– Все очень достойно, – начал он. – Почтенное вино и все остальное. Что ж, насколько я понимаю, главными выводами являются следующие. Джорджи Биггинс установил свою ловушку между двумя и тремя часами в пятницу днем. Мисс Кампанула ломилась в дверь как раз около половины третьего. Мальчик в этот момент был в ратуше, но, скорее всего, спрятался. Когда Гибсон заглядывал внутрь через окно, крышка пианино была открыта, и Джорджи видно не было. Мисс Кампанула не знала, что ключ висел между пристройками. Все остальные знали, но говорят об этом весьма расплывчато. Итак, Джорджи не проверил действие своей ловушки, потому что, по его словам, кто-то пришел. Думаю, это относится к атаке мисс Кампанулы на дверь. Боюсь, что она стала ночным кошмаром мальчика. Он не хочет о ней говорить. В любом случае свою ловушку маленький негодник не проверял. Но это сделал кто-то другой, потому что шелк вокруг дыры, проделанной пулей, вчера ночью был еще влажным. Это значит, что на подставке что-то было. Возможно, ноты «Венецианской сюиты», принадлежащие мисс Прентис. Кажется, они пролежали всю неделю в ратуше. На обратной стороне есть пятно. Это говорит о том, что в ноты ударила струя воды и намочила шелк. Теперь Джорджи играет пару аккордов с правой педалью. Эту игру слышит мисс Кампанула. Следующие восемнадцать часов окутаны тайной. Но, насколько нам известно, любой из участников спектакля мог пройти в ратушу. Мисс Прентис проходила мимо, когда шла домой с исповеди. Коупленды живут в двух минутах от этого места. Мистер Генри утверждает, что после встречи с Диной Коупленд бродил по холмам большую часть этого неприятного, серого дня. Он вполне мог спуститься к ратуше. Джернигэм-старший, как и Темплетт, весь день охотился. Но любой из них мог оказаться там вечером. Мисс Прентис говорит, что провела вечер, молясь в своей комнате. Эсквайр утверждает, что был один в кабинете. Нужно примерно восемь минут, чтобы пройти по Топ-Лейну к ратуше, и примерно столько же на обратный путь. В пятницу вечером у пастора была мучительная встреча в кабинете. Я расскажу о ней позже. Самое удивительное заключается в том, что я верю в правдивость слов пастора. Но его история становится сомнительной, если Дина Коупленд права и там был кто-то третий. Вряд ли мисс Кампанула стала бы вешаться священнику на шею, если бы за этим наблюдал кто-то из членов Молодежного общества. Дина Коупленд строит свою теорию на том, что она слышала, как скрипнула калитка, словно из нее кто-то вышел. Также она сказала нам, что это не могла быть мисс Прентис, поскольку та позвонила за несколько минут до этого и сообщила, что не придет. Нам известно, что в тот день Элеонор ушла с исповеди очень расстроенная. Пастор отругал ее и наложил епитимью или что-то в этом духе. Он считает, что поэтому она и не пришла. Это не был кто-то из литературного кружка. Но кто же, черт возьми, это был?
– Сам пастор, – сразу же ответил Найджел, – пошел в ратушу коротким путем.
– Он говорит, что после ухода мисс Кампанулы он, обессилев, сидел у камина.
– Это может быть ложью.
– Да, в этом не может быть ни грамма правды, – согласился Аллейн. – Но у этой истории есть две особенности. Я опишу вам расположение дома и повторю рассказ пастора.
После этого инспектор посмотрел на Фокса.
– Да, – согласился помощник, – кажется, я понял вас, мистер Аллейн.
– Очевидно, я прав, – небрежно добавил Найджел, – это сделал преподобный.
– Мистер Коупленд отказывается от денег, полученных в наследство, мистер Басгейт, – заметил Фокс. – Я только что разговаривал с шефом. Об этом стало известно днем. Мистер Генри обсудил новость с эсквайром в присутствии слуг, и теперь об этом говорит вся деревня.
– Итак, закончим с пятницей, – сказал Аллейн. – Доктор Темплетт провел большую часть ночи у постели больного. Это можно проверить. Миссис Росс утверждает, что была дома. Завтра, Фокс, я вас попрошу направить все свое обаяние на горничную этой особы.
– Хорошо, сэр.
– Теперь дальше. Вчера до полудня водяной пистолет исчез, потому что в полдень мисс Прентис наигрывала что-то и пользовалась левой педалью. Ничего не произошло.
– Возможно, план Джорджи не сработал, – предположил Найджел.
– Мы собираемся через некоторое время это проверить. Сработал он или нет, фактом остается то, что кто-то нашел водяной пистолет, вытащил его и спрятал, а на его место установил «кольт».
– Это должно было произойти позже, – возразил Найджел.
– Соглашусь с вами, – откликнулся Аллейн, – но, возможно, по другой причине. История доктора Темплетта, кажется, доказывает то, что ящик был поставлен под окном, пока они с миссис Росс были в ратуше. Ему показалось, что кто-то промелькнул за окном. Подглядывала не мисс Кампанула, поскольку все слуги подтвердили, что вчера днем она не выходила из дома. Мисс Прентис, эсквайр, Дина Коупленд и ее отец были у себя дома, но каждый из них мог выскользнуть на час. Мистер Генри снова бродил по окрестностям. Никто не признал ящик за окном. Фокс опросил всех, кого можно, но никто ничего не знает.
– Все верно, – подтвердил Фокс. – Полагаю, убийца бродил недалеко с «кольтом» и решил посмотреть, нет ли кого-нибудь в ратуше. Он видел машины у ратуши и хотел выяснить: были ли те, кто на них приехал, в приходе или пошли в дом пастора. И у него было достаточно времени, чтобы убежать, если бы вдруг владельцы автомобилей решили обойти ратушу вокруг. Но он был в полной безопасности. Или она, – добавил Фокс, мягко посмотрев на Найджела.
– Именно так я и думаю, – согласился Аллейн. – Теперь взгляните сюда.
Он достал конверт из нагрудного кармана, открыл его и, используя пинцет, вытащил оттуда четыре красновато-коричневые нитки и положил их на лист бумаги.
– Трофеи из ящика, – сообщил инспектор.
Найджел потыкал в них пинцетом.
– Резина, – заключил он.
– Что нам это дает?
– Кто-то был обут в калоши. Мисс Прентис. О боже! Бьюсь об заклад, она носит калоши. Или сама мисс Кампанула. Боже праведный! – воскликнул Найджел. – Возможно, пастор прав, и это самоубийство.
– Эти кусочки резины были взяты с торчащего гвоздя внутри ящика.
– Что ж, может, она топталась внутри ящика до того, как подняла его.
– У вас бывают моменты просветления, – отметил Аллейн. – Возможно, все именно так и было.
– Калоши! – усмехнулся Фокс.
– Ну вот! – рассердился Найджел. – Вы уже поняли, в чем дело?
– Только в общих чертах, – ответил Аллейн. – Но пока мы ничего не будем вам рассказывать. Не желаем рисковать репутацией.
– Нам бы хотелось понаблюдать за вашими мучениями, мистер Басгейт, – добавил Фокс.
– Мы с Фоксом, – заметил Аллейн, – как два эксперта на сторожевой башне посреди лабиринта. «Посмотри на этого несчастного, – говорим мы, слегка толкая друг друга локтем. – Вот он опять идет в тот же самый тупик. Как забавно! Как комично! – восклицаем мы и смеемся до потери сознания». Не так ли, Фокс?
