— Аллах свидетель! Окорочка совершенно нормальные и тухлятиной не пахнут.
Я ему кинул большой полиэтиленовый пакет, чтобы он набрал туда килограммов десять курятины и сказал:
— Вот мы и посмотрим, любит ли тебя Аллах! Приедем домой там отогреем и все проверим. Если Бог к тебе хорошо относится, то это будет наша еда. Если же ты много нагрешил, то будет корм нашим собакам.
Флюр начал набирать окорочка в пакет, засунул туда и три замороженных бройлерных цыпленка. Потом мы уложили нашу добычу в сани, аккуратно закрыли фургон и поехали осматривать железную дорогу и город Серпухов.
На железнодорожный мост мы даже не стали подниматься, итак было видно, что там ничего не было сделано. Все было завалено снегом — тем более пологого подъема не было. Поэтому решили сразу ехать до Серпухова — до пристани и уже оттуда осмотреть город. Подъехав к пристани, влезли в совершенно пустое здание Речного вокзала. Со здания, с его самой высокой точки находящейся в башне, мы осмотрели город. Хотя уже начинало смеркаться, но все равно можно было все рассмотреть. Никаких огней или движения мы не увидели, дымов тоже нигде не было видно. Наверное, город эвакуировали, подумали мы и начали собираться обратно.
Не очень далеко, Саша увидел самоходную баржу, и мы напоследок решили ее осмотреть, вдруг там также как и в драге осталось дизельное топливо. Доехав до нее, увидели, что она полностью заполнена углем. Он был не тронут — баржу даже не пытались разгружать, она стояла на якоре метрах в двадцати от берега. Наверное, она пришла в последние дни судоходства, и река замерзла — в те дни температура начала резко падать. Баржа даже не дошла до порта, а потом, наверное, было не до нее, вручную разгружать ее не стали. Осмотрев с фонариками все судно — уже в полной темноте, по своим следам, мы поехали домой.
В принципе я был доволен нашей поездкой, найдены большие запасы продовольствия — если конечно курятина не протухла. Но из прессы я знал, что люди ели даже мясо Мамонтов, пролежавших замороженными несколько десятков тысяч лет. А эти окорочка лежат замороженные всего-то несколько месяцев. Также обнаружено большое количество угля, несколько тысяч тонн. Правда доставлять его далековато, да и сейчас вроде бы незачем, но все равно приятно, что в достижимом месте, имеются большие запасы топлива.
Домой мы приехали к девяти часам вечера, обратно ехали не очень быстро, было темно, и начался снег. Приехав домой и, поставив снегоходы на второй этаж сарая. Мы первым делом вручили женщинам, на разморозку и полную экспертизу нашу добычу. При этом я посоветовал Маше:
— Слушай! Первым делом, как только окорочка разморозятся, дай попробовать их собакам. А уж потом можешь продолжить эксперимент на мне.
Галя прыснув, после моих слов — предложила:
— Давайте перед употреблением курятины, я исследую ее через микроскоп на предмет наличия там посторонних бактерий. А то бедных собачек жалко!
Потом она уже громко засмеялась и продолжила:
— Анатоль! Ты не переживай — тебя мне тоже не хочется терять.
Микроскоп у нас был, его привез Володя из ее института. После ужина мы все с нетерпением ожидали результатов исследований и испытаний. После разморозки, каждый понюхал привезенные окорочка, они гнилостью не пахли, собаки тоже с большим удовольствием их слопали, даже в сыром состоянии. Потом пришла Галя и сказала:
— Все чисто, я в микроскоп не обнаружила ничего подозрительного. Так что Анатоль можешь приступать к поглощению сего продукта. Я тоже с удовольствием в этом тебя поддержу.
Тогда все, даже недавно поужинав, с удовольствием съели, каждый по окорочку, вкусно пожаренному в гриле. Во время этого второго ужина договорились, с завтрашнего дня начать вывозить к нам все найденные в опрокинутой машине продукты. После чего, все наевшиеся до отвала в первый раз за долгое время — отправились по своим комнатам спать.
Перед этим решили, что ездить будут Саша и Флюр, а наша задача, это быстрая разгрузка и подготовка снегоходов к новому рейсу. Мы надеялись в течение недели, перевезти всю найденную курятину домой. Хранить решили на втором этаже гаража, там было холодно как в морозилке, да и мыши все уже давно перемерзли.
В девять часов утра, все мужчины уже сидели в столовой, завтракая привезенной курятиной. В десять часов Саша с Флюром уехали, а мы все вместе пошли помогать Валере, мастерить полки и короба для хранения курятины. В этот день, ребятами, было сделано два рейса и привезено около тонны окорочков. Мы весь груз перевешивали на напольных весах. Во второй день было привезено больше полутора тонн и половина из привезенного груза оказалось не окорочка, а замороженные Голландские бройлерные цыплята. Весь груз, а его, оказалось, пять с половиной тонн, удалось перевезти за пять дней, хорошо температура была не особенно низкой, и снег шел только один день.
После этих перевозок мы больше никуда не ездили — начали экономить бензин. Ведь не смотря на экономичность техники, мы за все время после катастрофы сожгли более полутора тонн бензина. Истратили весь запас, который сделал Николай, и даже отливали из бензовоза, пригнанного нами из Тулы. Я задумался, откуда мы будем его брать, если нужно будет перевозить уголь с баржи. Большие запасы у нас оставались только дизельного топлива — его мы практически не тратили. Бензина, конечно, тоже оставалось довольно много, практически полный бензовоз. Но до Серпухова было далеко, а для вывоза потребного нам количества угля нужно было сделать слишком много рейсов.
Наступившая осень этого года, запомнилась только усилением холодов, в октябре уже было минус сорок градусов, в конце ноября доходило до шестидесяти. Графитовые щетки на генераторе, мы успели поменять в октябре, еще, когда температура была минус тридцать пять градусов. В декабре уже начались лютые морозы, температура держалась около восьмидесяти градусов ниже нуля.
Глава 4
Новый год мы встречали опять под елкой. Тридцатого декабря Саша, не смотря на жуткий холод, надев термокостюм и в шлеме с подогревом поступающего воздуха, сходил на лыжах в лес и привез, как и в том году, шикарную елку. Правда, наряжать ее пришлось очень аккуратно от малейшего давления, иголки начинали осыпаться. Чувствовалось, что дерево уже полностью мертвое, промерзло насквозь и уже вряд ли когда-нибудь оживет. После празднования Нового года, первого января, она порыжела и полностью осыпалась, но на сам праздник, она смотрелась неплохо.
Мы тоже смотрелись шикарно, все помылись и надели праздничные наряды. У нас женщины выглядели сами как елки, все накрашенные и в блестящих украшениях. Еще я заметил, что моя дочка Вика слегка пополнела, у нее появился животик.
— Ничего себе, — подумал я, — наверно скоро я стану дедом.
И стал приставать с этим вопросом к жене, она только хихикала и отмахивалась от меня. Маша говорила:
— Не суетись! Прейдет время, все узнаешь, а сейчас не надо ничего узнавать и выспрашивать, а то сглазишь.
Я, конечно, решил сдерживать себя, но подумал, — что теперь Вику перегружать работой ни в коем случае нельзя и надо для нее установить особый режим питания.
