Обратная дорога заняла гораздо меньше времени, чем путь в Тулу, все-таки тяжелые машины шли гораздо увереннее по такой дороге. Ехали мы совершенно спокойно, без всяких происшествий, домой приехали полпервого дня. Сразу стали разгружать машины, в первую очередь с овощами, мы опасались, что они уже могут быть переморожены. Все-таки столько часов они находились в неотапливаемом боксе, да и везли их при минусовой температуре, на улице было — 15 градусов. Но, к счастью, они еще не успели промерзнуть. По-видимому, в боксе пока держалась плюсовая температура — он не успел после отключения котельной, сильно охладится.
Участие в разгрузке приняли все, включая женщин, только Надя с маленьким ребенком сидела на наблюдательном пункте. И все равно, несмотря на такое количество народа — разгружали машины до самого вечера, закончили только в восьмом часу. Все очень устали и поэтому решили — наплевать на сегодняшний план, а ехать на базу завтра пораньше. Гнать туда ночью и опять заниматься погрузкой — совершенно не хотелось. А если там за сегодняшний день ничего не растащили, то за ночь — точно не растащат.
После такой работы, нам захотелось устроить праздничный ужин с шампанским и икрой. И наконец-то послушать рассказы наших новых друзей — членов нашего сообщества. Конечно, все уже примерно знали об их злоключениях, но никто, включая и меня, не знал полного рассказа.
За стол мы сели в восемь часов вечера, плотно поужинали, потом налили женщинам шампанского. Мужчины все решили пить коньяк, чтобы как-то снять накопившуюся усталость — да и повод был не особенно радостный, предстояло услышать рассказ о невеселых событиях. Первой начала рассказ о себе и о том, как судьба привела ее к нам, — Татьяна:
Рассказ Татьяны
Зовут меня Татьяна, по мужу фамилия Селезнева, в девичестве Аверина, мне 25 лет, по специальности учитель химии. Окончила Педагогический институт, но в школе я проработала всего год, потом вышла замуж за Костю и больше не работала. Мой муж, работал Топ менеджером в одной торговой компании в Москве, сам он из Курска, там оставались жить его родители. Четыре дня назад мы ехали от них домой в Москву, тогда и случился этот кошмар.
Мы только недавно купили машину «Лэнд ровер» — жутко дорогую и престижную. И в принципе, поехали в Курск, чтобы муж мог похвастаться перед родителями и перед своими старыми друзьями детства. В Курск мы поехали на следующий день, как рухнул этот проклятый метеорит — как раз тогда все вроде успокоились.
Приехав в Курск, я практически все время сидела с родителями Кости, а он в это время пьянствовал с друзьями. И в тот ужасный день, когда было землетрясение, он пришел домой очень пьяный. Само землетрясение родительский дом выдержал очень хорошо, ничто не обрушилось, не развалилось. Хотя в городе было много рухнувших зданий и масса жертв — особенно когда пошел отравленный воздух.
Всю неделю после землетрясения, мы сидели дома, следовали рекомендациям, которые передавались по трансляции. Слава Богу, у нас было много продуктов. Мы с Костей привезли родителям, полную машину различных консервов и деликатесов из Москвы. Так же было много водки и Костя с тестем каждый вечер напивались. Как говорил Костя:
— А что еще делать? Выйти нельзя, телевизор не работает.
Квартира у родителей Кости была на третьем этаже четырех — этажного дома — еще дореволюционной постройки. Поэтому там у некоторых жильцов остались даже печки, а дымоходы были во всех квартирах. У тестя, правда, вместо печки был сделан камин, которым он очень гордился. Вот мы и сидели целыми днями у этого камина — грелись. Отопление и все остальное отключилось сразу после землетрясения.
Как только отменили газовую опасность, и можно стало выходить на улицу, мы с мужем сразу начали собираться в Москву — домой. Родители Кости с нами ехать отказались. Тесть уперся, говоря:
— Здесь мы с матерью что-то значим и нас уже записали на эвакуацию в заводской пансионат — там есть отопление и электричество и там будут, правда, по талонам ежедневно кормить. А в Москве, хоть Костя и говорит, что он один из совладельцев фирмы и очень уважаемый там человек, но мы-то все равно там будем никому не нужны — да и сам Костя с нами намучается.
Так мы и отправились вдвоем в Москву, у нас был почти полный бак бензина и еще в запасе двадцатилитровая канистра, как сказал Костя:
— Можно доехать до Москвы и вернуться обратно, ни разу не заезжая на заправку.
Подъезжая к Туле, решили ехать через город, вдруг удастся, что-либо купить поесть, а самое главное, нам нужна была вода, ту, которую брали с собой, уже заканчивалась. В городе еды мы конечно не нашли, но воду набрали — ее развозили на машинах и они стояли на всех крупных площадях, так же как в Курске.
Когда выезжали из города, а это было в три часа дня, нас остановил милицейский патруль. Они с интересом осмотрели нашу машину, спросили у мужа, — когда она куплена, — потом попросили предъявить документы. Меня тоже попросили выйти, — чтобы осмотреть машину.
Подошедший человек в штатском, но с оружием, о чем-то переговорил с милиционером, потом обращаясь к моему мужу, сказал:
— Нужно пройти к милицейской машине, проверить данные по компьютеру…
Он пропустил Костю вперед, поднял автомат и выстрелил моему мужу прямо в затылок. Я все это видела и попыталась броситься туда — но, стоящий рядом милиционер, ударом повалил меня в снег, заломил руки и одел наручники. Потом, они вместе с гнусным убийцей затащили меня в УАЗик и приковали наручниками к какой-то скобе и этот страшный маньяк меня предупредил:
— если ты тварь будешь кричать, то сука, я заткну тебе пасть, какой-нибудь грязной тряпкой.
После этих слов Таня разрыдалась…
Я налил ей 50 грамм коньяка и почти что силой заставил выпить. Через некоторое время она уже смогла продолжить свой рассказ:
— В милицейской машине я просидела еще часа два, потом туда засунули еще одну женщину и приковали наручниками к скобе на другой стороне автомобиля. Она была тоже зареванная и побитая — ее звали Ирина. Перед этим я слышала три выстрела. Мы вдвоем просидели так в машине еще час, затем нас отвезли на эту проклятую базу и посадили в маленькую темную каморку, бросив туда два матраса. В эту же комнатенку поставили ведро для туалета. Света там не было — освещение шло только через маленькое окно из коридора. Мы чтобы не видеть этих гнусных бандитских рож, обычно это окошко закрывали на железную створку.
Поесть и воды нам дали только один раз. Мы с Ириной прорыдали все время до позднего вечера — пересказывая друг — другу все ужасы, которые с нами случились. Ирина тоже видела, как убили ее мужа и родителей. Отца и маму застрелили совершенно хладнокровно два милиционера — они даже свою беседу прервали буквально на одну минуту.
Ночью нас с Ириной развели по разным комнатам. Я не знаю, что случилось с Ириной, а меня мучило это животное, этот ублюдок всю ночь. Это тот, который застрелил моего мужа, и, которого я убила бы еще раз с большим удовольствием.
