В ресторане «Ласточка» Голенева знали и умели толково обслужить. За обедом Иржи о делах не говорил. Это был воспитанный светский человек, вовсе не похожий на большинство дельцов, с которыми Олегу довелось общаться. Они выпили по бокалу вина за успех совместного предприятия, поболтали о преимуществах и недостатках южного климата, порадовались за перемены в тоталитарных режимах обеих стран, и Иржи поделился своими мыслями о будущем.
– Если так пойдет, скоро мы с вами, дорогой Олег, станем частью свободного мира. Но не думаю, что все совершится так гладко. И у вас, и у нас еще очень сильны ортодоксальные коммунисты. А за ними КГБ. Они просто так с исторической арены не исчезнут. Ждите неприятностей.
Голенев о политике думал мало, и слова чеха его удивили:
– Люди так рады переменам. Назад их не загонишь… – Возразил он.
– Не будьте так наивны. Я пережил Пражскую весну, и вот вам мой совет – держите часть средств в европейских банках. Случись заварушка, вы всегда сможете сделать ноги.
– У меня нет лишних средств. – И Олег рассказал партнеру, для чего зарабатывает деньги.
Иржи встал и пожал Голеневу руку:
– Сколько встречал бизнесменов, такого, вижу впервые. Очень рад, что судьба свела меня с столь благородным представителем нашего племени. Но над моими словами тем не менее подумайте.
На прощанье Новатный пригласил партнера посетить Прагу:
– Приезжайте с супругой, покажу вам нашу золотую столицу. Не сочтите, что хвалю, как тот кулик свое болото, но все, кто побывали в Праге, говорят, что Париж отдыхает.
Расстались они не только партнерами, но и друзьями. Голенев проводил чеха до ворот парка и усадил в такси. Его водитель запаздывал, и он присел на скамейку в тени старого эвкалипта. Внезапно взгляд его отловил знакомую фигуру. Олег не успел подумать, что делает в парке его охранник, бывший моряк.
– Приятно видеть самого Коленева – Над ним стоял человек в светлом костюме, при галстуке и в черных лаковых ботинках. Лицо его показалось Олегу очень знакомым. Пока пожимал влажную руку, вспомнил. Это был инспектор Сутягин – чиновник, которому Голенев впервые в жизни всучил взятку.
– Здравствуйте, Альберт Николаевич, не жарко в костюме?
Инспектор широко улыбнулся:
– Это вам, свободным художникам, вольно ходить в чем заблагорассудится. А нашему брату на государевой службе положено в пиджачке и при галстучке.
– Ну, раз положено… – Согласился Олег. Инспектор не вызывал у него симпатии и долго беседовать с чиновником он не собирался. Но Альберт Николаевич и не думал уходить:
– Как хорошо, что нам удалось встретиться вне стен горисполкома. У меня давно назрел разговор… да и не только у меня. – Последние слова Альберт Николаевич произнес весьма многозначительно.
– Назрел, выкладывайте.
– Мы, то есть руководство города, дали вам возможность подняться. Пора и вам подумать об интересах жителей Лазоревска…
– Я достаточно делаю для города. – Удивился Голенев: – Разве вам не известно, что новый корпус для детского дома строится на средства моего кооператива?
– Это весьма похвальная акция оценена общественным мнением. Я не об этом. Руководство города, так радушно открывшее вам путь к процветанию, живет на очень маленькую зарплату. Вы меня понимаете?
– Прекрасно.
– Прикиньте, если наши санитарные службы найдут в вашей водичке хоть одну бациллку, нам придется весь ваш бизнес закрыть. Но это только маленькая деталь. При желании поводов можно найти сколько угодно.
Олег поморщился:
– Можете не продолжать. Я подумаю, как помочь бедным чиновникам. Составьте мне список, кого вы конкретно имеете в виду, и себя не забудьте.
– Зачем же на бумаге? – Насторожился инспектор: – Дело деликатное.
– Я же вас не прошу указывать, зачем мне этот список. А фамилии руководителей, как я понимаю, не являются государственной тайной?
