Потом пришел Шумилов, разговаривать с ней не стал, только отдал по-русски какие-то приказания – и Денизе принесли поесть.
Он потребовал ее к себе поздно вечером – и опять в комнате было темно, горела лишь лампада.
– Садитесь, – сказал Шумилов. – Продолжим нашу беседу. Итак, мы будем говорить о письме, которое искал в вашем доме человек со странным именем. Я хотел видеть Палфейна, чтобы расспросить его, но Палфейн то появляется, то исчезает. Утром его здесь видели, но я был занят.
За частым оконным переплетом, в квадратах темных отражений плохо освещенной комнаты, появилось светлое пятно – это Ивашка любопытствовал, чем там занимаются Шумилов и Дениза. Ему даже кое-что было слышно.
– Палфейн, конечно, знал, кого имел в виду граф ван Тенгберген. Это мне…
Дениза вдруг сообразила – московиту не следует знать, что Петер Палфейн приходил к ней рано утром и взял записку для Анриэтты. А сама она так была обеспокоена судьбой подруги и историей с убийством, что забыла спросить о «донной рыбине».
– Что?
– Мне следовало подумать… Мы плыли вместе с Палфейном в Либаву, у нас общие знакомцы, и граф… Сударь, вы обещали назвать то странное имя!
Догадка была внезапной и малость безумной. Граф, изображая испанского идальго, мог прибавлять к имени словечко «дон». И тогда…
– «Дона рыба», – старательно копируя Ивашку с Петрухой, произнес Шумилов.
– Дон Аррибо?
– Что это значит?
– Арне Аррибо – повар, который присоединился к нам в Эльсиноре. Граф ван Тенгберген помешан на всем испанском, знает чуть ли не наизусть «Дон Кихота», он мог в шутку звать повара на испанский лад…
– Что значит – на испанский лад?
– Повар – не дворянин. А «дон» означает принадлежность к дворянскому роду. Вы в Москве – господин Шумилов, а в Испании вы были бы дон Шумилов, – как можно вразумительнее объяснила Дениза.
– У нас нет ни одного толмача, знающего испанский язык. Нужно хоть кого-то выучить, пригодится. Что граф знает наизусть?
– Книгу вот такой толщины, – Дениза показала пальцами. – Это роман о безумном рыцаре.
– Зачем писать о безумном такую толстую книгу?
– Это трудно объяснить. Но граф с «Дон Кихотом» не расставался. Дон Аррибо! Это значит, что повар обыскивал наши комнаты?
– Почему граф не расставался с книгой? – упрямо спросил Шумилов.
– Потому что он без ума от этой книги! Но какого дьявола Аррибо копался в наших вещах?! Как он додумался?!
Дениза вскочила.
– Я не понял. Отчего граф без ума от этой книги?
Шумилов был спокоен и настойчив до такой степени, что Дениза вдруг осознала: это очень сильный человек, ему незачем кричать и буянить, чтобы настоять на своем.
– От нее без ума вся Испания, – сев, сказала Дениза. – Это история благородного человека, который вообразил себя рыцарем, защитником слабых и обиженных. Он надел доспехи, сел на коня и поехал искать приключений. Ему всюду мерещились прекрасные дамы и страшные великаны… – как можно проще объяснила Дениза. – У вас печатают книги с такими историями?
– Нет, сударыня. Если кто хочет прочитать, берет у кого-нибудь рукописную книгу и заказывает монахам переписать для себя.
Вообразив, сколько пришлось бы переписывать оба тома «Дон Кихота», Дениза невольно улыбнулась. Следивший за ней Ивашка насторожился – это куда ж свернул разговор, если женщина улыбается?
– Значит, вы читали такие истории, сударь? – спросила Дениза.
– Да, наши приказные толмачи принесли такую историю на польском языке, о рыцаре Петре Златых Ключей.
– Вы знаете польский?
– Кто же не знает польского.
Тут и Шумилов невольно улыбнулся, а Ивашка сильно забеспокоился – разговор, сперва бывший деловым, явно уводил черноглазую монашку и его прямое начальство в подозрительные дебри.
– Но вернемся к письму, которое искал у вас повар Арне Аррибо… я правильно произнес?..
– Если этот человек искал у нас бумаги, то он вовсе не повар, – возразила Дениза.
– Он повар, – подумав, сказал Шумилов. – Я его вспомнил. Он уже стряпает для детей их высочеств. Письмо! Если вам поручают передавать такие письма, то кто вы?
– Мы две бегинки, которым дали поручение.
– Вы слишком рассудительны для женщины и слишком смело разговариваете. Кто вы?
– Я слыхала, что у московитов женщины сидят взаперти и не разговаривают с мужчинами, но в Европе все иначе, – возразила Дениза.
– Вы хотите, чтобы я вам помог встретиться с его высочеством?
– Конечно, хочу! Я же должна вызволить сестру Анриэтту.
– Откуда герцог знает, что она не убивала плясуна? И знает ли это кто-то другой?
– Здесь душно. Наверно, будет гроза.
Шумилов отворил окошко. Ивашка успел опуститься на корточки.
– Говорите, – сказал Шумилов. – Как я могу помочь, если не знаю правды?
– Никто другой не знает, что сестра Анриэтта не могла в ту ночь убить плясуна. Вы это понимаете, господин Шумилов? Никто другой.
– Почему?
– Потому что герцог был с ней.
– Герцог был с ней? Зачем?
– Зачем мужчина приходит ночью к женщине? Вот, теперь вы знаете правду – и вы обещали помочь.
– Герцог тайно пришел ночью к сестре Анриэтте. Мне трудно это понять…
– Не думайте о ней плохо! – воскликнула Дениза. – Вы не знаете ее так, как я! Вы не знаете, сколько она испытала!
– Вас подослали к герцогу ради этого?
– Да…
– Я помогу вам встретиться с его высочеством, – поразмыслив, сказал Шумилов. – И после этого мы больше не увидимся. Я не хочу видеть ни вас, ни сестру Анриэтту.
– Для вас это оскорбительно?
– Да.
– Хорошо. Я не буду спорить! Это дурно. Я не буду оправдываться! Мы обе вынуждены служить за деньги его преосвященству…
– Вас прислал кардинал Мазарини?
– Да. Я не хотела этого говорить. У кардинала есть агенты во многих странах. Ему служат и знатные люди, чью знатность легко проверить.
– Что хотел знать кардинал Мазарини?
– Как курляндский двор относится к союзу герцога с русским царем. Кто противники, кто сторонники. К кому герцог прислушивается. Что ему советуют.
– Как вы могли это знать?
– Мы опытные лазутчицы, господин Шумилов. У нас хороший слух, и мы во многом разбираемся.
– Если вы расскажете мне все это, я помогу вам встретиться с герцогом.
– Я расскажу, – ответила Дениза.
