– Четыре выстрела, четыре попадания. Все мишени поражены с первого выстрела. Поздравляю, – сказал Андрей Максимович. – У меня всегда душа радуется, когда встречаю таких стрелков.
– У меня душа радуется не меньше, – сказал Владимир Алексеевич. – Мы свою миссию на данный момент закончили. Бахтияру Ахматовичу, вижу, не терпится опробовать винтовку. Андрей Максимович с Гималаем Кузьмичом ему в этом помогут, а мы мешать не будем. Я понимаю, что с незнакомой винтовкой еще необходимо разобраться, и только потом можно будет что-то демонстрировать. Поэтому мы скромно удаляемся к себе в кабинет. Гималай Кузьмич проводит майора Валеева после завершения пробной стрельбы. На испытание винтовки отпускается пятьдесят пять минут. Ровно через час у нас занятия по испанскому языку. Всем быть обязательно, даже Гималаю Кузьмичу, потому что будут даны некоторые особенности венесуэльской разновидности испанского: сленг, жаргон, арго и прочее…
* * *
Майор Лукошкин прибыл как раз в тот момент, когда группа закончила занятия по испанскому языку. Привел его помощник дежурного по Департаменту «Х».
– Генерал-лейтенант Апраксин уехал по делам. Распорядился майора Лукошкина передать вам, товарищ подполковник, с рук на руки, – объяснил помощник дежурного.
Он, как это водилось в Департаменте, был человеком гражданским – видимо, из научного блока, – но, часто общаясь с офицерами, разговаривал уже по-военному, как заправский служивый.
– Да, спасибо, мы ждали его, – сказал Кирпичников, пожимая вновь прибывшему руку. – Рад видеть тебя, Сергей Викторович. А что с рукой?
Вопрос напрашивался сам собой, потому что кисть майора была туго стянута эластичным бинтом, а привлекать к участию в операции травмированного офицера было рискованно.
– Перелом был. Три дня назад гипс снял. Сейчас на всякий случай бинтую.
– Как умудрился? – тоже пожимая майору руку, спросил подполковник Денисенко.
– Обучал молодое поколение доски ломать. Сначала одна доска-«пятидесятка». Проломил без проблем. Две доски выставили. Не на подставке, а на руках держали. Бил правильно, но один из парней руку согнул, доска и спружинила. Я сдуру объяснил парню ошибку и вторым ударом сломал. Теперь уже и доски, и руку окончательно. Видимо, перелом еще после первого удара получился. Вторым добавил. Но обошлось простым гипсом. Снимок сделали, резать не стали. Сейчас уже почти в порядке, но еще дней пять поберечься нужно.
– Значит, зря я расписание менял, и переносил «рукопашку» на послеобеденное время, – вздохнул Владимир Алексеевич. – Ладно, идем в кабинет. Стол тебе Гималай Кузьмич уже подготовил. Только ты его не ломай. Мебель ведомственная…
Все спецназовцы, что раньше знали Лукошкина, – а знали его все, кроме капитана Радимова, – вспомнили, как Сергей Викторович обрел славу человека со страшным ударом. Однажды во время обсуждения какой-то операции Лукошкин, рассказывая о событиях, в досаде стукнул кулаком по столешнице, и стол сложился пополам. Причем все видели, что удар не был сильным, просто столешница оказалась, видимо, бракованная, но слухи разнеслись быстро, раз за разом обрастая удивительными подробностями. Самого майора, однако, это лишь заставило тренироваться усерднее, чтобы поддержать свою неожиданно возникшую репутацию.
– Я постараюсь, – серьезно пообещал Лукошкин. – А рука пусть никого не беспокоит. Она быстро в норму придет. Форму я поддерживаю.
– Я надеялся, что часть своей формы ты передашь нам …
– Занятия, Владимир Алексеевич, я проводить могу. Там не рука, а голова работает.
– Договорились. Возвращаемся в кабинет.
Едва Кирпичников сел за стол, зазвонил телефон.
– Добрый день, Владимир Алексеевич. Полковник Градовокин. Чем сейчас заняты?
– Принимаем нового члена группы.
– Это хорошо. Значит, полный комплект?
– Так точно, товарищ полковник.
– Генерал звонил. Просил через двадцать минут собрать всех у него. Я буду докладывать план операции. Не сильно ваши планы нарушаем?
– Нет, как раз ждем подробностей.
За короткое время пребывания на новой службе подполковник Кирпичников уже слегка привык к совсем не генеральской манере поведения Апраксина. В армии генералы ведут себя не так. Быстро привыкли к раскованной манере общения и «старожилы» – капитан Радимов и майоры Ставрова и Старогоров. А вот новые члены группы посещением генеральского кабинета были едва заметно смущены и оттого держались скованно. Если им и приходилось общаться с генералами, то это были большие чины из Москвы, руководившие той или иной боевой операцией, но мало что понимавшие в тактике спецназа, так не похожей на обычные действия войск. Этих генералов приходилось выслушивать, но действовать, как правило, вопреки их указаниям, исходя из реальной боевой обстановки.
Генерал-лейтенант Апраксин от частого общения с гражданским персоналом Департамента и сам все меньше походил на человека в лампасах. Это новым офицерам группы было непривычно. Впрочем, генерал говорил недолго, и вскоре предоставил слово начальнику оперативного отдела Департамента «Х» полковнику Градовокину.
– Задача перед нынешним составом группы поставлена сложная, и мы не случайно усилили ее офицерами спецназа ГРУ, имеющими большой опыт боевых операций за пределами страны. Я даже сразу скажу, что это операция не того плана, которые, в принципе, должны проводить мы. Первая была классическим примером нашей работы. Вторая уже больше схожа с простой операцией спецназа. Тем не менее, проводить ее придется нам, поскольку мы имеем, скажем так, кровную заинтересованность в конечном результате.
Итак, согласно данным Службы внешней разведки, спецназ ЦРУ совместно со спецслужбами Колумбии готовит провокацию на границе между Колумбией и Венесуэлой. Цель – дискредитировать покупателей российского оружия в Венесуэле, а если получится, то и самих российских поставщиков оружия. Вся интрига будет закручена вокруг поставок в Венесуэлу ПЗРК «Игла-Супер». Американцы вместе с правительственными спецслужбами Колумбии готовы заявить, что они предназначаются для дальнейшего экспорта колумбийским повстанцам. Не исключено, что будут попытки обвинить «Рособоронэкспорт» даже в прямых поставках ПЗРК повстанцам Колумбии. Такая фраза промелькнула в разговоре Хиллари Клинтон с нашим министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Доказательств у американцев никаких. Но поскольку их нет и не предвидится, то противная сторона, как нам думается, постарается выдумать их сама. При этом будут привлечены достаточно значительные силы и с американской, и с колумбийской стороны. И даже вылезет на свет какая-то анархистская группировка повстанцев, которой пообещают продать ПЗРК в обмен на кокаин. В конце концов, по договоренности с колумбийским правительством, эта группировка будет уничтожена ракетным ударом, предположительно, с кораблей ВМФ США. Ракеты радиусом действия до трехсот километров вполне смогут достать повстанцев. И наличие ПЗРК при массированном ракетном обстреле едва ли сможет оказать анархистам заметную помощь.
