– Что ж, и так может быть, – согласился Лев. – Ладно, пойдем теперь посмотрим место, где стоял Никита.
Было уже совсем темно, идти приходилось, все время освещая дорогу. Однако Гуров уверенно шел вперед и в нужном месте свернул в камыши. Они вышли на другой пятачок, побольше. Вот тут следы присутствия человека сразу бросались в глаза: земля была истоптана, виднелись следы ботинок, а также следы собачьих лап. Вскоре отыскались и пустые патроны, целых шесть штук. Ожогин аккуратно собрал их в пакет.
– И куда теперь? – спросил он.
– Вот теперь можно нанести визит в коттедж господина Угланова, – ответил Гуров. – Там обитает тот самый Никита, который стоял на этом месте.
Они вышли на тропу и направились в поселок.
Коттедж «учителя Святослава» был ярко освещен – как видно, тренинг был в самом разгаре. Калитка оказалась заперта. Гуров вдавил кнопку звонка. Спустя несколько минут дверь дома открылась, и показалась одна из девушек, которых Гуров уже видел раньше, когда они сопровождали Угланова.
– Вы к кому? – спросила она, вглядываясь в поздних визитеров.
– Я – полковник полиции Гуров, – представился сыщик. – А это старший лейтенант Ожогин. Нам необходимо срочно увидеть Игоря Угланова и живущего здесь Никиту… Как, кстати, его фамилии?
– Никиты? Лымарев… – ответила девушка, поворачивая запор. – А что случилось?
– Сейчас узнаете, – сказал Гуров, и они направились к дому.
Глава 9
Холл, в который они вступили, был ярко освещен, но пуст. Сквозь открытые двери просматривалась просторная гостиная, где находилось человек двадцать, не меньше. Оттуда доносился уверенный голос Игоря Угланова: он рассказывал о каком-то человеке, которого одолевали жизненные проблемы.
– Может быть, вы подождете здесь? – сказала встретившая их девушка. – Скоро будет перерыв, я скажу Учителю, и он к вам выйдет.
– Что значит, «скоро»? – уточнил Гуров.
– Минут через двадцать-тридцать…
– Нет, нас это не устраивает, – покачал головой Лев. – Ждать нет времени. Скажите Угланову, что я пришел по неотложному делу. Иначе я вообще прекращу ваш тренинг.
Девушка ушла в гостиную. Голос Угланова смолк, потом он обратился к участникам тренинга, сказав, что наступает незапланированный перерыв, и спустя минуту вышел в холл.
– Рад вас видеть, Лев Иванович, – сказал он, протягивая руку. – А это, как я понимаю, ваш коллега?
– Да, это старший лейтенант Ожогин из Каширы, – объяснил Гуров. – Мы по крайне важному делу. Нам необходимо срочно видеть живущего в этом доме Никиту Лымарева. Он здесь?
– Да, Никита здесь, – нахмурился Угланов. – А что случилось?
– Сейчас все узнаете. Позовите Лымарева. И подыщите помещение, где мы могли бы побеседовать.
– Марина, быстро найди и позови Никиту, – обратился Угланов к девушке, – а мы пока пройдем на второй этаж… скажем, в малую гостиную. Там вы можете беседовать без помех.
В сопровождении хозяина два оперативника поднялись на второй этаж. Здесь, как и внизу, стены были отделаны мореным дубом, под ногами лежали толстые ковры, в которых тонула нога. Гости сели в кресла, хозяин остался стоять. Вскоре появился Никита. Он выглядел озабоченным, но в целом спокойным.
– Ну, вот и Никита, – сказал Угланов. – Я вам еще нужен?
– Пока нет, – ответил Гуров. – Но, возможно, после беседы с Никитой у меня возникнут вопросы и к вам.
– Вы меня легко найдете, я никуда уходить не собираюсь, – заверил Угланов. – Впрочем, семинар скоро закончится, и тогда я буду в полном вашем распоряжении.
Он спустился вниз, и они остались втроем.
– Давай, Никита, садись, – повернулся Гуров к молодому человеку. – В ногах, как говорится, правды нет, а нам предстоит долгий разговор. Скажи, ты сегодня охотился?
– Да, охотился, – ответил Никита. – А что случилось? Почему вы меня допрашиваете?
– Случилось вот что, – объяснил Гуров. – Сегодня во время охоты был тяжело ранен Аркадий Кузьмич Тонких.
– Ранен? Кем? – не понял Никита. – А я тут при чем?
– Вот это мы и хотим выяснить. Рядом со мной – дознаватель из Каширы, старший лейтенант полиции Ожогин. Мы вдвоем будем вести следствие. Ты пока являешься свидетелем по этому делу и обязан, как свидетель, давать нам правдивые показания. Но вначале я хотел бы взглянуть на ружье, с которым ты ходил сегодня на охоту. Где оно?
– У Учителя в кабинете, где всегда хранится, – сказал Никита. – Я, как вернулся с охоты, сразу ему отдал, он убрал ружье в шкаф и запер на замок.
– Понятно. Ладно, пока не будем беспокоить Угланова. Скажи, насколько успешной была твоя охота? Много настрелял?
– Довольно удачно получилось, добыл двух уток.
– И где эти утки?
– Я их Оле отдал – она у нас сегодня кухней заведует.
– А у вас что, не один человек за готовку отвечает?
– Нет, трое, по очереди.
– И эти утки сейчас лежат на кухне?
– Да, на столе. Вот кончится тренинг, и Оля будет их ощипывать и готовить.
– А выстрелов много пришлось сделать?
– Да, стрелял я много, – признался охотник. – Раз пять, наверное. А может, и больше.
– А патроны ты где брал?
– В кабинете, в шкафу. Там две коробки с патронами стоят.
– Каким по счету выстрелом ты стрелял в Тонких?
– Каким… Что вы говорите?! – Никита вскочил с кресла и воскликнул: – Я в него не стрелял! Вы сказали, что допрашиваете меня как свидетеля, а такой вопрос свидетелю не задают! Я требую, чтобы вы пригласили моего адвоката!
– А у тебя есть адвокат? – иронически осведомился Ожогин.
– Ну… сейчас нет. Но если надо, я найду… приглашу…
– Что ж, найди, – посоветовал ему Гуров. – А пока что сядь. Садись, садись, мы еще не договорили. Адвокат тебе действительно нужен, потому что положение у тебя серьезное. Скажи, ведь тебя не огорчило несчастье, случившееся с Тонких?
– Ну… я считаю, что он получил по заслугам! – заявил Никита.
– За то, что вчера занял тот обрубок?
– Дело не в обрубке! Он неуважительно отнесся к Учителю!
– А что, всякий, кто неуважительно отнесется к Игорю Олеговичу Угланову, достоин смерти? – уточнил Гуров.
– Я понимаю, к чему вы клоните, – со злостью посмотрел на него Никита. – Если я отвечу «да», то тем самым как бы признаюсь, что мог в него выстрелить. А если скажу «нет», это будет очевидная ложь. Врать я не хочу, но лезть в петлю тоже не стану. Поэтому отвечу вам так: не знаю.
– Понятно, – кивнул Гуров. – Но напрасно ты думаешь, что мы стремимся тебя поймать. Мы стремимся установить истину и найти преступника. Если ты преступления не совершал, то бояться тебе нечего. Скажи, с того места, где ты стоял, ты видел Тонких?
