– Вы, Генри, верно уловили суть. У миссис Ландри есть определенные пожелания… – Я замолчала, предоставив инициативу мистеру Смиту.
– Эжени, мы можем назначить первый сеанс на завтра. А если это удобно, встретиться сегодня за ланчем для уточнения всех нюансов.
– В каком заведении предпочитаете обедать?
– У нас в Лондоне последнее время мода на японскую кухню или некий фьюжн на тему азиатской кухни. Лично я предпочитаю классическую французскую или итальянскую, по настроению. Но выбор, разумеется, предоставлю дамам.
– В тех лондонских ресторанах, где мне доводилось бывать, невозможно вести спокойную, тихую беседу. Столики стоят слишком близко друг к другу, за едой принято громко болтать и жестикулировать, – усмехнулась я, – так что выбор заведения за вами.
– Тогда приглашаю вас в один из самых известных ресторанов Лондона. Он расположен в отеле Дорхейст. У меня там постоянно заказан один из уютных салонов для обедов, ужинов и конфиденциальных бесед с теми клиентами, что не желают или не могут терпеть официальной атмосферы офиса или клиники.
– Отлично. А на какое время?
– Эжени, вы сейчас где находитесь?
– В аэропорту.
– Тогда вам понадобится время на дорогу, двух часов, думаю, будет достаточно. Когда приедете, просто назовите распорядителю мою фамилию, вас сразу проводят за столик. Даже если вы прибудете немного раньше меня.
– Хорошо, спасибо.
Попрощавшись с мистером Смитом, я поискала глазами подругу в толпе. После получения багажа мы отправились на стоянку такси. Я пересказала Оле содержание беседы с психиатром. Подруга высказала мнение, что лондонские психиатры редко принимают пациентов в салонах фешенебельных ресторанов. И корень столь странного поведения доктора – в моем сногсшибательном природном обаянии. Хитро улыбаясь, я не стала спорить.
* * *
Несмотря на то что мы добрались до отеля часа за полтора, Генри Смит уже ожидал в ресторане. Из фойе администратор проводил нас через обеденный зал гигантских размеров и с высоченными потолками. Из огромных окон открывался чудесный вид на Гранд-парк. Салон выглядел менее грандиозно, но гораздо более уютно. Окна были задрапированы шторами, светильники занятного дизайна в виде мерцающих листьев испускали мягкий свет.
Кроме мистера Смита, встречать нас вышел колоритный господин в белой куртке. Он по-французски заявил, что рад приветствовать милых дам и готов угостить дорогих гостей лучшими блюдами. В этом ресторане мы можем насладиться любыми шедеврами кулинарного искусства. Но сегодня он рекомендует попробовать маринованные устрицы на закуску. Утку в вине, приготовленную по старинному прованскому рецепту, и восхитительные пирожные буше на десерт. Господин тараторил очень быстро. Казалось, его совершенно не заботит, понимают ли собеседники слова, льющиеся, как стремительная горная река. Если бы не моя природная склонность к иностранным языкам и периодическая практика, я не уловила бы и половину смысла.
– Мы счастливы, – ответила Оля на языке Вольтера, – что один их самых заслуженных поваров в мире нашел возможность приветствовать скромных гостей.
– Леди говорят по-французски, это комплимент для меня. Но оставлю вас с картой вин. Сомелье подойдет минут через десять. – Он кивнул мистеру Смиту, поклонился и скрылся за дверью, украшенной драпировкой.
– Видимо, вы здесь любимый клиент. – Мы расселись в креслах вокруг стола.
– Просто месье Аллен весьма любезен со всеми постоянными клиентами и их гостями. Вы можете просмотреть меню, выбрать блюда по вкусу, ведь это были всего лишь рекомендации шефа.
– Прозвучало довольно заманчиво, так что, – я посмотрела на Олю, та согласно кивнула, – мы с удовольствием попробуем устрицы и утку.
– Отлично. Тогда рекомендую еще сырные тарталетки, они здесь восхитительны. Приступим к выбору вина?
– Полагаемся на ваш вкус, – пожала я плечами.
Пока Генри общался с сомелье, делал заказ, бесшумные, как тени, официанты подавали закуски и вино, мы, не сговариваясь, обсуждали не по сезону теплую погоду. Мистер Смит рассказал парочку свежих сплетен о лондонском бомонде и расспросил нас, как прошел полет.
Когда мы остались наедине, Генри пригубил вина и решился:
– Миссис Ландри, позвольте задать немного нетактичный вопрос.
– Можно просто Ольга.
– Спасибо. Во время последней встречи вы не особо прислушивались к моим рекомендациям. Что заставило вас передумать?
Оля нервно сжала ножку бокала так сильно, что заставила опасаться за судьбу хрупкой вещицы.
– Скажем так, – я, успокаивая, положила свою ладонь на руку подруги, – у нас появились основания беспокоиться о здоровье миссис Ландри.
– Позвольте предположить, что странный приступ повторился?
– Да, – выдохнула Оля.
– Это очень тревожный симптом. Вы совершенно правы, что не стали затягивать с обращением к врачу.
– Мистер Смит, прежде чем мы приступим к обсуждению всех деталей, вопроса оплаты и прочих мелочей, хочу кое-что уточнить.
– Конечно, миссис Ландри.
– Обследование и его результаты… – Оля запнулась и замолчала.
– Мою подругу беспокоит вопрос конфиденциальности.
– О, можете не переживать. То, что происходит в моем врачебном кабинете, не покидает его стен. Результаты обследования, как и методы лечения, обсуждаются только с пациентом. Даже близкие родственники не могут затребовать информацию без вашего на то согласия.
– Хорошо, – выдохнула Оля, – а если окажется, что… если результаты будут…
– Мы хотим знать, – снова пришла я на помощь, – в случае крайне неутешительных результатов обследования, как далеко простираются ваши полномочия как психиатра?
– О, вы имеете в виду принудительное лечение? – правильно истолковал доктор мою витиеватую фразу. – Не нужно так переживать, я частный врач. Должен сказать, мои услуги достаточно дороги. Вы пришли добровольно. Никто не станет принуждать вас, Ольга, тем более удерживать силой.
– Хорошо. – Подруга немного успокоилась, даже сделала робкий глоток из бокала. – Значит, мы договорились и можно обсуждать условия оплаты.
– Думаю, это можно будет сделать за десертом, – улыбнулся Генри.
– Да, у меня есть одна просьба, вернее, небольшое условие.
– Говорите, миссис Ландри.
– На сеансах должна присутствовать моя подруга, Евгения.
– Эжени? Я должен заподозрить некоторое недоверие? – Улыбка доктора стала немного натянутой.
– Как психиатр и психолог, наверное, да, – ухмыльнулась я поверх бокала. – Понимаете, Генри, миссис Ландри не испытывает недоверия к вам лично. Просто предпочитает все время находиться рядом со своим телохранителем.
