— Погружением с аквалангом. Все меня хочет приобщить к этому.
— Раздели с ним его хобби. Так ты узнаешь своего мужчину лучше. И решишь, когда удобнее будет сказать ему правду… И стоит ли это делать.
И Маша стала вместе с Ромой ходить в бассейн тренироваться. А еще выезжать на реки и озера. А летом отправилась с ним на Черное море в Крым, чтобы искать на дне старинные амфоры.
Она разделяла с ним его жизнь… А он… Он совсем не интересовался, чем она живет.
И замуж не звал!
— Может, это и к лучшему, детка? — предположила бабушка, выслушав внучкины жалобы.
— Как это?
— А вот так. Ты что, сильно хочешь замуж? Пройтись в фате? Или свой паспорт штампом замарать?
— Нет, я об этом как-то не мечтаю.
— Что тогда?
— Ну, просто это естественно… Когда люди, любящие друг друга и живущие вместе, женятся.
— Времена немного изменились. Сейчас гражданский брак становится нормой. И для тебя он удобнее, чем официальный. Так что не ищи добра от добра… Живи и наслаждайся.
Вскоре Роман уехал на заработки в Сибирь. В его отсутствие Маша не завела ни одного романа. Не потому, что ей не позволяла совесть, просто не до них было. Она пыталась сделать карьеру…
Не вышло!
Гражданский муж вернулся. И они зажили, как прежде.
* * *
Маша не навещала своих три недели. Это было из ряда вон выходящее событие. Обычно она наведывалась в деревню раз в неделю, реже в две. Но ей предложили съемку в сериале, предполагаемом хите, и они с бабушкой решили, что она не может упустить эту возможность. Маша снялась в четырех сериях, когда проект прикрыли (человек, его финансирующий, оказался мошенником). Артисты даже зарплаты за свои труды не получили, не говоря уже о славе. А так все хорошо начиналось…
Перед тем как поехать в деревню, Маша, как всегда, туда позвонила. Но трубку не взяли. В этом не было чего-то из ряда вон. Бабушка с Сашей большую часть дня проводили вне дома и могли не слышать звонка. Сотовые телефоны хоть и были уже у многих, в том числе и у Маши, но связь пропадала сразу за пределами Москвы, поэтому бабушке она мобильный не покупала.
Приехала Маша в деревню вечером. В доме почему-то не горел свет. Бабушка с Сашей загулялись? Возможно. Но погода к этому не располагала — накрапывал дождь.
Дверь оказалась не запертой. Маша вошла в дом. Включила свет и…
Охнула, увидев на полу бабушку. Она лежала в луже крови. Бледная-бледная. Точно мертвая.
Маша закричала.
Старушка разлепила веки и посмотрела на нее затуманенным взглядом.
— Бабулечка, что с тобой? — всхлипнула Маша, бросившись к ней.
— Упала я, детка. Сломала что-то… Встать не могу уже давно.
— Сейчас, сейчас, потерпи… — Она принялась поднимать бабушку, чтобы перенести ее на кровать, но та схватила внучку за руку и возбужденно прошептала: — Сашенька…
— Что?
— Где она?
— Не знаю.
— Иди ее ищи. Убежала.
— Сейчас тебе помогу…
— Нет, ей. Я сутки провалялась, еще потерплю… А она где?
Тут Маша заметила, что ящики кухонного гарнитура валяются на полу, ложки-вилки рассыпаны, стулья перевернуты, а спинка одного из них треснула.
— Это все Саша натворила? — спросила она у бабушки. Та кивнула. В глазах ее стояли слезы. — А что случилось с тобой?
— Упала неудачно…
— Сама?.. Или она тебя толкнула?
— Не ведает она, что творит, детка.
Маша вскочила и бросилась к телефону. Нужно было вызвать «Скорую помощь».
— Беги, ищи дочку, — продолжала настаивать бабушка.
— Да плевать мне на нее! — не выдержала Маша. — Хоть бы умерла… — И разрыдалась, осев на пол. Впервые она высказала то, что думала. И сама ужаснулась озвученному желанию.
Тут в дом ворвалась женщина, она жила через двор от них. Кажется, ее звали Ниной.
— Ваша Шурка в моем сарае окопалась! — закричала она. — Выкурить не могу! Забилась под полку с ведрами и не выходит. Пыталась ее выманить, так кусается, зараза…
— Нина, побудьте с бабушкой, пожалуйста, пока я схожу за Сашей.
— Меня зовут Надя, — насупилась женщина. Но тут же смягчилась, увидев, что с пожилой женщиной стряслось. — Побуду, побуду, не волнуйся. «Скорую» вызвала?
Маша кивнула и выбежала из дома.
Дочку она нашла в сарае, под полкой с садовой утварью. Девочка сидела, обхватив ноги, и качалась вперед-назад. Мордашка была вся испачкана землей и кровью. Превозмогая отвращение, Маша погладила ее по лицу. Саша любила именно такую ласку — бабушка часто трепала ее за щечки, и ребенок заливался довольным смехом. Прикосновение маминой руки ее не так обрадовало, но немного умиротворило. Саша перестала раскачиваться и вопросительно на нее посмотрела.
— Пойдем домой, — сказала Маша.
Сашенька резко мотнула головой.
— А я тебе конфетку дам! — Маша вспомнила, что у нее в кармане кофты лежит карамелька. Саша была страшной сластеной, в мать, поэтому сразу вылезла из укрытия.
Маша привела дочь домой. Саша, увидев свою прабабушку, начала рыдать. Поняла, что натворила. Та успокоила ее, как могла. И девочка уснула прямо на полу, свернувшись калачиком у ног своей прабабки.
«Скорая» приехала только через два часа. Травмированную женщину увезли в больницу. Срочно сделали операцию.
* * *
Бабушка так и не оправилась после травмы. Передвигаться могла только на костылях. С Сашей уже одна не справлялась. Наняли помощницу, ту самую соседку Надю.
И все бы ничего, только денег не хватало катастрофически. Маша предложила бабушке выход, сдать квартиру, но та наотрез отказалась. Не желала, чтоб в ее доме чужаки хозяйничали. К тому же она иногда наведывалась туда вместе с Сашей. В Москве регулярно возникали какие-то дела (посещение социальных служб, больниц), и нужно было где-то останавливаться. Не у Романа же дома? И Маше ничего не оставалось, как найти стабильную работу, приносящую хороший доход.
О замужестве она больше не думала. Бабушка была права, все шло как нельзя лучше. Маше легко удавалось вести двойную жизнь. Конечно, она понимала, что это ненормально, когда муж, пусть и гражданский, почти не интересуется твоей жизнью. Он даже с ее бабушкой был незнаком. И не стремился к этому. Зато квартиру ее изучил от и до. И подал Маше мысль о ее сдаче в аренду. Когда она сказала, что сдавать ее не намерена, долго возмущался. И многие годы напоминал, как это глупо, не пользоваться элементарной возможностью заработать.
Бабушка умерла, когда Саше едва исполнилось тринадцать. Не мучаясь, скоропостижно. Села отдохнуть перед телевизором, задремала и… Больше не проснулась. Помощница Надя в тот день в район ездила к дочери. Вернулась поздно, на последней электричке, и не пошла проведывать подопечных, будить не хотела. Только утром к ним заглянула. И увидела мертвую, уже застывшую пожилую женщину, в ногах которой, как кошка, свернулась Саша.
