— Как здесь здорово! — пискнула Наталья, выбираясь из салона.
— Замечательно! — поддакнула Алина, экзальтированно всплеснув ладонями.
— Девочки, скорей занимаем номера и приступаем к бурному отдыху… — хихикнув, скомандовал Вася.
«Абонент не отвечает или временно недоступен»… Я со злостью сунул трубку поглубже в карман.
Ничего, вечерок как-нибудь продержусь… Что это я безумствую? — одернул я себя. Обнуленный счет мало используется, и исчезновение суммы не может так быстро обнаружиться. Да туда месяцами никто не заглядывает! Скорее всего, пропажа откроется через несколько дней, а то и недель, когда я буду уже далеко. Все забегают с перекошенными физиономиями (все — это и Дерев, и Вася Петин, и Недыбайло, и даже хорошенькая Наталья), а я буду в это время нежиться на южном солнце, обремененный пухлой чековой книжкой, кипой кредитных карт и навязчивой угодливостью вышколенного персонала дорогих отелей. Ах, эта угодливость… Она так докучает нашему брату, скромному российскому миллионеру!
Приободренный такой здравой мыслью, я позволил увлечь себя в мавританский дворец, который уже бурлил в предвкушении праздника.
Ничего, посижу для проформы пару часов, рассуждал я, а потом смоюсь под благовидным предлогом. А завтра на мое место заступит Кеша. «Абонент не отвечает или временно недоступен»? Ну и ладно. Сегодня оторвусь на всю катушку, а завтра оторву голову Кеше…
Такой вопиющей неблагодарностью ответить на мои «хлеб-соль»! Я его вывел из грязи в князи, так сказать, а он телефоны отключает, когда речь идет буквально о жизни и смерти…
В просторной зале уже теснились столы, обильно уставленные яствами. Чем был любезен алчущим гурманам пансионат «Верхние Елки» — не только отменным сервисом, но и тем, что здесь в любое время дня и ночи были рады принять ораву самых прожорливых Гаргантюа и легионы самых ненасытных Пантагрюэлей и удовлетворить их желудочные колики отборными экзотическими яствами. По удвоенной цене, естественно. Но раз выгорела такая крупная сделка, с барышей-то можно, решило начальство, и коллектив дружно салютовал его щедрости поднятыми стаканами!
Сотрудники стали размещаться по номерам. Мне досталась комната на втором этаже окнами на парк. Не успел я запереть замок, как в дверь ввалилась Алина со своим багажом.
— Наконец-то мы одни, пупсик, — пролепетала она игриво.
Я буркнул что-то невнятное, а пожилая горничная, торопливо прибиравшая номер перед заселением постояльцев, посмотрела на меня с подозрительной внимательностью. Потом наметанным взглядом она окинула мою спутницу, вынесла свой вердикт и понимающе прищурилась. Старая ведьма меня узнала!
В «Верхних Елках» мы отдыхали полгода назад, и, очевидно, старая карга обладала феноменальными способностями, раз помнила всех своих клиентов. Она покопалась в памяти, отыскала там мою фотокарточку, потом умножила два на два, разделила на десять, прибавила четыре — и все!
Наверняка она припомнила неприятный инцидент с записной книжкой, в которой находилась таблица кодов к тайному счету. Эту без преувеличения золотую таблицу адским трудом я выцарапал из Галины Валерьевны. Чтобы ее добыть, мне даже пришлось петь хором «Ромашки спрятались, поникли лютики»!
Хватившись пропажи, я нежно осведомился у горничной, не видела ли та блокнот. Но, вместо того чтобы пасть в ноги с униженными извинениями, мегера ехидно ухмыльнулась мне в лицо, словно разгадав все мои незаконные замыслы до последнего пунктика, и вскоре принесла мне изжеванную до кашицеобразного состояния книжку. Что она с ней делала? Неужели уже переваривала в желудке?.. Я еле-еле восстановил драгоценные цифры.
Едва гарпия с тряпкой убралась, я натужно улыбнулся смазливой самозванке, удобно расположившейся перед зеркалом для наведения поврежденного марафета:
— Конечно, устраивайся! Мне ведь все равно нужно возвращаться в город сегодня вечером…
— Зачем? — с тупой прямотой спросила девушка.
— Понимаешь, — заерзал я, — дети и все такое… Больной отец у меня… Шурин… Короче, я обещал.
— Я тебя не пущу! — театрально воскликнула Алина, привычно бросаясь мне на шею.
Меня спас телефонный звонок. В тихом номере его переливчатое верещание звучало как разорвавшаяся бомба. И я был счастлив слышать этот настойчивый перламутровый трезвон.
«Кеша! Это он!» — воскликнул я про себя и, трепеща, нажал «прием». Но это был не Кеша.
— Из агентства «Орлиный глаз» беспокоят, — послышался смутно знакомый голос с тусклой гнусавинкой.
На кой черт мне какое-то агентство… Теперь, когда блестящая операция, разработанная мной, стремительно приближается к концу и…
— Наш сотрудник полностью закончил работу по вашему делу, — продолжал гнусавый. — Вам представить письменные материалы или желаете предварительно ознакомиться с результатами?
На кой черт мне их материалы… На кой черт мне результаты розыска, когда я уже одной ногой стою на Лазурном Берегу?..
Кеша? Разве теперь меня интересует, кем он был раньше, чем занимался до той памятной встречи на перекрестке? Когда я уеду, ему придется отдуваться в одиночку. Опыт выживания в экстремальных условиях северных лагерей ох как ему пригодится… Интересно, сколько ему дадут? Лет двадцать, надеюсь…
А гнусавый голос все говорил, говорил, говорил… Поневоле пришлось прислушаться.
— …Обнаружено, что указанный вами человек служил артистом в одном из московских театров, откуда уволился чуть менее года назад по собственному желанию…
— Какой театр, вы что? — оторопело пробормотал я.
— Да, Детский драматический театр, ДДТ… Там Стрельцов Иннокентий Иванович, уроженец Мурманской области, проработал около десяти лет после окончания Щукинского училища. От театра он получил столичную прописку и койко-место в общежитии, где и обитал до сентября прошлого года, когда, по словам соседей, он исчез в неизвестном направлении.
— Это какая-то ошибка, я не…
— По фотографии сослуживцы Стрельцова признали его. В их числе были следующие лица: вахтер дядя Гриша, главная исполнительница роли Белоснежки Снежана Долгогривова, бывшая долгое время его гражданской женой, заведующая литчастью Феврония Волконская, да и сам заведующий труппой театра Владислав Цискаридзе. В фойе театра сохранилось множество фотографий Стрельцова в различных спектаклях. Есть даже видеозапись бестселлера позапрошлого сезона под названием «Веселые медвежата», где он был занят в роли медвежонка Темы. За время работы в театре взысканий не имел, по службе характеризовался положительно… Иннокентий Стрельцов полюбился московской детворе следующими ролями: роль Зеленой Гусеницы в «Трулялятах», Кабачка в «Чиполлино», Шпунтика в «Незнайке»…
— Достаточно, — взмолился я.
Сообщенное не укладывалось в голове.
— Во время работы в театре Стрельцов параллельно снимался в рекламе. В двадцатисекундном ролике он блестяще сыграл Бутылку Кетчупа, похищенную злобными конкурентами, был занят в рекламе прокладок, майонеза и жвачки. Потом его пригласили на роль второго плана в сериале из жизни бандитов, где он изображал отморозка, который всю жизнь скитался по зонам, а после выхода на свободу безжалостно расправился со своим обидчиком, раздавив того асфальтовым катком…
