– Кинологи уже там, работают, – обрадовал сыщика дежурный офицер. – Вместе с оперативно-следственной группой выехали.
– Хоть это сделали, – проворчал Гуров. – Я выезжаю к вам. Обеспечить мне кабинет и пять рабочих мест. Компьютер и доступ в Интернет, телефонную связь. В этом кабинете будет оперативный штаб. Все!
Серые утренние сумерки хмурились и никак не хотели расцветать веселыми красками. Виной тому были то ли серые кирпичные стены недостроенного дома с грязными дождевыми подтеками, то ли бетонные полы, захламленные строительным мусором, и застаревший запах человеческих испражнений. А может, низкие серые облака, которые тянулись без конца по унылому небу, не пуская рассвет к людям.
Гуров поежился от утренней сырости и аккуратно шагнул по крошеву битого кирпича и гнилых досок, из которых торчали ржавые гвозди. Тело лежало на спине. Судя по всему, человек долго мучился, корчился на полу, пока не умер от потери крови.
А ее из этой страшной раны на горле вытекло много. Кто зверски распорол шею от уха до уха острым ножом? Не просто сделал надрез, достаточный, чтобы вскрыть артерию, а именно распорол, повредил кадык до самых шейных позвонков. Вон они белеют.
Да, опять бомж, как и следовало предполагать. Только он не раздет. Руки на месте. Голова тоже, но весьма условно, потому что она почти отделена.
Это обстоятельство наводило Гурова на массу размышлений. Крячко ходил рядом, скрипел битым кирпичом и что-то ворчал себе под нос.
– Ну так что, Станислав Васильевич? – спросил Гуров. – Укладывается это в нашу схему?
– Дурдом какой-то, – проворчал Крячко. – Сплошной идиотизм. Это знаешь на что похоже? На издевательство. Причем над нами! Такого унижения я со времен сопливого детства не испытывал. Потолкаешься, бывало, покричишь друг на друга в лицо и разойдешься. Вроде выяснили отношения. А тут тебе пинок в зад напоследок. Вот и сейчас я ощущаю это как оскорбительный пинок.
– Ну-ну, разошелся! – Гуров невесело усмехнулся. – Не выспался, что ли? Да! Сюрприз на сюрпризе.
– Разрешите, товарищ полковник? – Рязанцев подошел и указал пальцем на труп. – Мне кажется, что все укладывается в вашу гипотезу. Смотрите, это типичный бомж, человек, выброшенный из общества и, по мнению преступника, не представляющий никакой ценности. На нем лишь рваная шерстяная рубашка, брюки, ботинки. А ночами пока холодно. Он просто обязан был быть одетым во что-то еще. Куртка, там, фуфайка. Сверх того мы имеем очень глубокий надрез на шее. Вполне можно рассматривать его как начальный этап отделения головы. Просто убийцу спугнули. Логично?
– Тогда попробуй нарисовать картину преступления, раз тебе все ясно, – недовольно предложил Крячко.
– В принципе это не сложно. – Лейтенант немного замялся. – Убийца каким-то самым простым способом заманивает жертву на стройку. Думаю, что это не сложно. Он мог предложить распить бутылку, украсть цветной металл, потом сдать его и поделить деньги. Как мы видим, строительство заброшенное, охраняется слабо, а в ограждениях полно дыр. Собака, кстати, взяла след, довела до забора, а потом – до дороги. Видимо, преступник там оставил машину, на которой и уехал.
– Ты вот про это обещал нам рассказать, – язвительно напомнил Крячко.
– Так я же и рассказываю. Убийца завел жертву на стройку через дыру в заборе и перерезал горло. Видимо, была борьба.
– Вот ты сразу и поплыл, – отметил Крячко. – Нет следа удара по голове с целью оглушить. Первое отличие. Они тут дрались, а это говорит уже о полном непрофессионализме убийцы. Вспомни, как аккуратно он все это делал в двух предыдущих случаях.
