– Чем могу помочь? – спросил Евгений Александрович, когда я представилась.
– Мне нужно узнать о состоянии Ольги Беликовой, которой вы только что занимались.
– Простите, а кем вы ей приходитесь?
– Телохранитель… – с сожалением произнесла я.
– Вот как? – удивился хирург. – Что же вы ее не уберегли от пули?
– Так получилось, – вздохнула я. – Хотели как лучше – предотвратить дальнейшие попытки покушений, проводя специальное расследование, а получилось…
– Бывает… – сочувственно произнес Евгений Александрович. – Значит, так: состояние вашей подопечной удовлетворительное, пуля прошла навылет, задев мягкие ткани, кости не повреждены, так что девушке повезло. Кровотечение остановлено, и будем надеяться, что воспалительного процесса не будет. И промедольчик мы ей поколем, чтобы снять боль.
– Сколько времени она пробудет в клинике?
– Посмотрим на ее состояние, если все будет хорошо, то через недельку можно будет определить на домашнее лечение. Эта девушка кем работает?
– В шоу-бизнесе, – уклончиво произнесла я.
– Танцует?
– Не только танцует, но и поет и… И другие дела…
– Теперь придется на некоторое время от танцев отказаться, пока организм не окрепнет.
– Безусловно. Простите, Евгений Александрович, я могу поговорить с Ольгой?
Хирург неопределенно покачал головой.
– Лучше бы ее пока не беспокоить, сами понимаете…
– Но в принципе это возможно?
– В общем, да. Только советую не торопиться. К тому же я не совсем понимаю, о чем именно вы хотите говорить.
– Хочу знать, что конкретно произошло, только в этом случае мы сможем предотвратить дальнейшие покушения. Во всяком случае, постараемся это сделать, – вот таков был мой полный и исчерпывающий ответ.
Глава 26
Оля пришла в себя ближе к вечеру около пяти часов, все это время находясь под неусыпным нашим с Геннадием наблюдением.
– Вот блин!.. – ругался вполголоса парень, нетерпеливо расхаживая по больничному коридору. – Какой-то козел играет в ковбоя, а мы ничего не можем с ним поделать.
– Трудно что-либо сделать, когда не знаешь, откуда полетит пуля. Если бы Ольга не вышла на свой балкон, всего-то на пару секунд, то сейчас была бы здорова и счастлива, – отвечала я, хотя в душе понимала, что говорю полную ерунду, лишь бы что-нибудь сказать.
– Интересно, он не явится сюда добить девчонку? Лучше бы явился, тогда бы я его размазал по стене, капельницу об морду бы разбил, иголки в уши бы запихал…
– Не говори так… Возьми себя в руки и успокойся, а лучше дойди до ближайшей разливочной.
– Зачем? – удивился парень.
– Выпей грамм сто пятьдесят водки – и немного расслабишься. Нельзя так, на нервах, свихнешься.
Мысль показалась Геннадию интересной, но в разливочную он все-таки не пошел.
– Я же не алкаш какой-нибудь, стоять у прилавка и сосать водяру.
– Тогда купи бутылку пива, тебе в любом случае нужно расслабиться.
– И пива я не хочу!..
– Тогда я попрошу доктора сделать тебе успокаивающий укол.
– С ума сошла! – отмахнулся от меня Геннадий. – Терпеть не могу уколы, даже не говори мне о них. Уж лучше пулю получить.
– Неужели? – усмехнулась я.
Развить тему нам не удалось, потому что я увидела сквозь стекло двери, что веки девушки слабо дрогнули и попытались открыться.
Мы на цыпочках зашли в палату и склонились над Ольгой.
– Просыпается?.. – шепотом спросил охранник.
Я пожала плечами.
– Не знаю…
Оля приоткрыла глаза, мы позвали ее, но тщетно. Веки вновь сомкнулись, и она погрузилась в сон.
– Придется подождать, – констатировал Геннадий.
– Это точно.
Ждали мы не слишком долго, потому что через четверть часа глаза девушки открылись вновь, и на этот раз ее взгляд был более осмыслен. Она попыталась что-то сказать, но мы не поняли ни одного слова.
– Как себя чувствуешь? – ласково протянул Геннадий.
Ольга снова попыталась что-то произнести, и я нагнулась к самым ее губам.
– …в туалет… – послышалось мне.
– Все понятно, – я выпрямилась, – Геннадий, выйди за дверь.
– Зачем это? – захлопал он глазами.
– Выйди-выйди, не разговаривай, давай – вперед! У нас тут дело…
– А-а-а… – протянул Геннадий. – Так бы сразу и сказали.
Он из палаты, а я помогла Ольге воспользоваться медицинским судном. Что поделать, человек в таком состоянии совершенно беспомощен.
Сначала Оля никак не могла расслабиться и сходить как положено, причиной этого было ее нынешнее состояние. Наконец все получилось, и она в изнеможении откинулась на подушках.
– Спасибо… – произнесла она.
– Как ты? – в свою очередь спросила я.
Девушка попыталась улыбнуться.
В дверь постучался Геннадий, который тоже хотел присутствовать при разговоре.
– Можно?
Я сделала знак рукой, мол, заходи, если есть такое желание, и повернулась к Ольге.
– Как самочувствие? – спросила я. – Ты разговаривать в состоянии?
Девушка слабо кивнула, а я села рядышком и сказала:
– Оля, ты извини, что я так сразу наседаю, но как все произошло сегодня? Это очень важно для нас, очень…
– Я вышла на балкон… снять высохшее белье… и что-то ударило меня в плечо… Я вернулась в комнату и упала… а рука вся в крови…
– Откуда стреляли – не заметила?
– Н-нет…
Ольга живет на восьмом этаже, рядом еще один дом, напротив. При разговоре с доктором я поняла, что пуля вошла под углом, так, когда стреляют сверху, значит, получается – с крыши. Не оригинально, зато хорошая возможность хоть целый день торчать на своем криминальном посту и дожидаться появления на сцене запланированной жертвы. Минут пятнадцать назад мы успели обзвонить все свои точки и выяснили, что все спокойно и на остальных девушек покушений не было. Значит, добиваться правды следовало здесь и нигде больше.
– Оля, вспоминай, кто может иметь на тебя зуб, что даже на преступление идет ради воплощения своих желаний.
Девушка прикрыла глаза и долго оставалась в неподвижном состоянии, наконец она взглянула на меня и еле покачала головой.
– Н-не знаю…
– Может быть, мужчина? Есть мужчина в твоей жизни, который не простил бы тебе того, что ему не нравилось бы?
