– Надо все восстановить, – сказал Саша. – Вы сможете просушить симку?
– Не получится, – ответил эксперт.
– Почему?
– Она исчезла.
Карль и эксперта явно волновал один и тот же вопрос: почему убийца оставил телефон, но забрал сим-карту? Хотел навести на след, чтобы тут же с него сбить? Саша не любил поспешных заключений и все же связал оба факта. Поджигатель не потрудился обчистить жертву И сразу вступил с полицией в диалог. Чувствовалась гордыня и желание поиграть. Такая же гремучая смесь, как и бензин, которым он сбрызнул лицо своего козла отпущения.
– Методичность… и извращенность, – пробормотала про себя Карль.
– Да, этот сукин сын любит все предусмотреть и действует быстро, – ответил Саша. – Надо и нам не отставать. Бери служебную машину, и в Институт судебной медицины.
Она взглянула на него вопросительно.
– Возьми их измором, но сделай так, чтобы Тома Франклин провел срочное вскрытие.
– Почему Франклин?
– Потому что он лучший.
Она, конечно, не поверила его объяснению. Франклин хоть и был ветераном своего дела, но не более квалифицированным, чем другие.
Саша улыбнулся ей. Карль взглянула на него, потом забрала у Менара ключи и без лишних слов удалилась.
Появляйся, как ветер, исчезай, как молния…
Глава 2
Лола Жост битый час рылась в стенном шкафу. Переворачивала старые коробки, заглядывала в них и, ничего не обнаружив, с проклятиями копалась еще усерднее. Зигмунд наблюдал за этим с безопасного расстояния, иногда позволяя себе вопросительно тявкнуть. Далматинец местного психоаналитика пытался понять, чего там возится его временная хозяйка.
– Ага, вот наконец эти чертовы резиновые сапоги! – проворчала она, показывая свою находку. – Они нам понадобятся, чтобы одолеть бурю. Верно, малыш?
Последовало новое, более жалобное тявканье красивого пса, который догадался, что сейчас случится нечто ужасное. Лола покинет их уютное гнездышко, чтобы выйти под дождь, и никто не сможет ее переубедить.
– Мы уже сто лет никуда не вылезали. Антуан будет недоволен, если я тебя не выгуляю. Не бойся, не смоются твои пятна. Я бы, конечно, соорудила тебе дождевик из пакета, но тебе же не понравится, правда?
Она натянула найденные старые сапоги, плащ и шляпу, которую ее подруга Ингрид Дизель подарила ей на день рождения, и надела Зигмунду поводок. Пес слегка заупрямился, но Лолу это не смутило, и вскоре парочка очутилась на улице Эшикье под косыми струями проливного дождя. Лола направилась к своему любимому ресторану. Войдя в двери “Дневных и ночных красавиц”, она увидела хозяина, старательно натиравшего бокалы. Лола усмотрела в этом знак.
– Сейчас бы стаканчик вашего беленького.
Максим Дюшан молча поставил на стойку два стакана, наполнил их мускатом “Бом-де-Вениз” и вытер махровым полотенцем Зигмунда, который лизнул его в знак благодарности.
– Неплохой у тебя мускат, и до чего же приятно снова увидеть наконец человеческое лицо, – сказала Лола, потирая поясницу.
– Что у тебя стряслось?
– Да то же, что у всех парижан. Этот проклятый бесконечный потоп. К тому же Антуан Леже отбыл с семьей греться на солнышке, а меня просил присмотреть за Зигмундом. Раньше у меня был только ревматизм, а теперь и обязанности появились. Не дашь мне миску?
– Дам, конечно. Зачем?
– Зигмунд хоть и четвероногий, но это не значит, что он должен есть с пола. Необходимо приобщить его к духовной культуре. Знаешь, что на этот счет говорит Теофиль де Бюзарк?
– Нет, – усмехнулся Максим.
– “Вино – это облако знаний, которое проливается дождем лишь на тех, кто влюблен в жизнь”. Это из тех мыслей, которые я называю легковесными и в то же время глубокими.
Лола плеснула немного муската в миску. Далматинец понюхал и отвернулся.
– Эта псина слегка приоткроет для себя двери восприятия до возвращения хозяина. А не то я разочаруюсь в собаках. Как во всем остальном.
Но в этот момент распахнулись двери не восприятия, а ресторанчика, и на пороге возник капитан Жером Бартельми. Вид у него был расстроенный, и он не улыбнулся даже при виде Лолы.
– Как приятно! Уставился на меня, как на налогового инспектора.
– Да нет, шеф. Вообще-то я вас искал. Только вот не знаю, радоваться или нет, что нашел.
Лола Жост давно уже не руководила местным комиссариатом полиции, но бывший коллега вел себя так, словно ничего не изменилось. Для него она навсегда останется “шефом”. Придется привыкнуть. Но экс-комиссар ничего не поняла из слов бывшего помощника.
– Сынок, избавь меня от долгих предисловий. Говори толком.
Бартельми несколько секунд бормотал про себя то, что собирался сказать.
– Обнаружен труп молодого парижского адвоката. Убийство.
– Где?
– В парке Коломба. В олимпийском бассейне.
– Утонул?
– Сгорел заживо, его облили бензином и…
– И?..
– У него была покрышка… на шее.
Лола поставила свой бокал. За мгновение, растянувшееся на целую вечность, лица Максима и Бартельми как-то отдалились. Она медленно сползла на кафельный пол. Все равно падать в обморок, так лучше уж сразу занять горизонтальное положение. Перед тем как потерять сознание, Лола словно сквозь слой грязной ваты услышала голоса друзей. Они выкрикивали ее имя.
♦
Он назвал себя в домофон. Она ждала его на площадке, ее губы дрожали, вся поза говорила “нет!”. Невысокая миниатюрная блондинка лет тридцати. Тонкие черты лица исказила тревога.
– Вы же не насчет Флориана… с ним ведь ничего не случилось, правда?
– Мы обнаружили вашего мужа в парке Коломба.
– Он… умер?
– К сожалению, да. Мне очень жаль.
Она бросилась на него и стала колотить в грудь. Он схватил ее за руки, начал успокаивать, дал выплакаться, прижав к себе, обнимая за плечи. С потерянным видом она вернулась в квартиру, в прихожей он заметил черный чемодан. Гостиная пропахла табаком, зато из окон открывался потрясающий вид на Сенат и Люксембургский сад, чьи очертания сейчас размыло дождем. Силуэт Надин Видаль выделялся на фоне высокого окна, она плакала, прижавшись лбом к стеклу. Пятью этажами ниже слышался приглушенный гул проезжавших машин. Миниатюрная женщина в большой пустой квартире. Интересно, есть ли у них дети, подумал он.
Как умер ее муж? Саша предложил ей сесть, она отказалась, повторила вопрос. Он рассказал. Когда смысл слов дошел до Надин Видаль, она побежала на кухню, где ее стошнило в раковину. Он хотел поддержать ее, но она оттолкнула его плечом.