– Хорошо, я посоветуюсь с кем надо и с вами свяжусь. – Альберт Николаевич еще раз протянул свою влажную руку: – Очень удачная случайная встреча.
«Не очень удачная, и далеко не случайная», – усмехнулся про себя Голенев и пошел к машине. Его водитель уже минут десять, как прикатил на площадь и парился в ожидании директора. По дороге он снова встретил своего охранника. На сей раз бывший моряк улыбнулся, сверкнув золотым зубом, и поздоровался. По его словам, он ждал в парке девушку, а она опаздывала.
Вернувшись в офис, Олег вызвал к себе начальника летучего отряда афганцев. Майор Скворцов прибыл через десять минут. После отпуска они не виделись. Олег обнял Сергея, усадил в кресло. Лина принесла бутылку «Боржоми» и два фужера.
Дождавшись, когда посетитель утолит жажду, директор кооператива перешел к делу:
– На нас намечается наезд.
– Кто опять? – Удивился отставной майор: – Как будто Жвания успокоился. Я даже его людей в Лазоревске не вижу. За версту объезжают.
– Бандиты тут не при чем. – Заверил Олег: – Наши чиновники решили Голенева подоить. Скажи, среди лазоревских или сочинских ГБэшников афганцы есть?
– Дай подумать. – Скворцов наморщил лоб и забарабанил пальцами по столу: – В Сочах подполковник Лаптев. У нас в Лазоревске полковник Марджаков. Лаптев, кажется, охраняет границу, а Марджаков на пенсии. Чем конкретно занимался, не знаю. Знаю, что у него под Кундузом сына убили. А сам до последнего дня прослужил.
– Жаль, что ушел на пенсию. – Огорчился Олег.
– Из КГБ просто так не уходят. Уверен, связи у него остались.
– Организуй мне встречу с этим мужиком. Только без лишнего трепа.
– Попробую. Но что ты задумал?
– Пока точно не решил, но взяток эти подонки от меня не дождутся. Я найду, как потратить деньги с большей пользой.
Кащеев долго думал, как лучше подать свой финт с ремонтом приюта. Дождаться, пока до Олега информация дойдет по другим каналам, подсунуть записку через Чирика или позвонить самому? Был у него и запасной ход. Сделать благодетелем не себя, а Славу Стеколкина, как претендента на кресло мэра во время осенних выборов. Но этот вариант Кащеев отбросил сразу. Стеколкина выпускать на игровое поле пока рано. Бандит задумал сложную многоходовую комбинацию. Для ее успеха ему во что бы то ни стало необходимо добиться дружбы с Голеневым. А что может больше тронуть сердце бывшего воспитанника детдома, чем забота друга о его родном гнезде. Детдом станет второй акцией доброй воли.
Первая обошлась Кащееву дорого, пришлось застрелить Бакса и Треху. Терять Бакса бандиту вовсе не хотелось. Чирик, хоть был злобен и хитер, мозги у него работали слабее. Но лучшего жеста для начала дружбы с афганцем в голову не пришло, и он хладнокровно принес в жертву своего самого верного помощника. Убийство друганов он рассчитал заранее. Сообщая Голеневу, будто сам догадался, что шестерки после загула отправились на Вороний холм, Кащеев откровенно врал. Каждые полчаса официантка Света докладывала боссу, о чем в кабинете Какманду говорят его шестерки. Доложила Света и момент их отбытия. Кащеев к тому времени уже выпроводил чиновников и приготовился. На Вороний Холм он примчался раньше мстительной троицы. Только машину спрятал подальше. Притаившись у проселка, проследил, как они пошли на штурм. Про собаку ни он, ни Бакс ничего не знали. Ее появление могло испортить все дело. Но Пятак заколол пса. После этого Кащеев быстро прокрался к домику, спрятался за куст и затаился. Ждать пришлось недолго. Он выбрал самый эффектный момент для своего появления и предстал спасителем. Первый ход он выиграл. Голенев подал ему руку и сел в его Мерседес. Теперь предстоял ход второй, не менее важный. Если и здесь сыграть точно, можно добиться гораздо большего. И Кащеев решил позвонить афганцу и лично сообщить о ремонте детского дома.
