— Постарайся не делать этого. Вы оставите телегу возле базара, на площади. Туда и подойдёшь. Машка будет ждать тебя. А вообще, старайся не отставать от неё, — разговаривая, мы вышли на улицу.
Тут за спиной я услышал фырканье лошади и оглянулся. Небольшой крепкий Тоби был запряжён в самую обыкновенную телегу. Машка сидела впереди. Я прыгнул туда, она стегнула Тоби, и мы тронулись. У меня не было часов, поэтому не знаю, сколько мы ехали. Но мне показалось, что не менее часа. Шум базара я услышал издалека и приготовился. Я хотел как-нибудь дать знать Клотильде, что я здесь, и мы можем увидеться, но совершенно не знал, как. Машка остановила телегу и слезла на землю. Я за ней. Она махнула мне рукой, приглашая следовать за собой.
Мы прошли на базар, оказавшийся большим и шумным. По сути, он ничем не отличался от наших колхозных рынков. Машка манила меня вдоль рядов, и я послушно шёл за ней. Мы прошли туда, где, очевидно, был лошадиный корм. Машка взяла мешок, расплатилась, и велела мне отнести его в телегу и ждать её там. Во всяком случае, я так её понял. Сама она пошла бродить по базару.
Я взвалил мешок на спину, и поплёлся назад, еле волоча ноги от тяжести. В одном из рядов кто-то окликнул меня, и я удивлённо обернулся. Это была Клотильда. Моему изумлению не было предела. Я хотел снять мешок и поговорить с ней, но она приложила палец к губам, внимательно посмотрела по сторонам, и позвала меня вглубь своей палатки. Я вошёл, она задёрнула полог, и я с облегчением бросил мешок на пол.
— Откуда ты здесь? Я всю дорогу о тебе думал. Ты всегда здесь стоишь?
— Нет, иногда, когда есть излишки. Но сегодня я пришла ради тебя.
— Но откуда ты узнала? Ты вроде не ведьма.
— Я посылала Карла к тебе на разведку. Он и узнал, что сегодня вы идёте на базар.
— Молодец. Почему он не показался мне?
— Я ему не велела. Ведьма очень хитрая.
— Ко мне приходила Эль.
— Бедная крошка! Такое горе с сестрой! Как она переживала!
— Завтра мы обыщем замок.
— Хорошо. Поторопитесь. Маргарите хуже. Она выглядит ужасно. А Натэлла по-прежнему уезжает в город по утрам?
— Не знаю, куда она девается, но каждое утро седлает лошадь.
— Лошадь? Вот новость! Обычно она превращается в ворону. Так ей удобнее следить за ходом событий. Не обманись, она может таким образом проследить и за тобой.
— В ворону? Неужели ей не в кого больше превратиться?
— Не знаю, очевидно, она умеет только в ворону. Будь осторожен. Иди, мы сами найдём тебя.
Я опять взвалил мешок на плечи, Клотильда выглянула наружу, чтобы убедится, что Машки нет поблизости, и я вышел. Кое-как доплёлся до телеги и бросил мешок внутрь. Сам я тоже улёгся на душистое сено, настеленное внизу, и нацелился ждать Машку. Она пришла, бросила на меня подозрительный взгляд, но ничего особенного не заметила, и мы тронулись в обратный путь. В дороге я шутил и балагурил, впрочем, не будучи уверенным, что она меня слышит и понимает. Пару раз я хлопал её по плечу и заднице, и она взвизгивала, видимо, довольная. Дешёвый способ покупать расположение, но лучшего я, увы, не знал.
Натэллы уже не было, и я представил, как она, отвратительно каркая, тяжело поднимается в воздух и улетает. Наверное, ей надоело играть передо мной спектакль, и она решила хоть раз улететь спокойно. Хотя её легко было проверить по наличию лошадей в конюшне. Но и это ничего не доказывало, она могла превратить лошадь в крысу, например, чтобы не вызвать моих подозрений. К слову сказать, в конюшне не было Рыжей Стеллы.
Ближе к вечеру я зашёл к себе немного отдохнуть и подождать Эль. Но когда зашёл в комнату, она была уже там, и осторожно выглянула из-за спинки моей кровати.
— Ты один?
— Один. Давно ждёшь?
— Я днём пришла сюда, когда Гектор спал. Кроме слежки за тобой, у него, похоже, больше нет обязанностей. Ты готов?
— Вполне. Если только она придёт.
— Придёт. Ты ей пока в новинку. Вряд ли она упустит такой случай. Когда ведьма дома, она всякий раз будет приходить к тебе, пока не замучает.
— Ну, я бы не назвал это таким уж мучением.
— Это пока.
Я недоверчиво усмехнулся.
— Я готов пожертвовать собой ради счастья всего вашего королевства. Прячься под кровать, а то Натэлла может застать нас вдвоём.
Эль испуганно посмотрела на дверь, и нырнула под кровать. Я притворился, что сплю.
От скрипа двери я открыл глаза. Эль не ошиблась, Натэлла не заставила себя ждать. Она определённо хотела произвести на меня впечатление, потому что на ней была надета только прозрачная ночная сорочка. Я даже замер от восхищения, поражённый её красотой и свежестью юного тела. Я протянул руки ей навстречу.
— Дорогая, ты великолепна, я не могу найти слов, ты просто колдунья.
Натэлла поморщилась.
— С чего ты решил?
— У нас так говорят, когда девушка невероятно красива. Как ты. Ты меня околдовала.
Я обнял её и нежно поцеловал. Она прильнула ко мне, ответила на поцелуй.
— Надеюсь, сегодня ты не будешь поить меня отваром из мухоморов? Я хочу всё помнить. Я хочу любоваться тобой, любить тебя. Я хочу запомнить каждый сантиметр твоего тела, — я продолжал целовать её, спускаясь всё ниже.
Натэлла улыбнулась.
— Не буду, я тоже хочу всё запомнить, — она легла на спину рядом со мной, и я почувствовал, как она истосковалась по ласке.
Я делал всё, чтобы ей было хорошо, я любил её, как в последний раз, так, будто смерть стояла за моей спиной и понукала взять от жизни максимум доступного удовольствия. Тогда я понял, что значит настоящее космическое соитие, и почему восточная мудрость считает секс божественным. Может, она и была ведьмой, но она обладала таким магнетизмом, который, если говорить на нашем языке, сводит мужчин с ума.
Утром, когда Натэлла уже ушла, к моему несказанному удивлению, из-под кровати вылезла взъерошенная Эль.
— Ты её любишь, — она хмуро посмотрела на меня.
— С чего ты взяла?
— Ты был с ней очень нежен. Я всё видела.
— А зачем ты подсматривала? И вообще, откуда ты здесь? Ты должна была обшарить замок и вернуться домой.
— Я так и сделала, но твоя дверь была не заперта, я заглянула, а ты был так занят своей ведьмой.
— И ты юркнула под кровать.
— Да. Я боюсь летать в темноте. Птицы могут заклевать меня.
— Вот так новости! Я и не знал, что птицы твои враги.
— Ну, не совсем враги. По ошибке, в темноте примут за простую бабочку.
— Ясно. Просто проявила любопытство. Так и скажи.
— Хорошо, проявила любопытство. — Она всё ещё хмурилась. — Я не думала, что ты так можешь вести себя с врагом.
