На мгновение у нее промелькнула мысль, что он, вероятно, ожидал снова увидеть женщину с распущенными темно-каштановыми волосами, вся одежда которой состояла из короткого махрового полотенца, но по его лицу ничего нельзя было угадать. На ее же лице блуждали растерянность и смущение. Да и было от чего — ведь рядом г ней в комнате находился мужчина, или, вернее, его призрак. Высокий, мускулистый, сильный — всем своим видом он внушал опасение. Или, может, ей это только казалось? Скорее всего он был существом бестелесным, как и полагается привидению, и с этой стороны опасности как будто не возникало.
Розалин так хотелось получить исчерпывающий ответ на этот вопрос, что она не выдержала и спросила напрямик:
— Что чувствуешь, когда становишься привидением? Викинг расхохотался:
— Я не бестелесный дух. Я из плоти и крови, как и вы, миледи.
Розалин чуть не задохнулась от гнева и удивления.
— Не может быть! Ты обманываешь меня! Ты призрак, привидение! — Совсем запутавшись, она умолкла.
Она так рассчитывала на его помощь! Она надеялась, что он поведает ей о временах давно прошедших, свидетелем которых он был. А теперь, если верить ему, это было бессмысленно. И Розалин снова в который раз подумала об изощренной мистификации.
Тем временем викинг продолжал ухмыляться — видимо; все это его очень забавляло.
— Вы не первая, кто говорит мне об этом, леди. Вы забыли мои слова? Только боги могут убить меня, да еще Вольфстан Безумный. И я жду не дождусь, когда снова с ним встречусь.
Розалин все еще кипела от гнева, но последние слова мнимого призрака привлекли ее внимание.
— Ты хочешь, чтобы он прикончил тебя на поединке?
Он усмехнулся и надменно промолвил:
— Я хочу доказать, что ему со мной не тягаться.
— Значит, ты его убьешь? Викинг тяжело вздохнул:
— Нет, он уже мертв — его погубила ведьма Ганхильда, чтобы он мог преследовать меня в загробном мире. Поэтому-то Вольфстан и ненавидит меня, и за это его не упрекнет ни один воин. Ганхильда прокляла его и не пустила в Валхалу.
— Валхала? Постой, постой… ты говорил еще что-то о пирах Одина… Да, вчера, когда я вызвала тебя, ты сказал, что я оторвала тебя от роскошной трапезы — ты был тогда в Валхале?
— А где же еще?
— Но это же невозможно! — в отчаянии воскликнула Розалин. — Валхала — миф, она не существует. И Один, и Тор, и… — Она запнулась, вспомнив, что позапрошлой ночью этот викинг утверждал, что сражался с Тором — своим братом. Передернувшись от отвращения, она решительно произнесла:
— Все, довольно, на этом мы ставим точку. Если ты выдаешь себя за божество, то разговор окончен. Я и так уже сделала тебе уступку и почти поверила, что ты — настоящее привидение. Но поверить в то, что ты бог, — выше моих сил.
Он снова засмеялся — до упаду, повалившись на кровать. Не совсем понимая, чем вызвано такое буйное веселье, Розалин холодно произнесла:
— Это и есть твой ответ?
Все еще продолжая смеяться, он с трудом вымолвил:
— Я не бог. Меня, правда, почитали некоторое время как бога — те, кто знал меня еще при жизни. Им стало известно, что я не могу умереть, но они не знали, что в этом было виновато проклятие. К счастью, мой брат сжалился надо мной и даровал мне право находиться в Валхале.
— Значит, теперь ты утверждаешь, что твой брат — бог?
— Просто его почитали дольше, чем меня. Мое имя было вскоре забыто, а его — сохранилось в древних преданиях.
Он произнес эти слова почти с обидой, и Розалин не удержалась, чтобы не заметить:
— Тебе это, как видно, не дает покоя.
— А как бы ты себя чувствовала на моем месте? — возразил он. — Мой брат не может сделать ничего, чего и я не смог бы повторить. А в воинском искусстве я его даже превосхожу. Мне просто не повезло, а все проклятая Ганхильда.
Розалии устало вздохнула: ее разум отказывался воспринимать то, что для этого викинга было очевидным.
— Ты говоришь, что Ганхильда — ведьма. Ты хочешь, чтобы и я тоже уверовала в ваших древних богов и в злых колдуний?
— Леди, мне нет никакого дела до того, верите ли вы мне или нет. Я не собираюсь вам доказывать свою правоту. Мое присутствие здесь уже достаточное доказательство того, что…
— Да, но если ты и в самом деле существуешь, — заметила Розалин. — Я уже снова начинаю в этом сомневаться.
Он усмехнулся, поднялся со своего места и приблизился к ней вплотную. У Розалин сердце екнуло от неожиданности.
— Я… я думаю, тебе пора уходить, — выпалила она, как только к ней вернулся дар речи.
— Благодарю вас за намек, но я еще не готов покинуть ваше время, — любезно возразил он, стоя прямо перед ней.
Розалин всегда гордилась своим ростом — пять футов и восемь дюймов, — но этот викинг был выше ее на целых девять дюймов. Да, на такого не посмотришь сверху вниз, В то же мгновение Розалин почувствовала, как у нее подгибаются колени от страха: викинг протянул руку к ее лицу.
Розалин крепко зажмурила глаза и задержала дыхание, ожидая самого худшего. Чего? — она и сама толком не знала. И вдруг она почувствовала, что он снимает ее очки.
— Какие ты носишь странные украшения. Как это называется?
Розалин быстро открыла глаза. Викинг г любопытством разглядывал очки, держа их двумя пальцами за стекло, а не за дужки оправы, из чего было ясно, что он никогда их раньше не видел.
Странно, но она не ощутила леденящего могильного холода, а ведь рядом с ней стояло настоящее привидение из потустороннего мира. Розалии перевела дух и произнесла как можно спокойнее:
— Это очки.
Викинг внимательно заглянул ей в глаза и небрежным жестом швырнул очки назад через плечо, не заботясь более об их судьбе, как если бы это была обглоданная куриная кость.
— Драгоценности должны подчеркивать красоту, леди. Зачем вы носите то, что не придает вам очарования?
— Но очки — не украшение, — попыталась было объяснить Розалин, но, увидев, что он снова протягивает руку к ее лицу, воскликнула, чуть не задохнувшись от ужаса:
— Что… что вы делаете?..
Слова замерли у нее на губах, ибо в этот момент он коснулся рукой тугого пучка у нее на затылке, слегка потянул его, и шпильки дождем посыпались на пол; волосы мягкой волной упали Розалин на плечи. Взяв в руку густые темно-каштановые локоны, викинг перебросил их Розалин на грудь, извлек запутавшуюся в волосах заколку и стал с любопытством ее разглядывать. Розалин подумала, что сейчас эта заколка последует за очками, и она не ошиблась. Избавившись от заколки, викинг окинул Розалин критическим взглядом.
— Вот так уже лучше, — произнес он, вглядываясь в ее черты — Я рад, что ты показала мне то, что прежде было скрыто. Теперь я не стал бы возражать против того, чтобы ты владела моим мечом.