– Жертва могла оказать активное сопротивление. Может, убитый в прошлом тоже какой-нибудь спецназовец, только спившийся, опустившийся? Дальше все по сценарию Льва Ивановича. Преступник снимает с убитого куртку. Потом что-то вынуждает его поторопиться. Он решает сначала на всякий случай отделить голову и кисти рук, а потом уже, если останется время, раздеть труп и унести вещи. Но ему помешали, и мы имеем… то, что имеем.
– Да уж, – сказал Гуров. – Конечно, Владислав, в ваших словах есть кое-что примечательное. Но в целом все выглядит более чем нелепо. Какая-то злая пародия на действия того человека, которого мы ищем!
– Из-за куртки они подрались, – вдруг сказал Кулаков.
– Что? – Гуров повернулся к старшему лейтенанту. – Не понял?
– Один бомж убил другого, – пояснил Кулаков, стараясь не глядеть на труп. – Исчезла какая-то верхняя одежда. Вот и вывод. Это если судить по-простому. А если с другой стороны посмотреть, то получается, что кто-то специально все это сделал, чтобы нас запутать. Вот, мол, вам новая загадка, разгадывайте, если такие умные. Все вроде так, да только не так. Я согласен со Станиславом Васильевичем. Тут кто-то специально разыграл перед нами пародию на два предыдущих убийства. Больной он, хотя и умный. Говорят, что от гениальности до шизофрении один шаг. Вот он и балансирует на этой грани. То работает ювелирно, то топорно. То убивает потому, что есть причина, то просто из-за помутнения рассудка.
– Спешил он, – возразил Рязанцев. – Отсюда и видимость грубой работы. Проколы бывают даже у профессионалов. Убийца просто не успел все доделать. Вы учтите характер ранения. Это же незавершенный процесс отделения головы. Вот что здесь главное!
– Да, хорошая мысль, – одобрил Гуров. – И очень заметная. Нам этот вывод никак не обойти. Черт бы его побрал!
Телефон в кармане Гурова как-то странно подпрыгнул и завибрировал. Он сунул туда руку, а аппарат уже взорвался настырным трезвоном.
– Пусть увозят, – Гуров кивнул на труп и отошел в сторону: – Слушаю!
– Товарищ полковник! – прозвучал в трубке незнакомый молодой голос. – Капитан Семин, старший оперативной группы от Южного округа Москвы. Ревякин уходит!
– Что? Как уходит? Что там у вас происходит?
– За Ревякиным было установлено наблюдение силами нашей группы. Держали не плотно, чтобы не вспугнуть. А под утро он выскочил из дома, прыгнул в машину и погнал на юг, за МКАД.
– Выскочил, прыгнул, погнал! Вам сколько лет, капитан?
– Виноват, товарищ полковник. Налицо были явные признаки торопливости, даже паники. Двое оперативников, дежуривших в машине возле его дома, повели себя неосторожно, видимо, выдали свое присутствие. Ревякин сейчас пытается скрыться. Он пересек МКАД, а в районе Видного свернул на окраины. Мы объявили план-перехват. – Последние слова были сказаны убитым голосом.
Гуров понимал, что капитану было до ужаса стыдно за своих подчиненных, которые сорвали комбинацию, проводимую МВД. Приказано было не выпускать Ревякина из виду, а они устроили погоню.
Но что заставило бизнесмена поспешно покинуть квартиру и куда-то уезжать? Неужели понимание того факта, что против него есть важные улики? Выходит, это он убийца и расчленитель?
– Если возьмете, доставить Ревякина в ГУВД Видного. Я выезжаю к вам. – Гуров повернулся к сыщикам и заявил: – Мы со Станиславом Васильевичем уедем, а вы, ребята, срочно займитесь возможными свидетелями, установлением личности погибшего. Я сейчас позвоню в местное ОВД, и весь оперативный состав будет в вашем распоряжении.
