Она обняла меня, я довольно заулыбался, но она всего лишь понюхала кожу и волосы, отпихнула, на лице снова жгучее подозрение.
—От тебя пахнет!
—Надеюсь, не женскими духами? — спросил я шутливо.
—Свинья, — выпалила она. — Порохом!.. И конским потом!
— Во как ты меня заездила, — сказал я довольно. —До конского пота... Есть, значит, порох в моих обоих пороховницах.
Она сказала зло:
— Не отхрюкивайся! Что происходит?
—Где я только не был за неделю, — пробормотал я. Она охнула:
—Я что, проспала целую неделю?
— Да, — заверил я, — моя сонная красавица. Или спящая, не помню. Правда, я тоже во сне где только не был.
Она вздрогнула, глаза стали большими.
— Ладно, ты никуда не ездил, верю... Но кто-то говорил, что ты заказы берешь на дом! Пойду посмотрю, сколько трупов в доме!
Она исчезла, я вздохнул и попозировал перед зеркалом, напрягая мускулатуру вот так и вот так. Еще издали услышал ее злой визг:
— Где трупы?.. Где трупы?.. Куда спрятал, гад? Она вбежала в ванную, злая, как мангуста, я пробормотал:
—Признаюсь честно, закопал в саду... Но где, не помню. После того как ты мне ногой по голове вдарила.
—Я? Когда это?
—Неспокойная ты во сне, — объяснил я. — Крутишься в постели. Наверное, я единственный, кто с тобой еще и спит... Как там завтрак, готов?
Она указала большим пальцем себе за спину.
—Посмотри на часы. До завтрака еще два часа!
—Счастливые часов не наблюдают, — пробормотал я. — Ну что, долежим эти пару часов? Или ты несчастная?
Она ожгла меня, как кнутом, злым взглядом.
—Еще какая! Я же чувствую, что ты, как все мужчины, что-то скрываешь и постоянно брешешь!.. Не буду я больше с тобой спать!.. Буду сидеть с пистолетом в руке.
—Да хоть в зубах, — согласился я. — Зато не укусишь.
—Когда я тебя кусала?.. Ладно, то не считается!.. Почему ты мне брешешь?
Я подумал, ответил искренне:
—По двум очень важным причинам. -Ну?
—Во-первых, ты власть...
—А во вторых?
—Ты женщина, — сказал я с некоторым сомнением в голосе, — а женщины нам всегда брешут, потому мы как бы имеем право из оправданного чувства самозащиты...
—Как бы, — возразила она, — это из древних моральных установок, а мы мораль отменили как пережиток, теперь только закон и порядок!.. Никто не имеет права на самозащиту, так как всех защищает власть!
—А если не успеет?
—Обязана успевать, — сказала она твердо, — для того и устанавливаются везде видеокамеры, прослушиваются разговоры, чтобы мы успевали прибывать на место еще до преступления!.. Только ты, гад, такой скользкий, что пока никак... Но я тебя расколю!
Я посмотрел на нее с застывшей улыбкой. А ведь в самом деле, если сумеет накопать компромат, сдаст без всяких сомнений. То, что вяжемся и спим в одной постели, давно ничего не значит, для шпионов это всегда было привычным делом, а теперь уже и для всех не повод даже здороваться.
— Что смотришь? — спросила она с подозрением.
— Да так, — ответил я, — задумался.
Она буркнула с некоторым дискомфортом:
—С чего бы? На мыслителя не тянешь.
—Не тяну, — согласился я. — А хотелось бы малость знать и уметь больше... Привередливый я?
Видимо, сделал что-то не так, вздохнул криво или повел глазом, но мир заблистал триллионами цветных конфетти, а все это великолепие погрузилось в мир колышущихся электромагнитных волн, таких странно шершаво-кисловатых с привкусом ванили.
Она буркнула:
— У тебя глупое лицо. Лучше не старайся быть умным, тебе не идет.
Я вздохнул, а она повернулась и ушла, надменно дергая приподнятыми ягодицами.
Вроде бы я не так долго отсутствовал, но мир здесь за это время в самом деле стал иным. Вижу больше, слышу лучше, а главное, сразу же ощутил в доме множество электроприборов, разветвленную сеть проводов, какая старина, хотя пока еще экономичнее, чем модное беспроводье.
А также пронизывающие весь наш мир электромагнитные волны, посылаемые самыми разными приборами, что делает для меня мир странно трепещущим, будто вот-вот исчезнет.
Я тряхнул головой, не исчезло, но сделал усилие, и снова я простой парняга, которому банку пива и на диван перед жвачником.
Но что-то не захотелось, по крайней мере — щас, а что потом — посмотрю. Я человек свободный: хочу — сижу, хочу — лежу.
Рискнул, снова вызвал это странное состояние. Электромагнитные волны разом заполнили мир, а я в
нем как рыба в воде... Осторожно пошарил по разным волнам, натыкаясь на разную хрень, в основном — дурацкая музыка, не сразу отыскал Инет, а уже там торопливо, словно вот щас поймают и вдарят, порыскал в пределах досягаемости и со сладким ужасом ощутил, что пределов нет, могу читать хоть частную переписку, хоть государственные тайны под дюжиной криптозащит...
С кухни донесся ее нетерпеливый крик:
—Ты долго там, гад полосатый?
—Иду, — крикнул я. — Бегу, моя мангусточка! Она встретила подозрительным взглядом.
—Кого-нибудь уже убил?
—Где?
— По дороге на кухню, — отрезала она. — Но где закопал? Как закопал?..
Я протянул несчастным голосом:
—Ну почему сразу убил...
—У тебя морда такая, — выпалила она.
—Какая?
—Сладенькая, — отрезала она. — Интеллигентик хренов. Это в кино только у преступников брутальные лица, а в реале вот такие!.. Ну признайся, убил или не убил?
—Не убил, — признался я. — Только ранил.
Она отбросила сковороду, метнулась было из кухни, но оглянулась, сказала со злостью:
—Опять, гад, прикалываешься над властью?
—Ты без штанов, — напомнил я. — Так что я могу вполне. Если хочешь, проверь статью двести семьдесят восьмую, подзаконный акт двести сорок, пункт «Ы», там как раз наш случай...
—Проверю, — пообещала она, — и арестую за обман правоохранных структур.
Она в самом деле вытащила смартфон, растянула его до размеров крупного планшета и быстро вошла в Инет.
—Какая, говоришь, статья?
—Двести семьдесят восьмая, — сказал я. — Ищи-ищи... подзаконный акт двести сорок, пункт «Ы»... читай внимательно, а я пока позавтракаю.
Я переложил на свою тарелку яичницу с беконом, умял почти до конца, когда она наконец подняла голову и посмотрела на меня с изумлением и ненавистью.
