— Как считаете, это плохо? — тут же спросила Джин со скрытой иронией. — Что взяток не берут?
— Хорошо, — ответила Светлана, в очередной раз вздыхая. — Я всю жизнь честно и по закону пожить мечтала. Еще в Союзе коррупцией наелась. Думала, здесь по-другому. Куда там, — сокрушенно заметила женщина. — Такой же СССР блатной, только с арабским уклоном. Кстати сказать, я вот тут подумала, и, наверное, все-таки с вами побегу. Деваться мне некуда. Мишку с собой тащить тоже придется, — прошептала она, наклоняясь к Джин.
— Что-то случилось? — изумленно произнесла Джин, тут же насторожившись.
— Вчера вечером этот глава старейшин ихних заявился, — сообщила Светлана почти шепотом. — Кормили-поили его два часа, пока он вдосталь не нажрался, а потом он и говорит моему, мол, мы решили, Амин, что твоя жена должна покинуть деревню. Раз она с израильтянами дружбу водит, то пусть и отправляется на все четыре стороны. Вот ей три дня на сборы, а дома у тебя ей делать нечего. Сына старейшина предложил оставить отцу. Куда же я отправлюсь без Мишки-то? — произнесла Светлана со слезами на глазах. — Я все терплю, можно сказать, ради него, да к тому же болен Мишка. Как я его им оставлю? Никакого другого выхода, кроме побега, я не вижу…
— Не расстраивайтесь, — мягко сказала Джин, наклонившись и успокаивающе прикоснувшись пальцами к ее щеке, смахнув слезу. — Начинайте процесс развода. Он состоится по правилам израильского государства, а не по-сирийским, значит, ребенок при любых обстоятельствах останется с вами. Алекс, — четко произнесла молодая женщина, повернувшись к Красовскому, — пригласи адвоката Бахмана. Пусть он приедет сюда приблизительно через полчаса. — Она взглянула на часы. — Нам, пожалуй, хватит этого времени для обсуждения текущих дел. Светлане надо попить и успокоиться, поэтому распорядись, пожалуйста, о соке со льдом.
— Хорошо, сейчас, — кивнул Алекс, выходя из комнаты.
— Как только я перейду границу, — продолжила Джин, — вы сразу собирайте вещи, забирайте Мишу и переезжайте сюда, в Кацрин. Вы займете мой номер в гостинице. Он оплачен на десять дней вперед, так что никаких проблем не будет. Кроме того, я оставлю вам свою кредитную карту, которой вы сможете воспользоваться для платы за гостиницу и адвоката. Хотя учитывая, в каком серьезном деле вы оказываете нам помощь, его услуги могут обойтись бесплатно. В дальнейшем я попрошу своих начальников, чтобы они периодически перечисляли деньги на эту карту, пока вы не определитесь с жильем и работой. С этим тоже не должно возникнуть трудностей, ведь Соединенные Штаты всегда высоко ценят поддержку, которую им предоставляют в трудной ситуации. И, конечно, во всем вы сможете полагаться на адвоката Бахмана и на Алекса, даже если он уедет отсюда, с Голан. Не волнуйтесь и не говорите пока никому ни слова, иначе ваша родня может обо всем догадаться. Нам не нужны лишние проблемы.
— Да уж, запрут в подвале, едва я проведу вас сюда, — согласилась Светлана. — Даже не верится, что я наконец-то смогу от них избавиться. Как я вам благодарна, я даже сказать толком не могу! Хоть я на старости лет и мои дети поживем нормально.
— Сок сейчас принесут. Эхуд приедет, как ты просила, через полчаса, — сообщил Красовский, снова входя в комнату.
— Спасибо, Алекс. Вот с адвокатом вы все подробно и обсудите, а пока, пожалуйста, Светлана, перескажите мне во всех подробностях свой разговор со Снежаной. Ничего не опуская, ведь это крайне важно, — попросила Джин серьезным тоном.
— Ну, как сказать-то? — нехотя произнесла Светлана, заерзав на стуле.
В комнату зашел полицейский. Поставив на стол поднос с тремя стаканами апельсинового сока, он снова вышел.
