Владимир Шемшук «НАШИ ПРЕДКИ. ЖИЗНЬ И ГИБЕЛЬ ТРЁХ ПОСЛЕДНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ». Пермь: «Веды», Уральский фонд Рерихов, 1996 г.
* * *
Мишка прочитал сообщение, тут же стёр его, спрятал мобильник в карман.
— Что там? — Санатов пролез внутрь палатки, упал рядом с другом на резиновый матрац.
— СЧХ приказал не отвечать ни на какие проявления провокаций.
— Твою… — Серёга тихонько присвистнул. — Значит, что-то готовится. Видно, Серёга сумел-таки наступить на «хвост» «Гюрзе». Ладно, пойду помогу Вике приготовить хавчик. А ты тут тоже долго не торчи. Наблюдатели могут заинтересоваться долгим отсутствием. Закинь удочки. Позагорай. И около девчонки покрутись. Для вида. Притупи внимание соседей. Кстати, действительно, что ты теряешься? Классная девочка!
— Да иди ты, кобелина старая! — отмахнулся Дмитриев.
Санатов принялся выбираться из палатки, тихо приговаривая:
— Можно подумать, он кобель молодой.
* * *
Вилену Ивановичу Щетинин тоже передал сообщение. Оно было лаконичным: «Срочно отзовите контрактников из отпуска. Придумайте любой повод. Мне нужно, чтобы они зашевелились».
* * *
Урманский вздрогнул всем телом, когда дверь неожиданно распахнулась и на пороге появился хозяин кабинета.
— Александр Васильевич, как себя чувствуете? — Щетинин с наигранным оптимизмом заглянул в лицо сидящего на стуле профессора, присев перед ним на корточки. — Только не вздумайте делать глупости. С вашей дражайшей половиной всё будет в порядке. Завтра, максимум через два дня, снова будете вместе.
— Они… — Урманский вскинулся. — Они с вами связались? Да?
— Нет. — СЧХ отрицательно покачал головой. — И, слава богу, что не связываются. — Подполковник поднялся на ноги, притянул к себе стул, оседлал его: — Они ждут, — продолжил мысль следователь. — Знают, что у нас есть их данные. Потому рассчитывают на то, что мы первыми дадим о себе знать.
Кононов и учитель переместились ближе.
— Так в чём дело? — вторично, и на этот раз нервно, спросил Урманский.
— В том, что это было бы глупостью с нашей стороны. И позвольте объяснить почему.
Профессор с трудом держал себя в руках. Щетинин это видел. Но иначе поступить не мог.
— Поймите, мы столкнулись не с заурядным похищением человека. За вашу жену никто не станет просить выкуп. Условие возвращения будет одно: отказ от дальнейших поисков пропавшей экспедиции. С одной стороны, я бы так и поступил: отказался. Только в таком случае мы все, в том числе и вы, и ваша жена попадаем «под колпак». Вы готовы жить, всё время оглядываясь и зная, что за вами ведётся круглосуточное наблюдение? Недавно вы уже пережили нечто подобное. Если вас устраивает — дам отбой. Мужики поймут. Если нет — продолжаем драку. Выбор за вами.
— Вам нужна кровь? — слова сами собой сорвались с сухих губ несчастного мужчины.
— Ни в коем случае. — СЧХ отрицательно мотнул головой. — Я сделаю всё для того, чтобы в этом деле не было ни единой капли невинной крови. — Он специально сделал ударение на слове «невинной». — Но, для того чтобы выиграть битву, её нужно начать.
Подполковник скрестил руки на спинке стула, а сверху на них положил подбородок.
— Завтра или, как я уже говорил, через два дня, эти люди, Александр Васильевич, сами привезут к вам супругу. И без каких-либо вымогательств. Только нужно успокоиться и дождаться.
Урманский с силой сжал кисти рук:
— Она — единственное, что у меня осталось. Поймите!
— Понимаю. Мало того, даю гарантию, что всё будет хорошо.
— У вас что-то появилось на противника? — поинтересовался до того внимательно слушавший этот разговор Кононов.
— Пока нет. Но скоро будет. — Щетинин хитро усмехнулся. — И предостаточно.
* * *
Сашка с Донченко по очереди спрыгнули за борт, оказавшись по колено в воде.
— Спасибо, отец. Сами справимся. — Майор достал портмоне, отсчитал несколько сотен. — Держи, как договаривались.
Лёха придержал руку майора, хотевшего было спрятать кошель, вынул из него ещё три сотни, протянул рыбаку:
— Дед, не в службу… Поплавай по морю часика два-три. Не возвращайся сразу домой.
Старик крякнул:
— Об чём речь! — И быстрым, цепким взглядом прошёлся по местности, как бы фиксируя в памяти. — У меня у самого тут дел по горло. Сетку проверю. Может, щучка попала.
— Браконьерствуем, что ли? — строго заметил Рыбаков.
Дед вторично крякнул:
— Выживаем.
— Понял. — Сашка кивнул головой в сторону круто поднимавшихся над поверхностью воды, заросших сухостоем сопок. — Точно ли здесь находится живопись? Тут и скал-то не видно.
Старик махнул рукой в северном направлении:
— Туточки. Ходу с час будет. Вон, сосну раскидистую видишь? Ту, что над всеми возвышается? От неё правее, да после в гору — там и обнаружите своего зверя. Он, как бы, под навесом спрятался.
Донченко к этому времени выполз на берег, стянул сапоги, вылил из них воду, отжал носки.
— А пещеры какие-нибудь в этих местах имеются? — поинтересовался майор. — Или выемки, от холода спрятаться?
— От холода нигде не спрячешься, — веско заметил рыбак. — А вот ниши в скале есть. От ветра точно укроют. Только, ежели не знаешь, где — не найдёшь. Разве что случайно наткнёшься.
Сашка провёл взглядом по заросшему сосняком, вперемешку с лиственными деревьями, крутому склону и скептично пробормотал: «Попробуй тут случайно наткнуться…»
— Скажите, — майор снова повернулся к местному жителю, — а вы в этих местах, случаем, гранитных блоков не видели? Ну, или нечто, напоминающее подобный строительный материал.
— Не припомню. — Мужик, подумав, отрицательно качнул головой. — Вроде всю тайгу облазил. Но такого не приметил.
— Понятно. Спасибо, отец.
Сашка с силой оттолкнул судно и побрёл к ожидающему его товарищу.
— Итак, — заметил Донченко, посмотрев на часы, — у нас времени часа три. От силы, три с половиной. А потому, руки в ноги, и быстрыми перебежками в сопку.
— Думаешь, прямо сейчас вернётся в Зею? — Рыбаков посмотрел вслед удаляющейся моторке.
— Думать некогда. А рассчитывать нужно на худшее. Перегар слышал? То-то. Деньги у него в кармане. Шланги горят. Не выдержит. Ну, разве что с полчаса покрутит по морю. Для очистки совести. Потом точно вернётся. Так что вперёд!
Лёха вскинул себе на плечи рюкзак и первым шагнул в заросли тайги.
* * *
Щетинин сделал большой глоток кофе. Со стуком поставил чашку на стол. Внутри тела образовалось полнейшее удовлетворение. И не только от горячего напитка. То, что подполковник только что прочитал на мониторе, ещё более привело его к мысли: он на правильном пути.
