– Переключи пластинку, ты меня вот как достал, – сделал характерный жест Сергей.
– Может, и правда его туда спустить? – вдруг предложил Сидорыч.
– Да-да, – ядовито вставил тут же Сергей, – спустите его туда, спустите. Там его ножичком по горлышку – и в колодец.
– Ну что он пугает, Сидорыч, скажи ему, а?
– Всё! – вдруг сказал Сергей, – мне всё тут надоело, я пошел!
– Куда это ты пошел? – чуть не хором спросили Борода и Сидорыч.
– Куда, куда? В колодец!
Привязавшись, он деловито вручил конец Бороде. Хлопнул по плечу Антона. Тот даже по инерции шагнул три раза.
– Не поминайте лихом.
С этими словами он исчез в колодце.
Глава седьмая
Влад смотрел на аборигена. Большая голова, маленькие ручки, маленькие ножки. Абориген сидел. Что-то непонятное было в его позе.
«Чего он сидит? Ведь он меня, наверно, давно учлыша, мог бы спрятаться».
Влад шевельнулся. Абориген медленно поднял руку. Жест говорил, как бы остановиться. Влад решился ему сказать:
– Тебе нужна помощь? Я друг. Можно, я тебе помогу?
Он дополнительно сопровождал слова жестами, которые, как он считал, больше всего подходили к этим словам. Абориген тускло посмотрел на Влада и показал на свои ноги, потом наверх, отрицательно помахал головой и обессилено опустил голову.
– Из всего этого, – сказал Влад, – я понял, что у тебя проблемы с ногами и тебе нужна помощь.
Влад подошел к аборигену поближе. Червячок страха продолжал свербить на затылке. Наконец, он пересилил себя, протянул руку и прикоснулся к аборигену и тут же отпрянул: его ударило током.
– Вот это да!
В этот момент раздался гулкий звук, и он услышал:
– Влад, ты жив? Где ты, отзовись?
– Здесь! Иди прямо.
– Что тут у тебя? Мы там чуть с ума не сошли. Хоть бы свистнул, что всё в порядке. Это что, канистра? Наша? Вот это да!
Он взял её в руки:
– Целая! Здорово! Ты чего?
– Тихо ты, не кричи. Да еще не пугайся. Тут у меня абориген!
Сергей увидел аборигена, который сидел, прислонившись к стенке.
– Вот это да! Это ты его?
– Нет. Я пришел, а он тут сидит. Минуту назад мы почти общались, а теперь не знаю, жив ли он?
– Ну, давай, берем его – и наверх.
– Ага, берем! Он током бьется!
– Как током бьется?
– А так, я к нему прикоснулся, а он током ударил.
– Током?!
– Да!
Сергей осторожно стал подносить палец к аборигену. Наконец, он чуть прикоснулся и отдернул палец, почувствовав слабый разряд.
– Д-а-а! Дела! Всё равно надо его наверх.
– Знаешь что, его надо в одеяло завернуть и поднять.
– Ну и где ты тут возьмешь одеяло?
– Я сейчас.
Сергей стал бегать по проходу, наконец, нашел что-то, напоминающее дощечку, и на ней нацарапал: «Одеяло».
– Веревка – то короткая.
– Я с собой брал запас.
Он привязал послание и подергал.
Через некоторое время опустилось одеяло. Сергей и Влад аккуратно, как ребенка, замотали аборигена в одеяло, привязали и подергали.
Глава восьмая
Когда веревка дернулась, Борода обрадованно потащил её на себя, как рыбак, к которому на крючок попалась долгожданная рыба. Показалась необычная штуковина. Борода взял её в руки и недоуменно посмотрел на Сидорыча, для чего-то заглянул в колодец и сказал:
– Они что там, решили пошутить над нами? Этот колодец действует на них как-то неправильно.
– Может, там что-то написано? – предположил Антон.
Борода стал крутить привязанное послание перед собой. Антон, который стоял за Бородой, тоже разглядывал и вдруг показал пальцем:
– Смотри, что-то нацарапано.
– Написано: «Одеяло».
– Зачем им одеяло? – спросил Антон. – Они что там, замерзли?
– Одеяло значит одеяло, – сказал Борода.
Они привязали одеяло и опустили туда, вниз.
Через какое-то время веревку опять дернули.
– Ого, что-то подцепили. Это точно не Сергей и не Влад, по весу чувствуется. Сейчас посмотрим.
Борода, наконец, подтянул одеяло. Сидорыч подхватил его, положил рядом с люком на землю и стал развязывать веревки. Наконец, одеяло раскрылось…
И надо было видеть их лица! У Антона что-то перемкнуло, и он, как испорченная пластинка, стал повторять:
– Это, это, это!..
Борода первым опомнился, посмотрел на Антона, который издавал нечленораздельные звуки, и опустил в люк веревку. Теперь он вытащил канистру с бензином, отвязал её от веревки и почему-то всунул в руки ошарашенному Антону, чтобы, наверное, хоть как-то привести его в чувство. Наконец, Борода и Сидорыч вытащили Влада и Сергея.
– Ну, как подарочек? – усмехаясь, спросил Влад, показывая в сторону аборигена.
– Это что? Вы его?
– И они туда же!
– Нет, это он сам!
Влад подошел к аборигену и прикоснулся к нему.
– Серега, он уже током не бьется.
– Может, он помер? – озабоченно спросил Влад, приоткрыв ему веки. – Ничего не понимаю, видел в кино, глаза открывают, а вот что там должно быть, не знаю.
Сергей вдруг почему-то постучал ему по груди, и абориген издал какой-то писк, напоминающий больше чириканье воробья. Влад улыбнулся, сказав:
– Жив, бестия!
Сергей еще раз стукнул его по груди, и вдруг глаза у аборигена открылись, и он опять чирикнул.
– Ишь ты, расчирикался, – сказал Влад, взглянув на Сергея, и расплылся в улыбке. Тот тоже сидел рядом и участливо улыбался. Со стороны на них было забавно смотреть. Такое впечатление, что они его только что родили, страшно рады, но что с ним делать дальше, не знают. Это всё и наблюдали со стороны Борода и Сидорыч.
Антон уже пришел в себя и, не выпуская канистры из рук, заходил то сзади, то спереди, разглядывая «добычу». Потом, присев у изголовья этого странного создания, вдруг стукнул по канистре и сказал:
– А ведь это он канистру спёр!
Влад и Сергей одновременно подняли головы на Антона и так посмотрели на него, от чего тот упал на задницу. Потом встал, поставил канистру и поспешил спрятаться за Бороду.
– Слушай, Борода, убери его от греха подальше, – сказал Влад. Он сейчас был похож на разгневанную наседку, защищающую свое дитя, которое ей досталось с большим трудом.
