– Да что вы? Вы же не пробовали! А это семейный рецепт! – гордо вещала я, сгорбившись над горшком. – Еще поварим, а потом в чашку…
Договорить мне не дали. Толстушка пискнула, вскочила и бросилась бежать.
– Куда это она? – с деланой обидой удивилась я, обошла стол и уселась на него, подтянув юбки так, чтобы дамам были видны мои босые и уже не слишком чистые ноги.
– О! Кипит! – радостно хлопнула я в ладоши, услышав характерное бульканье.
И тут же еще две дамы припустили к выходу, а за ними последовала та, что еще несколько секунд назад пребывала в обмороке.
– Куда же они? А я как раз хотела продемонстрировать, как умею мышей заклинать! – И сдернула тряпку с клетки, в которой смирно сидел один-единственный маленький мышонок.
Это стало последней каплей. Дамы взвизгнули, повскакивали со своих мест и побежали к выходу, устроив столпотворение.
– Эх, – качая ногой, сказала я мышонку, – и чего они? Известно же, что обмороки происходят от вялости и слабости. А при таком состоянии еще никто не придумал ничего лучше куриного бульона.
Дамы вопили, дергали друг друга за юбки, многоголовым и многоруким клубком протискиваясь в проем.
– Жаль, что вы уходите! – крикнула я вслед, а мышонок потешно чихнул, подтверждая мои слова. – Мы так хорошо проводили время.
Да, жаль. Слабые они здесь, в Димитрионе, нетренированные. А у меня еще столько всего заготовлено было!
Вздохнув, я помешала варево и облизала ложку, проверяя, достаточно ли положила соли и лаврового листа.
Повсюду за мной следовали слуги и охрана. В другое время я бы разобиделась, но теперь только и сделала, что пересчитала людей. Семеро плюс камеристка, следующая за мной по пятам.
Тем лучше! Не слишком надежно, но куда спокойнее, чем одной.
Показательные выступления основательно подняли мне настроение, так что на проглядывающее среди облаков солнышко я смотрела с немалой долей оптимизма. Раздав каждому по заданию – что людям без дела за мной шастать? – я соизволила принимать награду за труды в саду. Слуги не возражали, только Тинна предупредила, что далеко уходить нам нельзя.
Мне далеко и не надо было. Но процессию мы составили грандиозную: впереди шагал стражник, неся на вытянутых руках пару пледов, следом Тинна с подносом, потом прогулочным шагом я, расчесывая на ходу последний колтун, дальше несли мой котелок с бульоном, стул, подушки и много всяких мелочей. Наверное, со стороны мы выглядели забавно, но после последней моей выходки пикник в саду не вызовет никакого удивления, даже покажется обыденностью. Выбрав себе большое дерево чуть в стороне от замковых стен и дождавшись одобрения стражников, я кивнула остальным слугам и с удовольствием наблюдала, как Тинна устраивает мне уютное гнездышко на траве.
Если бы не вытянувшиеся по стойке стражники, я бы и не заметила, что к нам кто-то подошел. Обернувшись, я моментально растеряла весь радостный настрой и на покрывало усаживалась злая и готовая к мести.
– Что делаешь? – будто не замечая перемены, спросил Зак, кивком велев слугам отойти подальше.
Меня тянуло позвать Тинну. Принцу вряд ли понравится, но это может спасти его от скандала. Или медленного и жестокого…
Нет! Я же принцесса! Принцессам не положено самостоятельно убивать своих врагов. Жаль только, что мой принц – где, кстати, идущая в комплекте белая лошадь? – не захочет самоустраниться и зарыть себя под ближайшим кустом.
– Не видишь? – Я поджала губы. – Ем!
В доказательство подняла крышку над горшочком и зачерпнула бульон ложкой.
– Мм! Выглядит аппетитно. – Этот нахал наклонился, ловко отобрал у меня ложку и, не расплескав ни капли, отправил ее содержимое в рот. – Вкусно!
– Эй, – обиженно просопела я, когда Леож плюхнулся рядом и завладел котелком. – Отдай!
Я ударила ладонями по покрывалу, и то немного пропиталось пролившейся из котелка влагой, из-за чего мне пришлось пересесть на подушку.
– Это мое.
– Пусть тебе на кухне еще нальют, – удивился моей жадности Зак, обгладывая куриное крылышко.
– Там такого нет! Это мой!
– Ее высочество сама готовила, – тихо, но отчетливо сдала меня Тинна.
– О! Так ты еще и хозяйственная, – ухмыльнулся Зак, и, глядя на его улыбку, я не выдержала, схватила половник и хорошенько приложила принца им по макушке.
– За фто-о?! – подавившись бульоном, выдохнул Зак.
– За все хорошее! – злобно отчеканила я.
– За хорошее по голове не бьют, – обиделся Леож, но это не помешало ему придвинуть к себе поднос.
– Где ты был, что пытаешься лишить меня обеда? – Попытка перетянуть поднос на себя не удалась.
– Дела… – отмахнулся принц и налил в чашку кофе.
Дела. Адово пекло, какие могут быть дела ночью?
– Ночью? – осведомилась я и выхватила у принца из-под носа блюдце с тонко нарезанным беконом и веточками спаржи.
– Ночью, – согласился Леож. – А что? Ревнуешь?
Он на меня не смотрел, но я все равно позволила себе самый свирепый взгляд, после чего тихо, но отчетливо процедила:
– Нет. Мне своего обеда жалко.
И пусть думает, что хочет. В конце концов, я принцесса и не на задворках мира себя нашла, чтобы признаваться вот так сразу. С собой я конечно же предельно честна и понимаю, что ответ на вопрос Леожа должен быть другим.
Ночью я злилась и негодовала, но это не помешало мне признать: отношение к Заку переменилось. В какой момент это произошло и почему, еще предстоит разобраться, а пока…
– Отдай!
Но ни булочки, ни варенья мне не досталось. Хорошо хоть чашку кофе выделил.
– А ты почему голодная? – накалывая на вилку кусочек жаркого, спросил принц.
– Дела были! – вспомнив о его немногословности, язвительно рассмеялась я, встала и ушла. И уже издали услышала, как лакей быстро пересказывает Заку о визите знатных дамочек.
– Ализа! – окликнул принц, но я предпочла сделать вид, что не услышала, еще быстрее шагая по дорожке.
«А теперь надо спрятаться и не высовывать носа!»
– Тинна, проводи меня в библиотеку.
Библиотека находилась в дальней части левого крыла. По дороге камеристка рассказала, что раньше зал был только один, но прадеду короля Джона нравилось пополнять свою коллекцию новыми книгами, и библиотеку пришлось расширить, заняв стеллажами бывший музыкальный салон. Отделку стен и потолка трогать не стали, и потому в одном из залов на штукатурной синеве неба нас встречали нимфы, танцующие вокруг озера, густые заросли прекрасных роз и пухлые младенчики со всевозможными духовыми и струнными инструментами.
Мебель в зале так же осталась прежней, пусть и обтянутой новой тканью: тонконогие диванчики из орехового дерева, изящные пуфики, отделанные кистями, и широкая софа в углу, заваленная подушками.