— Ну, как сказать-то… — задумчиво повторила Светлана, дождавшись, пока за полицейским закроется дверь. — Давайте я прямо скажу. Снежана не очень обрадовалась, когда я ей сказала, что хочу вас к ней пристроить. Даже сначала в штыки восприняла такое предложение. Я прямо испугалась срыва нашего плана. Ее понять можно, конечно. Ох, вкусно! — с наслаждением протянула Светлана, шумно отпив сока. — Она же за муллу своего трясется. С ним у нее еще жизнь кое-как, но наладилась. Сутенеры-то знают, что она обхаживает муллу, поэтому не трогают ее и не пихают к другим. Ее спонсор сутенерам приплачивает за сохранение «свежести». Он удовольствие на все сто процентов получать хочет. Если еще одна женщина появится, так она Снежанке конкуренткой станет. Вдруг мулла будет по ней сохнуть? Снежанке тогда спонсор отставку даст. Придется ей под этими шейхами пыхтеть, пока не подохнет. Тут я ей начала про вашу жизнь тяжелую рассказывать. Дескать, и от мужа вам достается, и свекровь запилила чуть ли не до петли на шею. Она себя, конечно, вспомнила и оттаяла. Согласилась, кратко говоря, вас пристроить. Кроме того, как я поняла, у нее там собственные интересы имеются, — хихикнула вдруг Светлана. — Девица одна, из Ирака беженка, Зухра, на ее муллу тоже глаз положила. Снежанка-то как только не изощряется, чтоб она ее благодетелю на глаза не попадалась. Так к мулле этому из Дамаска вроде высокий гость какой-то пожалует, чуть не генерал. Ну, она же прямо мне ничего не говорит, все намеками. Я только и догадываюсь, — Светлана развела руками. — Похоже на это. Они с муллой в пятницу, хоть и в святой день, но на эту виллу в горах собираются поразвлечься. Генералу же надо и от трудов праведных отдохнуть, и от жены. Так Снежанка боится, что хозяин эту Зухру с ними пошлет. Он к ней расположен, собственно говоря. Так что легче ей на вас согласится. Она меня спросила, красивая ли вы. Ну, я говорю-то, еще какая красивая, не нам чета, простите уж, — произнесла тихо Светлана, смущенно опустив голову.
— Ничего страшного. Товар похвалить надо. Все правильно, — спокойно сказала молодая женщина.
— Вы так считаете? — спросила Светлана, покраснев.
— Говорю, как есть. Сама же начала все это. Вы здесь ни при чем, — ответила Джин.
— Да все равно совестно, — задумчиво произнесла Светлана, покачав грустно головой. — Снежанка сообразила, что если привезут Зухру и еще других девушек, то эти правоверные и групповухой не побрезгуют. Раз вы так из себя хороши, генерал, конечно, на вас глаз положит, а ее мулла как хозяин вынужден будет гостю уступить и сам себя при нем вести скромнее. Зухре останется только на ковре босиком танцевать, а сутенеры не любят, когда высокое начальство девушками брезгуют. Значит, последние — личности с явным браком. Так карьера Зухры и закончится. Отправят ее кого попроще ублажать, к примеру всяческих лейтенантов. Не допустят девушку больше к випам, а Снежанке только этого и надо. Избавится она от соперницы. Что касается вас, действуют следующие правила. Если уж генерал на вас запал, то мулла уже посягать на «сладенькое» не будет. Вы уж извините, но он Снежанкой удовлетворится. Опять она в выигрыше. Говорит, завтра ночью вы переправляйтесь. Она все устроит, — заключила Светлана, еще отпив сока. — Кстати, сербка-то просила на мобильник фотку вашу прислать. Она заранее хозяину покажет вас, а он уж генералу словечко замолвит. Так что надо мне вас щелкнуть и послать ей сегодня до конца дня.
— Это мы устроим, — удовлетворенно кивнула Джин. — Только у меня документы сделаны на беженку из Ирака, а раз они заранее будут в курсе, откуда я приду, то придется вообще без всяких документов идти, — сказала молодая женщина и вопросительно взглянула на Алекса.
