— Босс, я ведь не обсуждаю ваши вкусы.
— Еще не хватало — обсуждать начальника. Впрочем… Займемся текущими делами! Как фонографическая экспертиза?
— Готова! — Арина выложила на пустынный стол босса рядом с компьютером дискету.
Судя по результатам фонографической экспертизы, Алексею Карсавину звонил некто мужского пола с мягким южным выговором, исправленным, но не стертым до конца. Очевидно, уроженец Краснодарского края. Мощного телосложения, вес в диапазоне ста — ста двадцати килограммов, рост не менее чем метр девяносто сантиметров. Несмотря на довольно прилично и грамотно составленные фразы — старательные, а возможно, даже и заученные, — голос выдавал обладателя неполного среднего образования. Вероятно, очень даже неполного. А также скрытую агрессивность и жестокость. Одним словом, звонил Карсавину явный «отрицательный лидер».
— Кинг-Конг какой-то, а не лидер, — прокомментировала Арина заключение экспертов.
Представить, что «кинг-конг» тусуется где-то поблизости от божьих одуванчиков, инокинь из московского монастыря, а тем более выполняет их просьбы, было довольно затруднительно.
«Если изящный Карсавин действительно отправился на встречу с этим громилой, — думал Дамиан, — то силы были явно неравны. Лучше бы Алексей срочно двинул на остров Бали. Там, конечно, имеется угроза террора, да и катание на океанской волне тоже опасная забава, но, может быть, на острове юный помощник адвоката и проскочил бы между волной и пластидом исламских фундаменталистов. А здесь, — Дамиан взглянул на переливающиеся огни рекламы за окном, — фиг проскочишь. Стало быть, это была ловушка. Ловушка для юного адвокатишки».
— Отчего они заинтересовались Карсавиным? — Ознакомившись с результатами фонографической экспертизы, Дамиан взглянул на свою помощницу. — Как вы думаете?
— Ответ ясен, — довольно категорично ответила Арина. — Инокиня! Ясно, звонивший человек в курсе, что помощник адвоката инокиню навещал. Возможно, за Карсавиным следили. Как-никак инокиня — главный источник информации в деле об исчезновении Беллы Топорковой.
— Считаете, Карсавина убрали потому, что он слишком много узнал от инокини? — Дамиан покачал головой. — Нет, Стэплтон, этот вариант я уже отбросил. И теперь, после вашего сообщения о завязавшемся между певицой и Карсавиным романе…
— Вы о чем, босс?
— Может, все дело как раз в том, что Карсавин закрутил роман с Дашей? Ведь если на певицу однажды уже было совершено покушение, то его можно считать незавершенным…
— И?
— Что, если Карсавина убрали, так как его присутствие мешало расправиться с Дашей? — пробормотал Дамиан. — Все-таки вы недодумываете, Стэплтон…
— А вы злитесь, что застряли в Праге и в это время пропал Карсавин! — вредным голосом заметила Арина. — Что там хоть, в той Праге, было? — закинула крючок любопытная помощница.
— Производственное совещание.
— Сплошные у вас тайны серебристых облаков… — вздохнула Арина.
— Ничего таинственного и серебристого, Стэплтон! Обычная бюрократическая волокита.
И зеленолицый детектив по обыкновению уставился в окно, где во дворе возле контейнера с мусором появился прилично одетый господин с портфелем и зонтиком. Оглянувшись по сторонам, господин поворошил в мусоре зонтиком, вытащил оттуда пустую бутылку и опустил ее в портфель.
— Итак, — вздохнул Филонов, — во всех трех эпизодах: Даша, Топоркова, Леша — фигурируют одни и те же преступники. Уже можно это предположить!
— Правда?
— С одним мы, считайте, немного познакомились. С громилой. Точнее сказать, с его голосом. Что ж, следует узнать обо всей троице как можно больше!
— Интересно, как? — настороженно уточнила Стэплтон. — Я владею информацией лишь в пределах определенного круга. С моими знакомыми троица вряд ли пересекается. У меня таких дружбанов нет.
— Ладно, лихая тройка — моя забота. Кажется, у меня есть некоторые выходы на нужную информацию. Займемся текущими делами!
— Займемся! — облегченно — хоть тут не загрузили! — согласилась Стэплтон, продолжая поливать цветы.
Стэплтон не чуждо было это хобби — цветоводство. Она дружила с редакторшей журнала «Редкие растения» и уставила офис какими-то чахлыми колючками, завезенными, как сказал однажды Филонов, очевидно по бартеру, из пустыни Гоби. Впрочем, сама Снежинская уверяла, что колючки ей подарили и что это безумно редкие экземпляры.
— Это пахиподиум, — объясняла детективу Арина. — Вообще-то он красивый, просто когда цветки опадают, на их месте остаются колючки.
Еще Стэплтон говорила, что, когда Филонов ее уволит, эти колючки будут ее кормить.
— Есть, что ли, их будете? — интересовался Филонов.
— Продавать!
— И дорого?
— Да они стоят не одну сотню баксов!
— А по виду не скажешь… — вздохнул Филонов. — Впрочем, как сказал поэт: «Я посадил красоту на колени, и она показалась мне скучна».
— Это вы о чем?
— Это я о том, что пресыщенным людям иногда нравятся утонченно отвратительные вещи.
Арина, крошечный офис, столы, компьютеры, телефон, факс, ксерокс…
Вот, собственно, и вся фирма Филонова, похожая на мираж. Как, впрочем, и сам «то ли детектив, то ли нет» Дамиан Филонов… Чем занимается? Есть ли на самом деле?
Впрочем, фирма Дамиана исправно платила налоги. Главное же, она платила дань своему родному ОВД. А поскольку менты этого славного ОВД имели обыкновение обирать не только то, что обладало юридическим адресом или просто адресом, но вообще все, что только двигалось и дышало, оставалось признать, что фирма Дамиана, в уставе которой значились услуги населению по разгадыванию, все же существует.
Но что означали столь туманно названные услуги? И был ли все-таки Филонов детективом в прямом смысле слова или хотя бы не в прямом? То есть морочил он людям голову или нет?
Ответить на этот вопрос потенциальным клиентам фирмы было нелегко. Так же нелегко, как ответить, чем занимается, например, соседняя парикмахерская, в витрине которой под словами «стрижка, маникюр» шрифтом помельче было приписано: «Карты Таро. Судьба». Пойди угадай, что тебя там ждет, если решишься и зайдешь. То ли просто подстригут, то ли изменят карму и развернут — к чертовой бабушке! — судьбу на сто восемьдесят градусов.
Во всем, что касалось Дамиана, явно было нечто ускользающее. Но что-то было. Иначе такой человек, как знаменитый адвокат Лащевский, не стал бы искать помощи Дамиана. Да и другие, не меньшего калибра, чем означенный адвокат, люди, неоднократно обращавшиеся к Дамиану, — тоже.
В самом деле, заявление в милицию требует определенности формулировок, а детективу Филонову можно было принести туман в ладонях и сказать: «Я чувствую, что-то тут не так». Или: «Мне страшно». Или еще проще: «Фигня какая-то со мной происходит».
