Марс указал пальцем на Карль и велел установить наблюдение за Фабером.
– Считайте, что уже сделано, шеф, – ответила та.
Лола убедилась, что Карль приняла полномочия Саша с неподражаемой легкостью. Между этим хлыщом и предательницей майору явно жилось несладко. А ведь он пожертвовал Ингрид ради своей карьеры. Будет в старости локти кусать.
Марс пригласил Лолу в свой кабинет. Когда она устроилась, он предложил ей виски, она не отказалась.
– Как вы думаете помочь Ингрид?
Вместо ответа Марс нажал кнопку селектора и попросил секретаршу позвонить подполковнику Фаберу из дирекции внутренней разведки. Через тридцать секунд зазвонил телефон, и комиссар нажал кнопку громкой связи.
– Старина Марс, какой сюрприз! Чему обязан такой честью?
– Не будем трахать друг другу мозги, Фабер. Что там с “Калипсо”?
– Приятно иметь дело с профессионалом. Экономишь драгоценное время. Хочу, чтобы Дюгена отстранили от дела Видаля. И точка.
– Он отстранен. Только не понимаю, зачем это вам. Если мы членами меряемся, так я с этим спортом давно завязал.
– Через несколько месяцев вы смените табельное оружие на удочку, Марс. Так что лучше испоганить вам последние дни службы, трахая вашего заместителя, а не ваши мозги.
– Избытком щепетильности вы не страдаете. Впрочем, для меня это не новость.
Марс бросил трубку и улыбнулся Лоле:
– Извините за этот сеанс, спрыснутый тестостероном.
– Ничего. Меня этим не удивишь.
– Мадемуазель Дизель свободна. То есть можно считать, что свободна. И прошу прощения за эту досадную… проволочку.
– Вообще-то мы с Ингрид сами виноваты. Сунулись очертя голову в чужой огород. В любом случае спасибо.
– Не за что.
– Вы справитесь без Саша?
– Он мой лучший следователь. Это удар ниже пояса. Но у меня есть своя тактика. Крокодилов нужно натравить друг на друга.
Он объяснил ей свой план, касающийся Фабера и Грасьена.
– Вы можете представить себе офицера разведки, убивающего Видаля? Да еще таким способом?
– Не больше, чем вы, Лола. Но это не важно. Главное, чтобы Грасьен в это поверил, вылез из своей норы и ослабил бдительность. Есть хороший способ заставить его поверить.
– Какой?
– Слухи. Я связался кое с кем из надежных друзей. Они найдут способ донести до Грасьена мой сценарий.
– Насколько я поняла, вы установили слежку за Фабером, но если Грасьен виновен в смерти Конаты, Банголе и…
– И Туссена.
– Да. Если это так, то вы играете с огнем.
– Я не собираюсь предупреждать Фабера, если вы это имеете в виду. Тогда весь план полетит к черту. Грасьен стареет. Он колеблется и начинает делать ошибки. А иначе зачем ему посылать жену компрометировать Саша? Это поступок отчаявшегося человека. Предлагаю вам место в первом ряду, Лола.
– В смысле?
– Присоединяйтесь к команде Карль. Помогите ей предвосхитить атаку Грасьена. Или следите за Антонией. Ваша помощь не будет лишней.
– Я подумаю.
– Дипломатичный ответ. Что ж, на ваше усмотрение, Лола.
Она оставила пустой стакан на столе, Марс проводил ее до двери. Лола призналась, что давно мечтает о том дне, когда сможет засадить за решетку ублюдка, замучившего Туссена. И чувствует, что готова на все. Даже воображала себе некоторые виды наказаний…
– Так вы передумали?
– У Жана Кокто была масса идей на разные темы.
– Могу себе представить.
– Дьявол чист, потому что может творить только зло.
– И… что?
– А то, что я не верю ни в чистоту, ни в дьявола, но думаю, что можно превратиться в чудовище, если не будешь иногда смотреться в зеркало. Я чуть было не перешла черту и не оказалась по ту сторону. Но вовремя опомнилась.
– То есть вы верите в ту сторону?
– Мне кажется, что когда есть выбор, нельзя позволять ненависти овладевать тобой. Ураган никогда не повернет вспять.
– Это Кокто сказал?
– Нет.
Глава 27
– Кто это? – спросила Лола, указывая на Артура, развалившегося на диване с банкой пива “Кронебург”, две пустые банки стояли у его ног.
– Кузен Менара. В разгар работы.
– Малярные и прочие виды ремонтных работ?
– Стабильная скорость покраски и высокий режим созерцания. Артур изучает географические особенности трещины уже сорок пять минут.
– Пойдем выпьем где-нибудь по соседству. Не хочу при нем разговаривать.
– Я должен быть дома, Лола. Я под домашним арестом.
– Наплевать, Саша. Пошли.
Они очутились на террасе уютного ресторанчика на площади Марше-Сент-Катрин. Воробьи чирикали на деревьях, которые колыхал приятный ветерок. Саша с улыбкой потянулся:
– Рад вас видеть, Лола.
– Верю. Спасибо за Ингрид. Признаюсь, ты меня восхитил.
– Не за что.
Некоторое время она молча смотрела на него. Солнечный луч танцевал в его темных, коротко стриженных волосах. Несмотря на все, что случилось, Саша выглядел умиротворенным.
– Жалею, что отшила тебя, когда ты пришел ко мне по поводу Банголе. Будь я посговорчивей, он бы был жив.
– Не стоит себя упрекать. Тот, кто его прикончил, наверняка давно его выследил. Грасьен, например, много лет знал, где он прячется. Банголе мог попросить у нас защиты. Он выбрал неверный путь.
– Как бы там ни было, я должна была тебе доверять. И кстати, мне не дает покоя одна мысль.
– Поделитесь.
– Я думаю, что Марс нас использовал.
Саша ответил понимающей улыбкой. Которая показалась Лоле неотразимой. К счастью, возраст ее сосудов служил надежной защитой от несвоевременных чувств.
– Твой начальник столкнул нас друг с другом. Он знал, что я не успокоюсь, пока не найду убийцу Туссена. Он знал, что ты не потерпишь посягательств на свою территорию. Как в старые добрые времена.
Она намекала на дело об убийстве молодой рокерши, в котором обвинили друга Ингрид. В то время Саша служил в комиссариате тринадцатого округа, и они с Ингрид составили ему серьезную конкуренцию
[27]
. Саша оказался первоклассным противником. Лола признала, что дуэль удалась на славу от начала и до конца.
– Позволив нам идти по одному и тому же следу, он понимал, что мы удвоим усилия, – продолжала она. – В духе соревнования.
