— Что, черт возьми, у тебя в корзине для мусора? — поинтересовался он, не скрывая своего потрясения.
— Понятия не имею. Я ею не пользуюсь. Это что-то от Розы.
Ладно, подумал Карл. Теперь, по крайней мере, он узнал, кто из сестер не имел привычки прибираться, если кто-нибудь вообще когда-либо заморачивался наведением порядка.
Мёрк посмотрел на Ирсу, которая с яростным выражением лица давила мух обеими кулаками с поразительной меткостью. Теперь у Ассада будет полно работы по расчистке.
Спустя две минуты Ассад уже был тут как тут при своих зеленых резиновых перчатках и с большим черным мешком для мусора, предназначенным для мух и содержимого мусорной корзины.
— Отвратительно, — прокомментировала Ирса, посмотрев на мушиные ошметки на своих пальцах, и Карл был склонен с ней согласиться.
Она подвинула к себе одну из бутылочек с растворителем, смочила ватный шарик и принялась отчищать руки. Вскоре у них пахло, как на заводе по производству лаков для покрытия кораблей после длительной мортирной атаки. Карл искренне надеялся, что инспекция по трудовым условиям не вздумает нанести им еще один визит за сегодняшний день.
Именно в этот момент Мёрк заметил, как лак для ногтей исчезает с указательного и среднего пальцев правой руки Ирсы, а точнее, он заметил то, что скрывалось под лаком.
Секунду он сидел отвесив челюсть, но тут обнаружил, что Ассад уже вылез из мушиного ада под столом и перехватил его взгляд.
Теперь они оба замерли с выпученными глазами.
— Пойдем, — сказал Карл и выпихнул Ассада в коридор, как только тот завязал мешок. — Ты тоже видел?
Ассад кивнул, скривив рот так, словно у него в районе брюшной полости началось тотальное восстание.
— У нее под лаком перепачканные черным маркером ногти Розы. Недавние следы от спиртового маркера. Ты видел их?
Ассад снова кивнул.
Невероятно. А они до сих пор ни на секунду ничего не заподозрили.
Если только всеобщая мода на ногти с черными крестами не охватила всю страну, сомнений быть не могло.
Ирса и Роза — один и тот же человек.
37
— Посмотрите, что у меня для вас есть, — с этими словами Лиза протянула Карлу огромный букет роз, завернутый в целлофан.
Мёрк отложил телефонную трубку. Что еще за чертовщина?
— Лиза, никак ты делаешь мне предложение? Как вовремя ты оценила мои качества по достоинству…
Она состроила глазки.
— Нам доставили эту прелесть в отдел «А», но Маркус считает, что букет по праву должен достаться вам.
Карл нахмурился.
— За что?
— О, Карл, ладно тебе. Ты прекрасно знаешь.
Он пожал плечами и покачал головой.
— Они отыскали последний мизинец с углублением по периметру кости. Обследовали пожарище еще раз и обнаружили палец в куче пепла.
— И в связи с этим нам преподносят цветы? — Карл почесал в затылке. Может, розы тоже отыскали на пепелище?
— Нет, не в этой связи. Но пускай расскажет сам Маркус. Данный букет прислал Торбен Кристенсен, страховщик. Полицейское расследование сэкономило его фирме кучу денег.
Она ущипнула Карла за щеку, подобно дядюшке, который не умеет по-другому выражать свое одобрение, и провальсировала обратно.
Карл вытянул шею в сторону. Он не мог отказать себе в удовольствии проследить за красивой попкой.
— Что тут происходит? — спросил Ассад из коридора. — Нам уже скоро выезжать.
Карл кивнул и набрал номер шефа.
— Ассад тут интересуется, почему розы достались нам? — сразу приступил он к делу, едва заслышав голос начальника отдела убийств.
За репликой последовала реакция, которую можно было истолковать как выражение радости.
— Карл, мы допросили владельцев всех трех компаний, пострадавших от огня, и теперь у нас на руках три исчерпывающих объяснения. Вы оказались абсолютно правы. Они были вынуждены взять кредиты под высокие проценты, а когда не смогли выплачивать их, коллекторы оказали давление и потребовали погашения основной суммы. Преследования, телефонные угрозы. Жесткие угрозы. Сборщики долгов становились все отчаяннее, но что толку? Фирмы, имеющие проблемы с ликвидностью, не могут обратиться в другое место за деньгами в долг.
— А с коллекторами что случилось?
— Мы не знаем, но наша теория состоит в том, что организаторы их ликвидировали. Сербская полиция сталкивалась с подобными вещами и раньше. Большие бонусы предназначались для сборщиков, которые вовремя возвращали деньги, и нож — для тех, кто не справлялся с обязанностями.
— Неужели они не могли просто поджигать строения, не убивая своих наемных работников?
— Могли, но другая теория заключается в том, что они посылали самых неудачливых коллекторов в Скандинавию, так как здешний рынок имеет репутацию более простого для проворачивания подобных операций. А когда дело кончалось неудачей, им необходимы были наглядные примеры, на которые не могли не обратить внимание в Белграде. Нет никого хуже для денежных мешков, чем неумелые коллекторы или тот, кого нельзя контролировать и на кого нельзя положиться. Так что убийства, изредка имеющие место то тут, то там, помогают поддерживать дисциплину.
— Хм. Они избавлялись от плохой рабочей силы в Дании. А случись так, что преступников поймают, естественно, наиболее выгодно, чтобы это произошло в правовом государстве, где наказание окажется более мягким, сдается мне.
Якобсен в одобрительном жесте поднял большой палец.
— Ну вот, Карл, — подвел итог шеф. — Безусловно, на сегодня нам удалось доказать, что в рассмотрении у страховых компаний есть несколько дел, по которым невозможно требовать полной компенсации. А это большие деньги. Поэтому страховщик послал нам розы. А кто заслужил этот букет больше вас?
Явно это признание далось боссу нелегко.
— Отлично. Значит, у вас освободился народ для других задач, — заметил Карл. — Так что, думаю, они должны спуститься ко мне и помочь.
На другом конце провода послышалось что-то похожее на смех. Вероятно, такое предложение в планы шефа не входило.
— Да-да, Карл, конечно, нам еще есть чем заняться в связи с данными делами. Нам осталось найти виновных. Но ты прав. У нас, кроме всего прочего, еще и конфликт группировок на повестке дня — не стоит ли нам направить «освободившийся», как ты говоришь, народ на его разрешение?
Ассад стоял в дверях, когда Карл положил трубку. Видимо, он наконец-то прочувствовал датский климат. По крайней мере, такого толстого пуховика Карлу никогда ни на ком не доводилось увидеть на улице в марте месяце.
— Я готов, — сказал Ассад.
