– Что происходит?
– Высадка не удалась. С сухогруза открыли пулеметный огонь, одна лодка потеряна.
– Они поднялись на борт?
– Нет.
Церэушник подумал:
– План два. Действуй.
Один из сотрудников ЦРУ отделился от остальных и пошел на палубу. Здесь сигнал не проходил.
– Что русские?
– Судя по радиоперехватам, они активизировались.
– Сильно?
– Обмен возрос на двадцать три процента.
– Это ерунда.
Тем временем командир авианосца, закончив обсуждать ситуацию с капитанами судов прикрытия (в ударную группировку входили три эсминца, крейсер УРО и две подводные лодки), подошел к кучкующимся у стола с обстановкой церэушникам.
– Что происходит? – не здороваясь, спросил он.
– Меня срочно вызвали сюда десять минут назад, – ответил Корбан. – Я знаю меньше вашего.
– Полагаю, это не так, сэр, – сказал капитан. – Когда мои лодки находились в море, к ним поступил приказ, перенацеливающий их на новую и совершенно неподготовленную миссию. Это был ваш приказ?
– Посмотрите по записям, чей он, капитан. – Корбан знал, что тут его тылы прикрыты.
– Сэр, что вы знаете об этом сухогрузе? Что на нем находится, какой груз?
– Я знаю не меньше вашего о том, что происходит…
– Хорошо, – сдался капитан, – нам нужна ваша помощь…
– Беглец два, что там у вас происходит?!
Связь была выведена на громкую. Уже светлело.
– Новембер, здесь Беглец главный, Золотая команда. Нам удалось поднять два тела и троих раненых, остальных пока найти не удается. Датчиков нет, вполне возможно, их затянуло под винт корабля, они находились прямо по ходу его движения. Продолжаем поиск. Как поняли? Прием.
Сотрудник ЦРУ, который до этого выходил на палубу, подошел к стоящему во втором ряду Корбану, тронул его за плечо, они отошли.
– Ну?
– Зеро, сэр. Я даже батарейку сменил. Зеро.
Только что он пытался дистанционно подорвать заряд, который должны были установить поляки в порту Риека вместе с маяками. Однако поднимавшийся на борт поляк, взяв пробы, попробовал их на вкус и понял, что это мука. И потому, поставив заряд, он почему-то забыл активировать его.
– Значит, зеро…
…
– Иди в наш блок, свяжись с группой во Франкфурте. Пусть они попробуют активировать заряд по спутниковому каналу. Действуй.
– Да, сэр.
Капитан авианосца Теодор Райан, закончив принимать доклад от находящихся на месте катастрофы американских спецназовцев флота, разговаривал с летным боссом
[44]
о готовности вертолетов к полномасштабной спасательной операции. Они уже запрашивали ночной вылет, но им отказали… и, в общем-то, правильно. У них на вертолете не было технических средств, чтобы обнаружить одиночного человека в воде, а ночной полет над водой был чреват катастрофой. Но при свете дня, когда человека в воде видно за милю, можно и попробовать.
– …два вертолета. Кто у тебя лучшие наблюдатели?
– На первого я поставлю Реймондса, босс. – Летному боссу, подполковнику и доктору философии Роберту Акиле, нравился стиль «туповатого бригадира негров». – Он и дерьмо акулы в воде за милю разглядит, не то что человека. На втором будет, значит, Гарсон. Он хоть молодой, но глазастый, да, сэр, босс.
– Капитан, – сказал подошедший Корбан, – мне нужна помощь. Беру корабль под контроль.
– Что?!
– В вашем личном сейфе должен быть конверт, обозначенный как «Лоу левел три». Вскройте его и прочитайте то, что там написано. Пароль: Барракуда тридцать.
– Я, пожалуй, пойду, сэр, – сказал подполковник Акила.
Командир авианосца подошел к своему сейфу, порылся в нем, достал конверт. Шум в штабе стихал – все понимали, что происходит что-то необычное.
С треском сломав печать, командир достал листок плотной манильской бумаги, прочитал. Передал главному старшине:
– Засвидетельствуйте.
Главный старшина начал внимательно и медленно читать.
– Значит, это все-таки была ваша миссия, верно?
– Это не имеет значения. Судно нужно остановить любой ценой. Нужны два вооруженных вертолета и еще два с командой спецназа на борту. Вооруженные вертолеты подавят огнем сопротивление на судне, после чего спецназ высадится и возьмет «Мандалай II» под контроль. Это судно упустить нельзя, ни в коем случае.
– Сэр, у нас нет данных, что находится на этом судне. Там могут быть ракеты «МАНПАД»
[45]
или реактивные «РПГ».
– Там нет этого. На этом судне перевозится взрывчатка. Как минимум тысяча тонн.
– Взрывчатка, сэр? И вы об этом молчали?! Лейворд, передайте на Хью-Сити: на «Мандалае» предположительно находится большое количество взрывчатки. Соблюдать осторожность. Сэр, а мы имеем право вмешиваться в данной ситуации?
– Что здесь происходит?
Все повернулись. Вице-адмирал Ральф Бальбоа прошел в штабную комнату.
– В чем дело? – переспросил он. – Здесь все дар речи потеряли? Или я не успел на вечеринку?
– Сэр, – сказал капитан, – мы переподчинены ЦРУ.
Адмирал иронически поднял брови:
– Это с каких пор?
– Пять минут назад, сэр.
Главный старшина подошел, отдал честь и протянул бумагу из пакета «Лоу левел». Адмирал пробежал ее взглядом:
– Чушь собачья!
– Это бумага, подписанная президентом США! – сказал Корбан.
– Это чушь собачья, – повторил адмирал. – Райан, запросите Норфолк, что происходит? Кто-то введет меня в курс дела?
– Адмирал, я запрещаю вам запрашивать Норфолк или кого-то другого, – сказал Корбан. – С момента активации «Лоу левел три» мы переходим в режим молчания.
Адмирал посмотрел на сотрудника ЦРУ, и в глазах его не было ни капли страха.
– Похоже, у нас с тобой проблема лидерства, друг, – сообщил он. – Вот только за мной – ударная авианосная группировка, сильнейший в мире флот и мой пистолет у меня в кобуре. А у тебя – какая-то бумажка, относительно которой ты утверждаешь, что она подписана президентом. Я не знаю, как подписывается президент, и ни разу не видел его подписи. Существует стандартная процедура передачи команд из Норфолка сюда по системе защищенной связи. И я не вижу никакой причины, почему я не должен запросить Норфолк, что происходит. Если не считать тебя и твоей бумажки, верно?
