Проспект находился в новом микрорайоне Тарасова, я была там лишь однажды в гостях у хорошей школьной подруги. И вот теперь интересы дела заносят меня туда вторично. Главное, чтобы не зря.
Машина остановилась возле обычной девятиэтажки. Судя по номеру квартиры, я решила, что это первый подъезд.
Так оно и оказалось, и, поднявшись на шестой этаж в лифте, я очутилась перед дверью 38-й квартиры.
На звонок открыла пожилая седовласая женщина с благородной осанкой и волевыми чертами лица:
— Что вам угодно?
В первые секунды я даже как-то смешалась, потому что не заготовила заранее убедительных фраз, после которых обычно пускают в квартиру. Однако быстро нашлась:
— Я хотела бы вам сообщить что-то важное о вашем сыне…
Женщина удивленно глянула на меня и сказала:
— Вы, наверное, его подруга… извините, не помню, как вас зовут… но проходите, он скоро должен вернуться…
Тут я решила, что у кого-то «поехала крыша»: либо у этой дамы, либо у меня. Кто должен вернуться, Алексей Губченко? Но он давно похоронен… Впрочем, Дмитрий Алексеевский тоже похоронен, однако же… Короче, надо войти, а там разберемся.
Я не очень уверенно переступила порог и стала осматриваться. Коридор как коридор. Приличные обои, вешалка, тумбочка. Двери в комнаты, линолеум на полу… В общем, не напоминает жилище сумасшедшей.
Женщина сделала приглашающий жест в сторону кухни и сказала:
— Пойдемте, я угощу вас кофе, сын пошел в булочную, тут недалеко…
Мне опять стало не по себе, но я, естественно, приняла приглашение. Надо же было поговорить с нею, раз уж я сюда приехала.
Я уселась на табуретку и стала молча смотреть, как хозяйка дома ставит чайник на плиту, скромно сервирует стол.
В это время раздался звонок в дверь, и женщина пошла в прихожую открывать.
Я же мучительно и лихорадочно стала соображать: если сейчас и вправду в кухне появится Алексей Губченко, то что мне делать. Самой сдаться в психушку либо подождать, пока возьмут естественным путем?
Ну не может ведь полкладбища вот так запросто разгуливать по белу свету, ходить за плюшками или, как Алексеевский, похищать девушек у меня под носом!
…На кухню действительно вошел молодой мужчина, что называется, атлетического телосложения, коротко стриженный, с ясным умным лицом, и сказал:
— Здравствуйте.
— Зд-р-а-авствуйте, — неуверенно протянула я и задала абсолютно идиотский вопрос:
— А вы кто?
В это время на кухню вошла хозяйка квартиры и заявила:
— Петр, вот твоя девушка тебя дожидается…
Я окончательно смешалась, а мужчина с удивлением проронил:
— Но, мама, я ее не знаю…
Женщина по очереди поглядела на нас обоих, пожала плечами и заявила:
— Ну, значит, это какая-то самозванка и аферистка…
Не дожидаясь дальнейших оскорбительных выпадов в адрес своей персоны, я вскочила и, наконец-то врубившись в смысл происходящего, выпалила:
— Петр, ваша фамилия Губченко?
— Да, а что?
— Кем был вам Алексей Губченко?
Мужчина грустно посмотрел на меня и ответил:
— Родным братом.
Затем еще раз оглянулся на свою мать и спросил у меня:
— Так все же кто вы такая?
Я снова опустилась на табуретку и, успокоившись, начала терпеливо объяснять:
— Вы, конечно же, помните Тиану, она была невестой Алексея?
— Разумеется.
Это ответила хозяйка квартиры и, не глядя, повернула ручку газовой плиты, где уже долго кипел чайник.
— Короче говоря, я частный детектив Татьяна Иванова, и недавно Тиана наняла меня для расследования одного дела, связанного со смертью вашего сына и брата.
— Что это еще за дело и что там надо расследовать и тревожить память Алеши?
Петр Губченко подошел к кухонному столу и встал к нему спиной, пристально глядя на меня.
Я постаралась объяснить все как можно доходчивей:
— Вы должны узнать главное: Алексей Губченко не погиб в результате несчастного случая, а был убит…
Мать охнула и закрыла рот рукой, а Петр крикнул:
— Что вы несете? Этого не может быть!
Я постаралась ответить мягко:
— К сожалению, может, и было на самом деле. Этот «несчастный случай» был спланирован и подстроен одним подлецом по фамилии Алексеевский…
— Но зачем?
Лицо матери было белым, и вопрос она задала почти шепотом.
— Этот человек хотел заполучить Тиану, у него относительно нее были свои планы, достаточно гнусные…
— Боже мой!
Это произнес Петр, стоящий у окна, и стукнул кулаком по подоконнику.
Не обращая внимания на вполне естественные эмоции родных покойного Алексея, я продолжала:
— …Свои планы он, увы, осуществил. Затем оставил несчастную Тиану и, насколько я знаю, уехал за границу. После чего он попал в авиакатастрофу, но каким-то, пока абсолютно непонятным мне образом, остался жив. Хотя официально числится похороненным среди прочих жертв трагедии. Недавно Тиана случайно его опознала, после чего он почуял опасность. Тиана успела поручить мне его поиски, но он ее похитил…
Петр Губченко перебил меня с явным недоверием в голосе:
— Все это напоминает какой-то дурацкий детектив. Я знаю, что сейчас происходит всякое, но такое… — В задумчивости он покачал головой. Потом продолжил: — А вообще… извините… Татьяна Иванова… Как вы докажете, что являетесь той, за кого себя выдаете, и что вся эта история — не сочиненная вами с непонятной целью чушь?
Я стукнула пальцами по столу и приняла решение:
— Могу показать вам одну интересную видеокассету, записанную убийцей вашего брата, и вы все поймете без лишних слов. Только у меня будет одно существенное условие…
— Какое?
— Вы в присутствии вашей матери пообещаете, ну, дадите слово чести спортсмена…
— Откуда вы знаете, что я спортсмен?
— Моя профессия — частный детектив, и я много чего могу узнать даже с одного взгляда!
Тут я гордо выпрямилась на табуретке. Петр опять усмехнулся:
— Да, я действительно имею отношение к спорту, являюсь чемпионом России по боксу прошлого года в полусреднем весе.
— Ну вот видите, а вы мне не верите.
Я обиженно посмотрела на хозяйку квартиры. Она схватилась за уже остывший, наверное, чайник и хлопотливо стала наполнять чашки:
— Я, Татьяна, вам верю, хотя трудно представить весь этот кошмар, о котором вы рассказали…
