Неясно, какая из двух ситуаций лучше. Как мы отмечали выше, работу необходимо сравнивать с такими ценностями, как семейная жизнь, которой часто жертвуют в интересах работы. Еще слишком рано для систематического объяснения различных тенденций развития счастья с течением времени в различных странах. Но смелая идея заключается в том, что начиная с 1975 года счастье в США застыло на одной отметке. Тогда как в Европе уровень счастья вырос. Связано ли это каким-либо образом с тенденциями в соотношении между работой и жизнью?
Неравенство
До сих пор я обращался только к разрушительным аспектам погони за доходами. Однако миллиарды людей по-настоящему нуждаются в более высоких доходах, чтобы обеспечить лучшую жизнь своей семье. Именно так обстоит дело в странах третьего мира, где около трех миллиардов человек имеют доход менее двух долларов в день
[85]
. Это справедливо и для развитых стран, которым посвящена настоящая книга: сколько наших сограждан смогло бы жить лучше, если бы получали дополнительную тысячу долларов дохода в год? Ответ: некоторые, но не все.
В течение четырнадцати месяцев Джойти Де-Лоури, секретарь в Goldman Sachs в Лондоне, сняла почти 4,5 миллиона фунтов стерлингов со счетов двоих руководителей, на которых она работала, и потратила эти деньги на себя. Более года оба ее начальника ничего не замечали
[86]
.
Эта история иллюстрирует твердое убеждение, которого придерживались экономисты XIX века: дополнительный доход важнее, когда вы бедны, чем когда вы богаты. Современные исследования подтверждают это убеждение
[87]
. Мы можем выяснить, насколько дополнительный доход увеличивает счастье людей, находящихся на разных точках шкалы доходов, и выясним, что выигрыш от дополнительного дохода становится тем меньше, чем богаче становится человек. По той же причине дополнительный доход сильнее отражается на счастье в бедных странах, чем в богатых.
Этот психологический факт подтверждает, что, если деньги перейдут от более богатого к более бедному человеку, бедный с точки зрения счастья выиграет больше, чем потеряет богатый. Таким образом, среднее счастье возрастет. Вследствие этого в отдельной стране уровень счастья будет тем выше, чем равномернее распределяются в ней доходы – при прочих равных условиях
[88]
.
При таком подходе доход рассматривается в качестве релевантной детерминанты счастья: неравенство плохо, потому что дополнительный доход приносит меньше пользы богатым, чем бедным. Однако есть и совсем иная традиция, которая фокусируется на неравенстве доходов как на вещи в себе, – особенности нашего окружения
[89]
. Она утверждает, что у людей есть взгляд на неравенство как таковое. Предполагалось, что людям не нравится неравенство. Но появляется все больше свидетельств того, что некоторые группы (мобильные или кажущиеся себе таковыми) на самом деле его любят
[90]
. Это сложный вопрос, и о балансе таких предпочтений известно мало. Кроме того, неравенство, конечно, может влиять на качество социальных отношений. Однако до сегодняшнего дня не было очевидных фактов, доказывающих, что неравенство как таковое влияет на счастье индивидов в сообществе
[91]
. Но мы достоверно знаем, что польза от дополнительного дохода меньше, если люди богаты, и это становится главным связующим звеном между неравенством и средним уровнем счастья.
Еще один соблазнительный аргумент, выдвигаемый против политики по преодолению неравенства. Он исходит от тех, кто полагает, что налогообложение – механизм, препятствующий социальной мобильности, мешающий амбициозному молодому человеку выйти из нищеты и разбогатеть (поскольку нельзя разбогатеть за одно поколение). Я даже слышал, что некоторые считают, будто бы высокие налоги в Великобритании способствуют сохранению классовой системы. Это ерунда. Самыми бесклассовыми обществами в мире являются Скандинавские страны, в которых высокие налоги, хорошее школьное образование и царит культура взаимоуважения.
* * *
Итак, к чему же мы пришли? У нас есть хорошая теория того, почему прирост счастья оказался меньше, чем ожидалось: наши доходы росли по мере роста доходов других людей и точно так же росли наши ожидания в отношении комфорта. Главный механизм, который здесь действует, – это сравнение.
Он глубоко укоренен в нашей психологии. Если вы посмотрите на следующий рисунок, возникнет естественный вопрос: какая из двух вертикальных линий длиннее? Большинство ответит: та, что справа. Почему? Потому что она длиннее в сравнении с пробелами между двумя расходящимися линиями ниже и выше нее. На самом же деле обе вертикальные линии имеют одинаковую длину.
Наше восприятие реальности постоянно искажается бесполезными сравнениями. И поэтому один из «секретов счастья» – наслаждаться вещами, как они есть, не сравнивая их с чем-то лучшим. Другой секрет – выяснить, какие вещи по-настоящему делают нас счастливыми.
Привычка сравнивать
Глава 5
Что же делает нас счастливыми?
Так ли это мало —
