Тело
Тело уже который раз пыталось поднять свою отяжелевшую от изрядно выпитого спиртного, голову. И вот голова уже – в вертикальном положении, покачивалась из стороны в сторону, как у «болванчика». Наконец, глаза открылись и стали, как в замедленной съёмке, оглядывать окружающее пространство.
Соображалке, надоело это, и она, обращаясь к телу, сказала:
– Хватит! Надо встать и идти домой!
Тело, блуждая напряжённо выпученными глазами, ответило:
– Давай, попробуй… Я посмотрю, как это у тебя получится.
– Надо – надо подниматься.
– А чё тебе? Сидим, никому не мешаем.
– Как же не мешаем! Мы же в баре.
– В баре?..
– Да, в баре. А он скоро закрывается.
– Ты вот такая умная, может, подскажешь, как это встать и идти?..
– Давай, давай, поднимайся, а там – как получится.
Тело стало подниматься, но притяженье стула оказалось сильнее. Только с четвёртой попытки, оторвавшись от стула, оно, пошатываясь, стояло.
Тело медленно наметило цель – это дверь. Теперь глаза, выпучив белки, стали эту цель гипнотизировать.
Соображалка не выдержала этого идиотизма, вмешалась:
– Я тут вам не мешаю?
– Мешаешь. Мы тут сосредоточиваемся.
– В любом случае хочу внести поправочку: до этой двери всё равно придётся идти.
– Ты думаешь?
– Я в этом уверена.
– Ну, давай попробуем.
Тело перестало таращить глазами и, шагнув по направлению к двери, услышало внутри себя:
– Я был бы вам очень обязан (бульк!), если бы вы не очень меня взбалтывали (бульк!). А то произойдёт непоправимое (бульк!). У меня тут проблемы.
– Это кто там ещё? – спросила соображалка.
– Желудок (бульк!).
– Вот только тебя не хватало. Ты не можешь там посидеть спокойно, я тут с телом разбираюсь!
– Я попробую, но ничего не гарантирую (бульк!).
– Просто там посиди и помолчи.
– Я постараюсь, – ответил желудок, булькнув ещё пару раз.
Тело звучно отрыгнуло.
– Ну, что, мы идём? Или как?
Тело двинулось. Почти на «бреющем» доплелось до двери. И вместе с открывающейся дверью по инерции вывалилось на улицу.
Минут через пять.
– Ну, что, так и будешь тут валяться? – пыталась как-то растолкать тело соображалка.
– Подожди, не мешай. Дай собраться. Я думаю.
– Нет, рассмешило, оно «думает»! Чем ты там думаешь? И с чем ты там собираешься собраться? Давай поднимайся!
– Вот сейчас всё брошу и буду подниматься…
– Оно ещё тут пытается мне шутить. Поднимайся, тебе говорю!
Тело зашевелилось и с усилиями встало на четвереньки.
Через три минуты.
– Ты думаешь, что если ты так будешь раскачиваться, то сможешь встать?
Тело вдруг замерло, услышав позывы в низу живота:
– Если вы желудку приказали молчать, то я молчать не буду!
– Это ещё кто там?
– Это тот, в чём находится душа.
– А поконкретнее?
– Мочевой пузырь, к вашим услугам.
– Ну и о чём ты там молчать не будешь?
– А мне бы опорожниться.
– Ну как тебе это тело в таком состоянии будет искать туалет?
– Не знаю. Это ваши проблемы. Я могу и без туалета Я просто предупредил. Мы тут с желудком посовещались…
– Ой!!! Только не надо!!! «Они посовещались»! Все только грозят. Сами бы попробовали с этим телом пообщаться.
И, обращаясь к телу:
– Ну! Давай! Поднимайся! А то твой организм пытается внутри тебя революцию устроить.
Желудок несколько раз булькнул, тело энергично отрыгнуло и стало подниматься. Приподнимая заднюю часть, передняя никак не хотела отрываться от земли. Задняя же часть явно перевешивала и всё время падала.
Соображалка, не выдержав этих телодвижений, сказала:
– Не можешь идти, тогда ползи хотя бы. Нам надо перебраться через дорогу и добраться вон до того парка.
Тело поползло, качаясь в разные стороны. Посередине дороги оно остановилось, прислушавшись к низу живота. Оттуда шли возмущённые позывы:
– Так! Это опять мочевой пузырь! Официально заявляю: больше терпеть не намерен! Опорожняюсь!
– Да подожди ты, не до тебя! Сейчас тело доползёт вон до тех кустов, и так уж и быть опорожним тебя!
И, обращаясь к телу:
– А ты давай ползи! Замерло тут! Прислушивается!
– Если я сию минуту не опорожнюсь, то лопну! Всё!!! Больше не могу терпеть! О-о-о-х! Ф-у-у-у-х!
Тело ползло через дорогу, оставляя за собой мокрый след. На лице блаженствовала довольная улыбка. Добравшись до конца дороги и уткнувшись в столб, оно стало подниматься по нему, принимая вертикальное положение.
Через пять минут.
– Ты этот столб долго ещё будешь обнимать?
– Чё?
– Отрывайся от этого столба и пошли.
– Куда?
– Домой.
– Не могу…
– Ты тут около дороги, как на витрине. Сейчас подъедут «менты» и загребут тебя.
Тело зашевелилось, понимая, что соображалка права, оторвалось от столба и, кое-как найдя равновесие, включив «автопилот», спустилось в парк. Около кустарника оно остановилось, выпучив глаза.
– Ну, что ещё там? – возмутилась соображалка.
– Это желудок (бульк!) к вам (бульк!) обращается.
– Ну, и чего ты там разбулькался?
– Я больше не могу это всё размещать (бульк!). Тут какая-то отрава (бульк!), и она (бульк!) вступила в реакцию с чем-то (бульк!), и всё тут пенится (бульк!).
– О-о-о, как вы мне дороги! Не можешь – не размещай.
И желудок стал судорожно извергать из себя содержимое. При очередном извержении тело покачнулось и упало прямо в середину кустарника. Повозившись там, в кустарнике, устраиваясь поудобнее, оно затихло. Соображалка, поняв, что дальнейшие её усилия останутся без внимания, также отключилась. Утренняя прохлада разбудила тело. Оно лежало, вращая глазами, дрожа от холода и разглядывая всё вокруг. А кругом были сплошные ветки. Всё исцарапанное, с дикой головной болью оно пыталось встать, но ничего не выходило. Утренняя прохлада разбудила тело. Оно лежало, вращая глазами, дрожа от холода и разглядывая всё вокруг. А кругом были сплошные ветки. Всё исцарапанное, с дикой головной болью оно пыталось встать, но ничего не выходило
