— Так ее! Пусть с зеленых соплей помнит, как надо к отцу относиться! Деньги ей нужны? Нам, мужикам, они тоже не лишние!
Нет, Лелька не заплакала. Она молча вернулась домой, сидела, сцепив зубы, а вскоре дала согласие Яшке стать его женой.
Мать плакала: уж слишком рано решила дочь уйти из дома. Тогда ей было шестнадцать лет. Конечно, случалось, иные выходили замуж куда как раньше. В Одессе девчонки взрослели быстро, рано формировались и созревали. Лелька была очень мила, и Яшка не хотел ее упускать. Вокруг девчонки вертелось много парней. Гуляли с нею по берегу моря, вздыхали, говорили о любви. Но стоило им издалека увидеть ее отца, тут же исчезали. Знали крутой нрав человека. Тот драконом охранял дочь и при случае любого вздыхателя мог взять за кадык.
И лишь Яшка не убежал. Пошел навстречу, держа Лельку под руку, чувствовал, как она дрожит.
Парень остановился в полушаге, подал руку для знакомства. Рыбак смерил его тяжелым взглядом, спросил заплетающимся языком:
— Тебе что нужно от Лельки?
— Я люблю ее! — ответил коротко.
— Вот как? И что теперь?
— Хочу просить ее руки…
— А ты кто есть?
— Флотский! Старший помощник капитана с крейсера «Нахимов» — ответил гордо.
— Морской бродяга, так выходит? — глянул на дочь вприщур и спросил:
— А ждать его сумеешь? Он говорил тебе, сколько они бывают в море?
— Знаю! Дождусь. Мы с ним давно знакомы, — ответила спокойно.
— Выходит, бросаешь меня? С кем теперь буду ловить рыбу, как жить станем?
— Брат уже вырос. Он вместо меня с тобой пойдет. Мы с ним вдвоем уже ловили кефаль. Неплохо получалось, — проговорилась Лелька.
— А деньги где? — побагровел мужик.
— Маме отдали на продукты. Нам тоже надо!
— Ладно, ради флотского на первый случай прощаю тебя. Но в следующий раз, смотри мне! Все в шаланде будете ночевать! Никого не пущу в дом! Выходит, только о себе заботились, а мне бутылку не поставили!
— А за что? Мы сами поймали и продали!
— А я где был?
— Подсыхал на пляже!
— Быть не может! Я всегда себя домой приношу.
— Ты не один был, — рассмеялась Лелька.
— Выходит, очень занятым оказался, если не привязал себя вместо якоря к шаланде. Ты, слышь, Яшка! Отдам тебе дочь после того, как проверю тебя в море! Гляну, подойдешь ли мне в зятья! Вот после этого отвечу, согласен ли отдать за тебя Лельку.
Весь следующий день они пробыли в море вдвоем, ловили кефаль. А когда вернулись вечером к причалу, и Лелька встретила их, отец взял руку Яшки, вложил в нее Лелькину и сказал хрипло:
— С ним не пропадешь! Отменный мужик, берегите друг друга. И, дай вам Бог! Может, не совсем хороший я человек. Но отцы все одинаковы! Пусть любовь ваша будет глубокой как море, высокой как небо, пусть чайки завидуют вашей верности, и никакая беда не разлучит. Ступайте! Два голубя-глупыша, не забывайте про берег, где о вас всегда помнят…
Лелька даже не спросила Яшку, как он провел тот день с ее отцом. А они поговорили тогда о многом:
— Никогда не клянись женщине в любви и верности до гроба!
— Почему?
— Соврешь себе и ей! Нет средь нас таких, кто б за свою жизнь не изменял женщине. Верны мы только морю. С ним до смерти, а жен, случается, меняем. Никогда не сажай бабу на шею себе! Не балуй и не жалей! Помни, только они могут предать и наказать, а потому, не доверяй всю душу без остатка. Знай, доверчивость та же тупость. Не давай бабе оседлать душу…
Яшка слушал вполуха. Он был влюблен. А потому не верил словам пожилого рыбака, был уверен, что они с Лелькой будут счастливы.
Яшка много раз жалел, что не последовал словам и советам этого человека. Он оказался прав во всем. Но пока убедился, прошло время, много лет. Яшка не раз жалел о своей женитьбе на Лельке. Та очень скоро превратилась из рыбачки в избалованную обывательницу. А потом Яков почувствовал, что жена охладела, а может, никогда не любила его.
— Лель, роди второго ребенка, — попросил жену.
— Зачем? — испугалась баба.
— Может, сын будет!
— Только его не доставало! К чему нам лишние хлопоты? Хорошо, если нормальным, а вдруг хулиганом или вором вырастет, как у тетки Марго! Ее внуку всего семь лет, а он не только к себе домой, а и к соседям через форточки поднимается. Причем на третий этаж!
— Зачем? — удивился Яшка.
— Вот так и Марина думала. Открыла двери в спальню дочки, а она с тем внуком в одной койке в обнимку спит.
— Сколько лет той девчонке?
— Скоро пять! Представляешь, в таком возрасте уже распутные!
— Лелька, не неси чепуху! Они дети!
— Внизу на первом этаже девчонка в одиннадцать лет родила! Вот тебе и ребенок! Хватит с нас одной! Не хочу второго! Зачем самим себе жизнь сокращать?
Когда заболел ее отец, Лелька даже не навещала его. Все не могла простить сурового детства и на все просьбы матери о том, что отец зовет ее, отвечала холодно и однозначно:
— Я занята. А и помочь не могу. Меньше надо было пить!
Старый рыбак умер, так и не увидев дочь перед смертью. Не успел благословить и попросить прощенья. У гроба Яшка многое вспомнил и обдумал. Но ничего уже невозможно было исправить и вернуть.
— Эх-х, если бы мои были живы! — думал тогда человек со слезами. Ему было всего шесть лет, когда родители погибли при крушении поезда. На опознание поехала Катя. Тогда ей самой было семнадцать лет. Яшку с собой не взяла. Пощадила малыша неспроста. Как потом призналась, не знала, как сама выжила после увиденного. Понимала, что очень нужна Яшке. Ведь, кроме нее, у брата никого не осталось. Как сложилась бы его судьба? Кому нужен чужой ребенок? Вот так и заставила себя жить, но по ночам часто просыпалась, вставала и шла на кухню, там курила и ревела до самого утра.
Яшка тогда многого не понимал. Почему так долго не возвращаются из санатория отец и мать? Ведь давно должны были приехать. Почему сестра возит его на кладбище и все плачет. Говорит, будто родители лежат вот в этих могилах. А зачем они там, почему не дома? Разве в земле лучше?
Всю тяжесть случившегося Яшка понял, повзрослев. Он уже ни о чем не спрашивал сестру, сам приезжал на кладбище, подолгу сидел у могил. Человек уже понимал, что мертвый отец не сумеет больше взять его на плечи, а добрые руки матери не погладят по голове, не скажет она своим самым добрым голосом:
— Кровиночка родной, солнышко ясное, цветок ненаглядный, только бы твоя жизнь прошла без туч и грозы!
Яшка так любил эти добрые, теплые руки. Он стоял, замерев, не шевелясь, а мать гладила голову, приговаривая самые светлые слова.
