– Дуэйн?
Она кивнула.
– Сказал, у вас может быть неплохая дурь.
Губернатор глотнул из своего стакана.
– Интересно, откуда Дуэйн об этом узнал?..
Меган пожала плечами:
– Не знаю. Но дело в том…
– Почему пришла ко мне? – Губернатор пристально глядел на нее своими темными глазами. – Почему не к своему дружку Бобу? У него же целый сундук лекарств в трейлере.
Девушка снова пожала плечами:
– Не знаю, я просто подумала, что мы с вами могли бы… устроить обмен.
Теперь она смотрела прямо на него, покусывая нижнюю губу, и Губернатор почувствовал, как кровь приливает к его чреслам.
Меган оседлала его в залитой лунным светом соседней комнате. Полностью обнаженная, покрытая холодным потом, с прилипшими к лицу волосами, она ходила вверх и вниз на его возбужденном члене с пустым неистовством лошадки на карусели. Она не ощущала ничего, кроме болезненных толчков. Она не чувствовала ни страха, ни возбуждения, ни сожаления, ни стыда. Ничего. Только механическую гимнастику секса.
Свет в комнате был выключен, и единственным источником освещения была узкая полоска окна повыше драпировок, сквозь которую проникал серебристый луч зимней луны, пятнами ложившийся на пыльный пол и голую стену за огромным потрепанным креслом Губернатора.
Мужчина развалился в кресле, его обнаженное тощее тело извивалось под Меган, голова откинулась назад, а вены на шее пульсировали. Но он почти не издавал никаких звуков и не выказывал особого удовольствия от секса. Он ожесточенно толкался в Меган снова и снова, но девушка слышала лишь его монотонное дыхание.
Кресло было поставлено так, что краем глаза Меган видела стену позади себя. Она не отвела от нее взгляда, даже почувствовав приближение кульминации, ощутив, как близок Губернатор был к оргазму. В комнате не было фотографий, журнальных столиков или торшеров – виднелись только слабые отблески прямоугольных предметов, выстроившихся у стены. Сперва Меган приняла их за телевизоры, решив, что они были развешаны, как в магазине электроники. Но зачем этому парню могло понадобиться две дюжины телевизоров? Вскоре Меган поняла, что слышит низкое эхо белого шума, производимого предметами.
– В чем дело, черт возьми? – проревел под ней Губернатор.
Меган обернулась, глаза ее привыкли к лунному свету. Она разглядела, как что-то двигалось в прямоугольных контейнерах. Ужаснувшись этому движению, она одеревенела, и лоно ее сжалось.
– Ничего… ничего… прошу прощения… Я просто… Не могу не…
– А, чертова баба!
Он потянулся и зажег питающийся от батареек походный светильник, установленный на ящике возле кресла.
На свету показались ряды аквариумов, заполненных отрезанными человеческими головами.
Меган потрясенно выдохнула и соскользнула с члена Губернатора, скатившись на пол. Дыхание ее перехватило. Растянувшись на влажном ковре и покрывшись мурашками, она не могла оторвать глаз от стеклянных ящиков. В аккуратно установленных друг на друга контейнерах, заполненных жидкостью, на обрубках шей подергивались лица зомби. Рты их открывались, как у рыб, лишенных кислорода, а молочно-белые глаза невидяще вращались за прозрачными стенками.
– Я не закончил! – Губернатор подошел к Меган, перевернул ее и рывком раздвинул ей ноги. Эрекция еще не спала, и он жестоко вошел в девушку. Яростные толчки отдавались болью в ее позвоночнике. – Лежи тихо, черт тебя дери!
В крайнем слева аквариуме Меган разглядела знакомое лицо и окаменела при виде него. Она лежала на полу ничком, как громом пораженная, повернув голову набок и с ужасом смотря на это узкое, окруженное пузырьками лицо в последнем аквариуме, пока Губернатор снова и снова безжалостно погружался в нее. Она узнала высветленные волосы, расплывшиеся в жидкости, образовав что-то вроде короны из водорослей вокруг мальчишеских черт, открытого рта, длинных ресниц и курносого носа.
Меган узнала отрезанную голову Скотта Муна как раз в тот момент, когда внутрь нее ворвалась горячая струя, ознаменовавшая, что Губернатор все-таки кончил свое дело.
Что-то глубоко внутри Меган Лафферти оборвалось столь же окончательно и бесповоротно, как замок из песка обрушивается под весом волны.
Секунду спустя Губернатор сказал:
– Можешь вставать, милочка… Приведи себя в порядок.
Он сказал это без какой-либо злобы или неприязни, так, как преподаватель может проинформировать студентов в конце экзамена, что время истекло и пора отложить карандаши.
Затем он заметил, что она уставилась на аквариум с головой Скотта Муна, и понял, что настал момент истины, представился шанс, наступил критический поворот этого веселого вечера. Решительный человек вроде Филипа Блейка всегда знает, где искать шансы. Он знает, когда извлекать выгоду из своего превосходства. Он никогда не сомневается, никогда не отступает и никогда не стесняется грязной работы.
Губернатор потянулся, нащупал резинку своих трусов, которые были спущены до лодыжек, и снова натянул их. Встав во весь рост, он посмотрел на женщину, скорчившуюся у него на полу в позе эмбриона.
– Давай, милочка… Давай-ка приведем тебя в порядок и немного поговорим с глазу на глаз.
Меган уткнула лицо в пол и пробормотала:
– Пожалуйста, пощадите меня.
Губернатор наклонился, ущипнул ее за заднюю часть шеи – не больно, просто чтобы привлечь внимание, – и сказал:
– Я больше просить не буду… Быстро дуй в ванную!
Она с трудом поднялась на ноги, держась так, словно в любой момент могла рассыпаться.
– Сюда, милочка.
Он грубо сжал ее обнаженную руку и провел Меган по комнате, через дверь, в соседнюю ванную.
Стоя на пороге и наблюдая за ней, Губернатор сожалел, что так грубо обошелся с Меган, но в то же время понимал, что Филип Блейк в такие времена никогда бы не сдался. Филип бы сделал то, что должен был, был бы сильным и решительным, и та часть Губернатора, которую когда-то звали Брайаном, должна была соответствовать.
Меган склонилась над раковиной и трясущимися руками взяла мочалку. Включив воду, она нерешительно стала обмываться, по-прежнему дрожа.
– Клянусь богом, я никому не скажу, – бормотала она сквозь слезы. – Я просто хочу домой… просто хочу побыть одна.
– Как раз об этом я и хочу с тобой поговорить, – сказал ей от двери Губернатор.
– Я не скажу…
– Посмотри на меня, милочка.
– Я не…
– Успокойся. Сделай глубокий вдох. И посмотри на меня. Меган, я сказал, посмотри на меня!
Она взглянула на него. Подбородок ее подрагивал, по щекам лились слезы.
Губернатор посмотрел на нее:
– Теперь ты с Бобом.
