Книги по магии, по истории, естествознанию, медицинские трактаты и фамильные древа, по которым можно отследить за происхождением и связям древних родов, – все это осело в библиотеке Гекеля, потратившего на их приобретение кучу денег.
Но что такое деньги? Знания, информация – вот что главное. Без знаний не подымешься над серой толпой ничтожных людей, думающих, что они живут так, как хотят, и сами себе хозяева. Стадо баранов, которым нужен пастух. Правильный пастух – умный, умелый, заботящийся о своем стаде, строгий, но справедливый. Такой, как он, Гекель! Но вначале – Киссос, с его заносчивыми, тупоголовыми жрецами…
Стук в дверь:
– Господин! Ученица Серг готова к занятиям! – голос мальчишки был звонким и слегка дрожащим, ну как же, почетно, посетить кабинет самого Учителя!
– Я услышал тебя… – Гекель встал и, выходя из комнаты легонько потрепал мальчишку по вихрастой голове. Тот зарделся, широко раскрыл глаза, и когда учитель повелительно качнул ладонью, отпуская гонца, понесся по коридору, распираемый счастьем – учитель его заметил! Учитель его коснулся! Нужно скорее сообщить это другим мальчишкам в мастерской, чтобы они знали – завтра, возможно, он станет таким же великим, как Ханар! Ведь раз заметил, значит, возьмет в ученики, а ученики Учителя – великие люди, как и сам Учитель!
Гекель проводил мальчишку взглядом, усмехнулся и пошел по коридору, раздумывая, о чем нужно спросить Серг. Впрочем, он знал, что все эти расспросы бесполезны. Если бы на месте Серг был какой-нибудь ученый того мира… а что взять со стражника? Пусть даже это не просто стражник, а элита корпуса стражников – сыщик. Что он может знать, кроме своей работы? Увы, увы…
* * *
Прошло еще три дня. Не такие страшные, как те четыре, но напряженные и насыщенные настолько, что Сергей снова падал в изнеможении и засыпал, едва добравшись до постели. С утра до обеда он мучительно вспоминал все, что когда-то видел, слышал, читал, – все, что мог вспомнить. Он выуживал из памяти такую информацию, которую сам не знал, откуда взял.
Химия, физика, устройство общества, войны, революции – все, все интересовало Гекеля. Он расспрашивал, уточнял, что-то помечал у себя в свитке, потом снова переспрашивал, и так бесконечно, до того момента, пока не наступал полдень. С полудня до ночи – выматывающий марафон тренировок, прерываемый только на обед, полдник и ужин.
Ели обычно легкую еду, маложирную, но питательную – постное мясо, пирожки, овощи, супы и каши. Ел Сергей много, но через довольно короткое время снова был голоден, как волк, – нагрузки большие, не такие запредельные, как вначале, но тоже утомительные. Кроме того, нужно было восстановить массу тела. Да и когда было восстанавливаться? С такими-то нагрузками.
Тренировки в рукопашном бою сводились к отработке нескольких приемов, которые вбивались в Сергея упорно, истово, как делалось все в этом странном заведении Гекеля. Тренировал Серг Ханар, а Гекель наблюдал за тренировками из окна – Сергей иногда видел его, стоящего в своем кабинете возле подоконника и задумчиво глядящего в пространство.
Разговоров о восстановлении памяти мастер больше не заводил. Возможно, что ему хватало той информации, что «демон» выдавал ему ежедневно, хотя… кто знает? В чужую голову ведь не залезешь. Главное, что Гекель вроде как избавился от идеи взорвать мозг своей «ученицы».
Снова приезжал Пиголь, интересовался состоянием Сергея – в дом его не пустили, сообщили, что Серг жива, здорова и скоро вернется к своему «хозяину».
Пиголь был недоволен, зол и уехал, что-то неразборчиво бормоча под нос, какие-то туманные угрозы – это рассказал Ханар, встретивший хозяина Винсунга. Еще Ханар рассказал, что физиономия Пиголя была в высшей степени мрачной. Хотя куда уже больше, он всегда выглядел так, будто съел что-то тухлое! Возле виска вроде как свежий шрам – возможно, от стрелы или арбалетного болта. То есть похоже на то, что война между конкурентами в полном разгаре.
Об этом свидетельствовал и кортеж из полутора десятков охранников на лошадях. Охрана, со слов Ханара, была вооружена до зубов, в броне, будто собралась идти на войну.
Успехи Сергея на поприще боевых искусств не сказать, чтобы очень уж впечатляли, но к концу третьего дня он с удивлением ощутил, что может спокойно сопротивляться Ханару даже тогда, когда тот работал на высших скоростях. В определенный момент, во время боя, у Сергея будто открывалось второе дыхание – скорость увеличивалась, а еще он начал предугадывать то место, куда противник должен был нанести удар.
Как это происходило, как он мог видеть этот удар прежде, чем он был нанесен, – Сергей не знал. Когда это случилось с ним впервые, он был так поражен, что остановился и получил ощутимый удар в ребро, едва не переломивший кость. На боку тогда остался громадный синяк.
Сергей увидел удар Ханара за полсекунды до того, как он был завершен. Рука бойца, вытянутая вперед – белесая, как рука привидения, но хорошо различимая, – тянулась к подбородку Сергея, и он автоматически сделал шаг в сторону, где и застыл в ступоре, будто каменный столб.
– Стой! – голос Серг был хриплым, в глазах потемнело от боли. – Ханар, я видел твой удар! Я видел! За полсекунды до того, как ты ударил!
– Ты обрел Видение! – Ханар тихо охнул и, широко улыбнувшись, хлопнул Сергея по плечу так, что тот едва не упал. – Ты молодец! Молодец!
– А почему ты обращаешься ко мне как к мужчине? – насторожился Сергей, все еще морщась от боли.
– Я все знаю. Мастер Гекель мне сказал, – безмятежно улыбнулся парень. – Я не буду тебя расспрашивать – учитель запретил, но со мной можно не скрываться. Впрочем, лучше оставить все так, как есть… мало ли… вдруг кто-то подслушает. В доме работают полтора десятка парней, любопытные, как демоны! Так что я буду обращаться к тебе, как прежде. Я хотел, чтобы между нами не было недомолвок и чтобы ты доверял мне.
– Почему? – нахмурился Сергей.
– Что – почему? – растерялся Ханар.
– Почему я должен тебе доверять? – невозмутимо повторил Сергей.
– Ну… ты теперь один из нас… одна из нас! Совершенных людей! Мы братья… и сестры. Мы должны друг другу доверять! Когда наступит время, мы будем наверху, править несовершенными людьми, будем их направлять, будем заботиться о них, погрязших в своих заблуждениях!
Сергей смотрел на воодушевленного Ханара, с жаром излагающего теорию превосходства одной группы людей над другими, и тихо тосковал…
«О боги! Это же надо – взять, и забросить меня в логово сектантов! Нацисты? И ведь он верит в то, что говорит! Это объясняет, как такой человек, как Ханар, может помогать Гекелю ставить опыты на людях! Достаточно взять несчастного мальца, умирающего от голода в придорожной канаве, накормить его, напоить, вылечить. А потом внедрить ему в голову идею о собственной исключительности, о принадлежности к некой элите этого мира – и вот, готов боец, способный ради светлого будущего всего народа уничтожать сотнями, тысячами, проводить опыты на живых людях – и все ради чего? Ради счастья этих же самых людей, которых он убивает! Как там это называется… парадокс?»
