— В шоковом состоянии? Без толку. К тому же, пока с ними будем возиться, могут перекрыть трассу у самого города. А нам больше рисковать нельзя.
— И вы бросите раненых? — послышался из-за спины голос Кононова.
СЧХ обернулся. Даже в темноте было видно, как вся троица изменилась в лице от происшедшего.
— Представьте себе, да, — спокойно отозвался подполковник. — Мужики, это война. Или вы не поняли? Так что пусть терпят, пока свои не подберут. А допросим их в больнице.
— Но ведь они могут умереть до того, как их туда доставят, — глухо заметил Урманский.
— Могут. — Щетинин принялся заводить двигатель. — Они, когда ехали по наши души, знали, на что подписывались. И знали, чем для них всё это может закончиться. А потому давайте без соплей.
Джип тронулся с места.
— Куда едем? В управление? — поинтересовался майор.
— Я с ними — да. — Впереди заблестели огни Благовещенска. — А ты вылетаешь в Зею. С Донченко. Кстати, с сегодняшнего дня вы оба в отпуске.
— Спасибо. Только я заявление не писал.
— Прости, пришлось потрудиться за тебя.
Часть третья
Гилюй — Зея — Благовещенск
— Докладываю. Бригада генерала Щетинина В. И произвела проверку всех архивных материалов Российской академии наук, связанных с экспедициями академика Колодникова. На данный момент бригада продолжает работу в заданном направлении. Помешать не имеется никакой возможности.
* * *
— Семья Санатова выехала в неизвестном направлении. Поиски положительного результата не дали. Единственно известно, что ни сама Санатова, ни обе её дочери с мужьями и детьми Благовещенск не покидали. На данный момент отрабатывается круг знакомых и коллег.
— Сколько уйдёт времени на отработку?
— Сутки. Может, двое.
— Вы что, смеётесь? У нас нет суток!
— Если бы вы не организовали нападение на милицейскую машину, к тому же бездарное, то…
— Хватит! Точка! Предлагаю изолировать жену Урманского и через неё выйти на «Профессора».
— Я против! Это может поставить под угрозу всю операцию!
— Ваше мнение меня не интересует.
* * *
— Ждите реакцию ментов. И продолжайте поиски семьи Санатова. Мне нужны все рычаги давления! И ещё: какого чёрта вы определили раненых в госпиталь? Наследили так, что… По прибытии жду рапорт. По полной форме! А сейчас немедленно, под любым предлогом, вывезти людей из госпиталя и переправить в Хабаровск. Не хватало, чтобы они начали давать показания местной милиции.
* * *
Щетинин стоял перед Бирюковым навытяжку. Так старый товарищ по службе его давненько не строил. А полковник, заложив руки за спину, нервно раскачиваясь с носка на пятку, тихо выговаривал:
— Ты что, совсем очумел?
— Не понимаю.
— Он не понимает! Разбитая «мазда» — твоих рук дело?
— Нет. — СЧХ честно и открыто смотрел в глаза начальства.
Бирюков сжал губы, явно с трудом сдерживая себя, после чего протянул руку, взял со стола утренний рапорт автоинспекции.
— Вот. Ты приехал в город в половину пятого утра. Иномарка перевернулась в то же самое время. На той же трассе. Будешь врать?
— Буду, — признался Щетинин. — Заявление от пострадавших есть? Нет? Тогда какие ко мне вопросы? Может, эту «мазду» кто угнал, не справился с рулевым и перевернулся. После того как я проехал. Прижимай фактажом.
— И в кого ты такой? — Бирюков не смог подобрать подходящих моменту слов. — Смотри, Серёга, не перегни палку! Ладно, чёрт с ней, с «маздой». Кто стрелял? И в кого?
Щетинин стушевался. Такой быстроты от своих коллег он никак не ожидал.
— Вот что, Щетинин, — Бирюков приблизил полное лицо к усам подчинённого, — ты знаешь, я на твоей стороне. Но до того момента, пока нет беспредела. Ты же перешёл черту. Экспертиза всё одно даст результат по пуле, найденной в асфальте. Твоя работа?
Пришлось признаться:
— Стреляли в меня.
— Точно?
— Можешь проверить мой ствол. Даже запаха нет.
— А Рыбаков?
— При нём оружия не было.
— Детально, как всё было!
Спустя пять минут полковник ходил из угла в угол и разводил руками:
— Ничего себе, ситуация… И что будем делать?
Щетинин принялся вытягивать сигареты:
— Ничего. Эти щенки уже выбыли из игры. Предъявлять им что-то — бессмысленно. От стволов они наверняка избавились ещё до того, как легли на больничную койку. Прокачивать через них, кто за ними стоит — не вижу смысла. Они пешки, приказали — выполнили. Заказчика наверняка не знают.
— А пуля в асфальте? Может, она что-то даст?
— Сомнительно. Даже если не деформировалась, наверняка выпущена из «чистого» ствола. Это не бандиты. Они даже с нами работали аккуратно. Стреляли в резину.
— Слушай, Серёга, — полковник поморщился. Словно от зубной боли, — ты хоть понимаешь, за что я сейчас на тебя наорал? Нет, понимаешь. За то, что ты мне должен был в первую очередь доложить о том, что случилось! В первую очередь! Хоть в пять утра! — Указательный палец полковника с силой ударил по грудной клетке подчинённого. СЧХ подавил тяжёлый выдох: началось. — А я обо всём узнаю самым последним! Даже в Москве к моему приходу на работу уже знали о том, что случилось. Один я ни сном ни духом.
— Снова Москва? — СЧХ чуть не поперхнулся воздухом. — Да что же это такое? Куда ни плюнь — везде столица. Налоговикам нашим тоже оттуда звонили. И, что самое интересное, не первые лица, а из отдела кадров. Так сказать, с просьбой.
Бирюков напрягся:
— Любопытно. Мне тоже звонили из отдела Информации и связей. Высказали неудовольствие от имени руководства нашими действиями.
СЧХ принялся вторично шарить по карманам, на этот раз в поисках зажигалки.
— Ерунда какая-то получается. Вроде противник имеет выходы на высшие структуры власти, да только выходы какие-то кособокие.
— Или наоборот: не хотят светиться в открытую, — заметил несколько успокоившийся Бирюков. — Потому как на каждый такой приказ должно быть письменное подтверждение. А так, по телефону, пойди докажи. Кстати, по поводу тех троих, что были в «мазде», информация пошла из госпиталя. Я проверил. Доктора доложили об аварии в комендатуру. Те, понятное дело, в округ, в Хабаровск. А Хабара — в столицу. Слава богу, пострадавшие сообщили, будто случайно перевернулись. О тебе ни словом не обмолвились.
— Ещё бы. Молчать им выгоднее. — СЧХ прикурил, перекинул зажженную сигарету в левую руку, правой провёл по подбородку, отметив, что неплохо бы побриться. — Как они?
