Он резко затормозил, едва просунув голову в дверь, как будто прямо перед ним мелькнула молния.
Спартанский черно-белый шкаф Розы из Исландии превратился в нечто, достойное повторения не одной десятилеткой, помешанной на Барби-королевстве. Неимоверно много розового цвета, куда ни кинь взгляд, и огромное количество безделушек.
Карл сглотнул и обратил взгляд на Ирсу:
— Ты не видела Ассада?
— Да, он ушел около получаса назад.
— В честь чего?
Она пожала плечами.
— У меня готова половина отчета о лаутрупвангской истории, хочешь ознакомиться?
Он кивнул.
— Удалось что-нибудь обнаружить?
Ирса сверкала своими по-голливудски накрашенными губами.
— Ни черта. Кстати, тебе кто-нибудь рассказывал, что у тебя улыбка, как у Гвинет Пэлтроу?
[19]
— Разве Гвинет Пэлтроу не женщина?
Она кивнула.
Мёрк поспешил вернуться к себе в кабинет и набрал домашний номер Розы. Несколько дней, проведенные с Ирсой, — и тут будет полный сумасшедший дом. Ради сохранения отделом «Q» сомнительного знамени Розе придется как можно быстрее вернуться за свой рабочий стол.
На этот раз он наткнулся на автоответчик.
«Автоответчик Розы и Ирсы сообщает о том, что дамы отправились на аудиенцию к королеве. Как только прием окончится, мы перезвоним вам. Вы можете продиктовать свое сообщение, если ваше дело не требует отлагательств». Затем следовал звуковой сигнал.
Кто из них двоих надиктовал эту фразу, Бог его знает.
Затем Карл погрузился в свое кресло и затянулся. Кто-то сказал ему, что сейчас неплохо работается в почтовой службе доставки.
Звучало как мечты о рае.
Положение не улучшилось, когда спустя полтора часа он вошел к себе в гостиную и обнаружил, что врач склонился над кроватью Харди, а рядом стояла Вигга собственной персоной.
Мёрк вежливо поздоровался с врачом и немного подвинул Виггу.
— А ты что тут делаешь, Вигга? Если хотела повидаться, могла бы сначала позвонить. Ты знаешь, что я не люблю подобные спонтанные вторжения.
— Карл, дорогой, — она погладила его по щеке с каким-то шипением. Поистине более чем настораживающий жест. — Я думаю о тебе каждый божий день, и я решила вернуться домой, — выдала Вигга довольно уверенно.
Карл почувствовал, как вытаращились его глаза. Она действительно серьезно намеревалась устроить эту красочную оргию на грани развода.
— Вигга, ты не можешь. Я совершенно в этом не заинтересован.
Она несколько раз моргнула.
— Но этого хочу я. А половина дома пока еще принадлежит мне, друг мой. Не забывай.
Вот тут Карл и разразился приступом ярости, так что доктор вздрогнул, а Вигга расплакалась. Когда такси наконец-то отбуксировало ее прочь, он взял самый толстый маркер, какой только смог отыскать, и провел черную жирную черту на табличке с именем поверх слов «Вигга Расмуссен». Дьявол, давно было пора.
И будь что будет.
Результатом неизбежно явилось то, что большую часть ночи Карл провел в кровати, полусидя за бесконечными воображаемыми беседами с бракоразводными адвокатами, которые по локоть запустили руки в его кошелек.
Это станет его разорением.
Так что присутствие врача из клиники спинномозговых травм служило лишь малым утешением. Даже то, что он все же смог вполне отчетливо зарегистрировать, пускай и довольно слабую, активность в руке Харди. Как и то, что врач был приятно удивлен.
На следующее утро Мёрк стоял в проходной полицейского участка в половине шестого. Оставаться в кровати дольше было бессмысленно.
— Какая приятная неожиданность, Карл, что ты пришел в это время суток, — поприветствовал его охранник. — Уверен, что и твой помощник подумает так же. Только осторожней там, внизу, не напугай его.
Карлу нужно было повторить еще раз.
— Что ты имеешь в виду? Ассад уже тут? Сейчас?
— Да. В последнее время он каждый день в это время приходит. Обычно без чего-то шесть, но сегодня около пяти. Ты разве не знал?
Понятия не имел.
Несомненно, Ассад уже успел помолиться в коридоре, ибо его молитвенный коврик еще лежал на полу, и в тот день Карл впервые его увидел. В остальном ничего необычного на территории помощника не было. Он обустроил там все по-своему.
Карл ясно слышал, как Ассад с кем-то разговаривает в своем кабинете по телефону, причем его собеседник как будто туговат на ухо. Разговор вели на арабском языке, и общий тон не казался дружелюбным, хотя по этому языку иногда сложно было определить настрой.
Мёрк сделал шаг к двери и увидел, как пар от кипящего чайника окутывает шею Ассада. Перед ним лежали какие-то записи на арабском, а на плоском экране мерцало не очень качественное изображение пожилого человека с усами и в огромных наушниках. Теперь Карл заметил, что и на Ассаде надета гарнитура. Значит, он разговаривает по «Скайпу». Вероятно, с кем-то из сирийской родни.
— Доброе утро, Ассад, — поздоровался Мёрк.
Он никак не ожидал такой бурной реакции. Слегка вздрогнуть — еще ладно, все-таки Карл впервые так рано пришел на работу; но это всеохватное потрясение каждого нервного окончания в теле помощника — нет, для Карла это оказалось абсолютно неожиданным. Ассад вздрогнул сразу всеми конечностями.
Пожилой мужчина, с которым он разговаривал, встревожился и придвинулся ближе к экрану. Скорее всего, на своем мониторе он видел очертания Карла за спиной у Ассада.
Мужчина поспешно произнес несколько слов, после чего прервал соединение. Ассад тем временем пытался прийти в себя, сидя на краешке стула.
— Что ты тут делаешь? — сверкнул он глазами, словно его застукали погрузившим обе лапы в кассу с деньгами, причем размер кассы ощутимо превышал коробку из-под печенья.
— Извини, Ассад. Я не собирался пугать тебя до смерти. Ты в порядке? — Карл положил руку на его плечо. Оно было мокрым и холодным от пота.
Ассад кликнул мышкой на иконку «Скайпа», и картинка на экране сменилась. Может быть, он не хотел, чтобы Карл увидел, с кем именно он разговаривал.
Карл в извиняющемся жесте поднял руки:
— Не буду тебе мешать. Занимайся своими делами. Зайдешь ко мне попозже.
Ассад за все это время не произнес ни слова. Что было очень-очень не похоже на него.
Опустившись в офисное кресло, Карл уже почувствовал усталость. Всего несколько недель назад подвал под полицейским участком был в его полном распоряжении. Два сносных сотрудника и обстановка, которую в прежние времена можно было бы назвать уютной. Теперь Роза сменилась такой же странной особой, но странной по-своему, а Ассад стал сам не свой. На этом фоне сложно было оставаться в стороне от прочих жизненных неприятностей. Например, таких, как обеспокоенность тем, что произойдет, если Вигга потребует развода и половины имущества.
