— Сделай еще кофе, — попросила я ее. — Покрепче, пожалуйста.
— Двойной?
— Можно даже тройной, — усмехнулась я в ответ. Но, глядя на мои покрасневшие глаза и взъерошенную прическу, официантка не восприняла мою просьбу как шутку. Через пять минут я получила свою чашку и по вкусу определила, что кофе по насыщенности действительно близок к тройной порции.
Но сейчас мне чем крепче, тем лучше.
Я продолжала разгадывать шараду.
«Итак, Санек своей заказчице, скорее всего, наврал», — пыталась я подцепить последнюю мысль.
И неожиданно до меня дошло, что совершенно не важно, наврал Санек или нет. Нет, может, как частность эта деталь важна. Но в целом из их разговора следует, что неизвестной женщине, собственно, и незачем было идти самой в особняк. Рисковать, чтобы быть застуканной хозяевами, одним или вторым, лезть в сейф — зачем?! Зачем, если она платила за это сторожу!
«Н-да! А вдруг?..»
«Да как ты себе это представляешь?» — задала я себе вопрос.
После второй чашки мысли в голове бегали живее, и воображение сразу нарисовало абстрактную фигурку в коридоре второго этажа. Вот она идет, останавливается…
Стоп!
«Ни один человек не полезет воровать в комнату, если в открытую дверь выбивается полоска света. Становится ясно как белый день, что там кто-то есть!»
Ну что, опять тупик?
«Не полезет, если только… если только кто-то не подсказал, что хозяин вдрабадан пьяный и его пушкой не разбудить!»
Правильно! Санек впускал женщину, он и подсказал ей.
«Хотя это не факт, что убийца посторонний. Просто так выгоднее думать!»
Я закончила с кофе и заодно с мыслями об участи бедолаги Киреева.
Голых теорий не люблю — не моя стихия! И поэтому, когда я оторвалась наконец от стула и попрощалась с Мариной и Леней, душа настоятельно потребовала действия.
«Итак, с чего начнем?» — встал вопрос ребром, едва я оказалась за дверью «Веселого огонька».
Начать пришлось с того, что на рекордной скорости я помчалась к своему «фольксу». Дело в том, что как только я оказалась на улице, в небе жутко ухнуло. Не пугайтесь! Никакого криминала — обычный гром! Просто следом за этим звуком небо обрушило на грешную землю поток воды, и, чтобы не проникнуть до нитки, пришлось спасаться бегством.
Лишь забравшись на водительское место в свое авто, я подумала, что холодный душ, в общем-то, мне как раз и не помешал бы. Решительно выжала сцепление и включила скорость.
«А нужно ли твое участие в расследовании самой Кате? Что ж, в одном ты можешь быть уверена, что этим ей не навредишь!»
Под «ей» подразумевалась, конечно, дочь Киреевых. На остальных обитателей славного домика в Волжских Заводях мне было наплевать.
Действовал ли убийца с тонким расчетом или же, наоборот, спонтанно, под давлением обстоятельств? Скорее всего, второе. После прекращения действия клофелина Андрей Викторович внезапно очнулся и застукал его (или ее) за неприятным занятием. Убийца выстрелил…
Потом, чтобы не быть застигнутым с поличным, пришлось бежать. А пистолет бросить тут же на пол, поскольку в коридоре можно было наткнуться на кого-то другого. На меня, например. Или на ту же Катю.
Условия для совершения преступления, прямо скажем, не из лучших. На что надеялся (или надеялась) убийца? Наверное, ни на что — просто не было другого выхода.
И вдруг случается чудо: помогает Катя! Тем, что нежданно-негаданно хватает в свои ручонки ствол. И убийца тут же прячется за детской спиной!
Поэтому он мне заранее омерзителен.
* * *
Начать я решила с самого простого: выяснить наконец, чем же занимался Андрей Викторович. Что за долларовая скважина у него была на самом деле? Что собой представляет фирма «Данко»? В общем, все, что связано с деятельностью покойного.
Для этого существовало несколько путей. Один из них, самый тяжелый, на мой взгляд, — это через справочные службы выяснить адрес офиса, затем приехать туда и попытаться завести с кем-нибудь знакомство. Именно так я и поступила бы лет пять назад, в самом начале своей частной практики на тарасовских улицах. Но сейчас… Простите, я уже заматерела!
Информация о людях, сколько-нибудь значимых в жизни тарасовского общества, бывает мне порой весьма необходима. И не обязательно это член правительства или депутат областной думы. Это может быть и известный уголовный авторитет, и крупный бизнесмен. Человек, чье имя на слуху. Или же, наоборот, неизвестно широкой публике, но знающие люди сразу скажут, что реально этот субъект может сделать о-о-очень многое!
Кроме категории значимых людей, о которой зашла речь, есть другая, неизменно ей сопутствующая. Это те, что знают все о людях. Тех, которые в свою очередь что-то могут! Вот так сложно и запутанно, зато очень верно по существу!
К одному из таких «знатоков» я сейчас и направляюсь.
Семен Матвеевич Коган — очень занимательная личность. Начиная с внешности.
Представьте себе невысокого кругленького еврея под шестьдесят, с вечной скептической улыбкой на лице и живыми выразительными глазами. Это — Коган.
В золотое социалистическое время Семен Матвеевич жил весьма недурственно, причем никогда не занимал высоких должностей. А уж если быть совсем точной, то должность он занимал лишь одну — товаровед. Товароведом Семен Матвеевич был не простым. Вернее сказать, место, где он работал, было не простым. Тогда в разговоре подобные учреждения называли «блатными». Еще бы — «Тарасовоблторг»!
Главное, что требовалось от Семена Матвеевича, — это знать.
Знать, что в магазин к Федору Львовичу привезли четыре польские «стенки». А у Артура Гарибяна появились югославские костюмы. А вот у Якова Лукича скоро день рождения, и ему как раз нужно…
Коган имел исключительно важную особенность появляться всегда вовремя и всегда кстати. И всегда с тем, что нужно человеку, к которому он пришел.
Кстати, он был первым, кто рассказал мне анекдот про «нового русского» и старого еврея. Было это так.
Мы спорили о первоначальном накоплении капитала и — как следствие этого — разворовывании страны.
— Женя, вы еще слишком молоды и, простите, наивны! — со спокойной мудростью глядя на меня, заметил тогда Семен Матвеевич. — Все давно поделено! Поделено еще в то время, когда я был молод. «Новые русские», «новые русские». Ха! Женя, хотите анекдот?
— Конечно, хочу, — ответила я недолго думая.
— Так вот, приходит «новый русский» к старому еврею и говорит: «Папа, одолжи мне денег!»
К этому человеку я сейчас и ехала. Остановилась у Крытого рынка и нырнула в ливень. Купила букет цветов для его жены и бутылку водки для нас с ним. В этом вопросе хозяин тоже оригинал: никаких тебе сухих вин, коньяков — только водка!
