«Мне нужно организовать сеть информаторов по всему городу!» — блестящая идея внезапно осенила разнежившегося шантажиста.
Да, это был выход! Создать сеть людей, которые под благовидными предлогами, кто за деньги, кто за страх, а кто и за совесть, стали бы его снабжать информацией о различного рода неблаговидных делишках своих соседей, знакомых и прочем. Пусть эта сеть охватит весь город! Нет, пожалуй, со всей Москвой ему одному не справиться. Ну тогда хотя бы один-два района. Поиск готовящихся преступлений таким методом неизбежно даст свои результаты — в этом Леня был уверен на все сто. Основная трудность — завербовать действительно заинтересованных людей. Потребуются расходы. Но это не страшно, поскольку с лихвой окупится. Потребуется создать свой банк данных на потенциальных носителей компромата. Потребуется…
У Соколовского даже захватило дух: все-таки ему в голову пришла гениальная идея! Какие блестящие перспективы и обширное поле деятельности! Кажется, именно об этом он мечтал — держать в своих руках многие нити нечистых людских делишек.
«Но не надо торопиться, — одернул сам себя замечтавшийся Леня. — Это дело надо хорошенько обдумать и спланировать… А еще с Ленкой помириться надо бы… Что это я, в самом деле, сдался без боя…»
Через несколько дней, загоревший дочерна, полный сил и уверенности в себе, он возвращался домой, готовый к новому покорению Москвы, которая, не подозревая о далеко идущих планах одного из своих жителей, мирно раскинула белые корпуса новостроек под крылом приземляющегося аэробуса.
Вернувшись в свою пустую пыльную квартиру, с порога дохнувшую в лицо тяжелым нежилым духом, и кинув сумку в угол, Леня первым делом набрал номер Елены. Она была дома и даже не бросила трубку, но на все попытки примирения и путаные объяснения своего бывшего жениха задумчиво и равнодушно протянула:
— Ты знаешь, я на тебя ни зла, ни обиды не держу, ты не думай. Я просто встретила человека, который обо мне заботится больше, чем о своих делах. Я выхожу замуж, извини. Давай останемся друзьями.
— Я не хочу быть только твоим другом после того, как я был твоим женихом и почти мужем. Я тебя люблю. Ты не можешь так просто скинуть это со счетов.
— Но я-то люблю другого, — равнодушно сказала Елена. — Прости. Я выхожу замуж. На свадьбу не приглашаю, ни к чему.
— А кто он? — потрясенно пробормотал Леня.
— Какая тебе разница? — последовал ответ.
Телефон Васюхина не отвечал. Даже выпить было не с кем. Не идти же в дом напротив к старичку Федотычу, который всегда был рад разделить с собутыльником все равно что — горе или радость. От огорчения Леня купил литр водки и выпил бутылку чуть ли не до дна. Половину ночи он провел в ванной в тщетном желании исторгнуть из желудка его содержимое и только к утру утомленно заснул, бледный, с едва слышным сердцебиением в груди.
Протрезвев, с раскалывающейся головой, он позвонил Ольшевскому, в глубине души предполагая, что именно он может оказаться тем человеком, который больше интересуется его бывшей невестой, чем своими делами, и с которым она пойдет под венец.
— А, привет, — сказал Георгий. — Ты уже вернулся? А я тебе звонил и домой и на работу.
— Что такое? — с дрожью в голосе спросил Леня, ожидая торжественного приглашения на свадьбу.
— Интересный материал для тебя появился. Помнится мне, ты этим интересовался… Так вот, недавно крупную организацию, занимающуюся наркобизнесом, накрыли, они делали и сбывали наркотики. Даже пресс-конференция была по этому поводу. Я думал, ты заинтересуешься. Очень шумное дело.
— А какой наркотик они производили? — и вправду заинтересовался Леня.
— Не помню, но весь писк в том, что делали они его чуть ли не в центре Москвы, под носом у милиции, в обыкновенной аптеке. Кажется, уж как эти аптеки проверяют — каждая таблетка на счету! Ан нет, у них все было куплено — и ревизоры, и все начальство в аптечном управлении.
— Ну и кто нашел-то их? — спросил Леня, чувствуя себя безымянным героем.
— Наши ребята и нашли. Всю кодлу взяли, только настоящий хозяин скрылся за границу. Громкое дело!
Леня произнес еще пару незначащих слов и повесил трубку.
— Страна не знает своих героев, — с горечью заметил он. — Ну и не надо.
Его ждали новые захватывающие «дела», и не стоило сожалеть о недоставшемся ему крошечном кусочке славы.
Работая с Его Величеством Случаем один на один, Соколовский, как никто другой, понимал, насколько сильно зависит от фортуны, и не смел раздражать ее некрасивой, несвойственной любимчикам судьбы жадностью.
— Случай выбирает подготовленные головы, — повторял он, осмысливая свой жизненный опыт.
Его голова, пожалуй, как никакая другая, была подготовлена для успеха.
28
Влада Петровна была наэлектризована, как кошка, которую долго терли янтарем.
— Вы представляете, Соколовский, — быстро и нервно говорила она, — наш директор на нужды редакции выделил за последние полгода какие-то копейки, а сам построил за казенный счет дачу в Перхушкове, купил новый «СААБ», а его жена, на которую без слез и смотреть-то невозможно, каждое лето отдыхает на Лазурном берегу.
— Ну и что, — отмахнулся от нее Леня. — Я тоже отдыхал на берегу. Сейчас это доступно почти всем, это же Украина, там цены ниже, чем в Сочи.
— Имеется в виду Лазурный берег во Франции… А откуда у него такие деньги, скажите на милость, если все знают, что завод на грани банкротства?
— Не знаю, — честно ответил Леня и задумался. А правда, откуда?
Он заглянул в приемную директора завода, где сидела одна секретарша, закрывавшая своим телом доступ к начальству. В кармане Лени лежала заготовленная шоколадка. Влада Петровна активно толкала своего фотокора сзади, вынуждая его к действиям. Они пришли просить деньги на газету.
— Если не даст, я ему такое устрою, — угрожающе шипела редактор. — Он нас еще вспомнит в страшном сне.
— К Пал Сергеичу можно? — спросил Леня, усаживаясь на стул перед густо накрашенной Галочкой.
Она замахала руками:
— Нет-нет-нет, только не сегодня — у него совещание.
— Какое совещание? — ехидно спросила Влада Петровна. — Кого сократить и что продать?
— Кто у него? — интимно спросил Леня, кивая на обитую дверь. Подтаявшая шоколадка перекочевала из кармана на стол.
— Уткин. Из газеты «Московский народоволец».
— Интервью? — спросил Леня.
— Мы с ним на журфаке учились, — сказала редактор. — А о чем речь?
— Не знаю, ничего не знаю. Завтра приходите, может быть, примет, — простонала утомленная секретарша.
Леня, проходя мимо бюро пропусков, достал еще одну шоколадку и вручил ее вахтерше Зине.
