— Похоже, мы получили хороший отклик прессы, — заявила Аманда, врываясь в кабинет. — Пол Кампано отрицает, что ввязался в драку с тобой. Он сказал, что это был несчастный случай. Что ты упал.
Когда она вошла в кабинет, Уилл поднялся. Ее слова так его потрясли, что он так и остался стоять.
— Хэмиш Пател и его длинный язык утверждают обратное. — Аманда быстро пролистала заметки у себя на столе и подняла внимательный взгляд на Уилла. — Глядя на тебя, рискну предположить, что он тебе врезал.
Уилл опустился на стул.
— Вроде того.
— Подбитые глаза и распухший нос свидетельствуют о том, что ты доблестно выдержал нападение.
— Раз уж так утверждает Хэмиш… — пробормотал Уилл.
— Не хочешь поделиться со мной, почему он вообще на тебя набросился?
Уилл сообщил ей выгодный для себя вариант правды:
— Последнее, что я ему сказал, перед тем как он меня ударил, было то, что нам нужен его образец ДНК.
— Что делает виноватой меня.
— Пол дал образец? — поинтересовался Уилл.
— Вообще-то да. Следовательно, он либо невероятно самонадеян, либо невиновен.
Уилл был уверен как в первом, так и во втором. Но он до сих пор не мог поверить в то, что Пол его выгораживал. Они беседовали менее получаса назад, и он даже не намекнул на оказанную Уиллу услугу. Возможно, таким образом он возвращал старые долги. Или это был все тот же Пол, предпочитавший сводить счеты в отсутствие взрослых.
— Как насчет его любовных похождений?
— Я позвонил в дилерский центр, как только вернулся к себе в кабинет. Если она не перезвонит мне до полудня, я отправлю за ней патрульную машину. — Уилл помолчал и добавил: — Я нутром чую, что Пол не имеет к этому отношения. Мог бы иметь, если бы речь шла о простом похищении, но не в этом случае.
— Это мы скоро узнаем, — кивнула Аманда. — Я уже поручила провести сравнительный анализ ДНК Пола и ДНК, обнаруженной на теле Кайлы Александр. Беки Кайпер из лаборатории позвонит тебе, как только получит результаты.
— Я отправил в школу Эммы патрульную машину, — сообщил Уилл, все еще пытаясь справиться с шоком. — Бернард может позвонить нам в любую минуту.
— Какая ирония, что наш собственный дислексик не может высказать свое мнение!
Уилл пытался не ерзать на стуле. За все десять лет работы он лишь однажды позвонил своей начальнице домой, и то для того, чтобы сообщить ей о том, что убили их коллегу. Вчера вечером, когда он объяснил ей, что не заметил ничего необычного в записках, которые кто-то, по всей вероятности убийца, сунул под дверь комнаты Адама Хамфри, она говорила с ним еще более ледяным тоном.
Он откашлялся.
— Если вы хотите, чтобы я подал в отставку…
— Если ты уйдешь с этой работы, то не выползешь отсюда, как раненый котенок, а вылетишь после моего пинка. — Она откинулась на спинку стула. — Черт бы тебя побрал, Уилл!
— Прошу прощения.
— Что толку с твоих извинений? — Она затянула гайку еще туже. — Эти записки — первые реальные улики, попавшие в наше распоряжение. «Оставь ее в покое!», «Она принадлежит мне!» Это прямые угрозы нашего убийцы, адресованные одной из жертв. Если это работа человека с каким-то недостатком, Уилл, для нас это все равно что кровь в воде для акулы. Мы должны были начать кружить вокруг этой информации, как только она попала нам в руки.
— Я это понимаю.
— Где бы мы были сейчас, если бы ты начал разбираться с этой орфографией вчера днем, а не сегодня утром? — Она не позволила ему ответить. — Скоро пойдет третий день. Третий! Мне незачем говорить тебе, что это означает.
— Что еще я, по-вашему, должен сказать?
Она, похоже, не нашлась что ответить, что было огромной редкостью. Но это было скоротечное состояние.
— Мы понапрасну тратим драгоценное время. Когда должен позвонить этот учитель?
— Патрульная машина скоро будет на месте.
— В котором часу сюда прибывает Гордон Чу?
Она говорила о специалисте по отпечаткам пальцев из Теннесси.
— Около восьми тридцати. Он собирался выехать рано утром.
— Он приехал еще вчера вечером, — сообщила Аманда, но не стала развивать эту тему. — Что у нас есть?
— Целая куча ничего не значащих фактов, — вздохнул Уилл. — В доме на Энсли-Парк Чарли обнаружил какие-то волокна и отпечатки ног. Но прежде чем мы сможем их использовать, нам нужно найти человека или предмет, с которым все это можно будет сопоставить.
Ему на ум пришел также и серый порошок, который тоже нашел Чарли, но эту информацию он оставил при себе, хотя надежды на то, что из этого что-то выйдет, было мало. Прежде чем продолжить, он снова откашлялся.
— Вчерашний звонок с требованием выкупа поступил с телефона Кайлы Александр. Он отразился от башни, покрывающей бóльшую часть северной Атланты до самой горы Кеннесо.
— Мы можем попытаться локализовать сегодняшний звонок, но я уверена, что он смотрит телевизор и знает, что для этого требуется время. — Она помолчала. — Я не думала, что это похищение с целью выкупа.
— Я тоже, — кивнул Уилл. — Я до сих пор в это не верю.
— У нас есть доказательство того, что Эмма жива.
— Я знаю.
— И мать и отец подтверждают то, что по телефону они слышали голос дочери. Ты до сих пор считаешь, что Эмма Кампано может быть причастна к этому преступлению?
— Здесь что-то не стыкуется, — ответил Уилл. — Место преступления было чересчур грязным.
— Чарли говорит, что, судя по крови и следам, во время преступления в доме было всего четыре человека.
— Я знаю.
Аманда подбросила ему еще одну мысль.
— Если человека тянет на молоденьких девочек, он не станет убивать одну из них на месте преступления. Он заберет с собой обеих.
— Кайла была бойцом. Возможно, она отказалась идти с ним по-хорошему.
Аманда подняла руки.
— Мы все утро можем ходить по кругу, но эти разговоры никуда не ведут. Во вчерашнем звонке я усматриваю доказательство жизни. Девушка была очень испугана. Это не было наигранно. Все было по-настоящему, а не «вот как, по-моему, должен звучать мой голос, когда я пытаюсь сделать вид, что насмерть перепугана». Она издавала звуки, которые люди издают только тогда, когда знают, что вот-вот умрут.
Уилл задумался над ее словами. Аманда была права. Им обоим уже приходилось слышать настоящий страх. Гораздо чаще, чем им того хотелось бы. Эмма Кампано не притворялась. Ее голос дрожал от неописуемого ужаса, а дыхание было затрудненным и вырывалось с хрипом. Это невозможно сыграть. Абсолютный ужас был тайным языком, который можно изучить только на собственном опыте.
