Он положил трубку.
Вот так все и закончилось.
Потом позвонил Рейнолдс. Он еще никогда не был таким злым.
– Как это произошло, Сара?
После того как мы поговорили пару минут, он успокоился. Билли говорит, что я не должна себя винить. Это получилось случайно. Но я уверена, что Макбрайд не согласна с ним. Она перезвонила, как только я договорила с Билли, и задала мне тот же вопрос. Я сказала ей, что не специально игнорировала Джона. Я думаю, она верит мне, но все равно злится. Сэнди сказала, что в этот раз Джон звонил откуда-то из Камлупса, но все время оставался в местах большого скопления народа. Копы проверили довольно много машин, останавливая всех, кто казался им подозрительным, но до сих пор никого так и не обнаружили.
Макбрайд сказала, что теперь у моего дома будет постоянно стоять патрульная машина – на тот случай, если Джон захочет поговорить со мной лично.
Я спросила, не думает ли она, что Джон что-нибудь натворит.
– Скоро узнаем, – отрывисто ответила она. – Но если он действительно настолько туп, что выкинет что-нибудь, мы его поймаем.
С тех пор Джон не звонил. Ни разу. Хотела бы я радоваться этому…
Сеанс одиннадцатый
Я не могу усидеть на месте. Мне нужно двигаться, нужно ходить туда-сюда. У меня ноги болят от этой постоянной ходьбы, от этой агонии ожидания. Наверное, вас раздражает, что я бегаю по вашему кабинету. Видели бы вы меня дома – я мечусь от окна к окну, то поднимаю жалюзи, то опускаю. Подметаю пол и бросаю пыльный совок в углу комнаты. Набиваю рот печеньем с арахисовым маслом, потом мчусь на второй этаж к компьютеру, чтобы проверить форум на сайте о Кемпинговом Убийце, перехожу с сайта на сайт, пока у меня не начинают болеть глаза. Постоянно звоню Эвану. Он уговаривает меня заняться йогой, сходить в спортзал, выгулять Олешку, а я начинаю ссориться с ним по пустякам. Так мне становится легче.
Мой стол завален листиками из блокнота, исписанными трясущейся рукой. Но это не помогает. Я не обращаю внимания на электронные письма, касающиеся работы. Да, я пытаюсь выделить время на восстановление мебели, пытаюсь продержаться, но уже чувствую, что теряю контроль.
Как только я вернулась с нашего последнего приема, к моему дому подъехали Билли и Сэнди. Открыв дверь и увидев их мрачные лица, я почувствовала, как меня бросило в холодный пот.
– Что случилось?
– Давайте зайдем внутрь, – сказал Рейнолдс.
– Скажите мне, что произошло! – Я заглянула ему в глаза. – Что-то с Элли?
– С ней все в порядке.
– Эван…
– С вашей семьей все хорошо. Давайте войдем в дом. У вас есть кофе?
Налив им кофе, я прислонилась к столу, чувствуя, как острый край столешницы врезается мне в спину. Я обхватила руками горячую чашку, глядя, как Билли отхлебывает кофе. Сэнди к своей чашке и не притронулась. На ее белой блузке виднелось пятно, волосы спутались, под глазами пролегли темные круги. Выглядела она отвратительно.
– Он убил кого-то?
Макбрайд мрачно посмотрела на меня.
– Вчера в лесу под Камлупсом, в заповеднике Гринстоун, пропала девушка, поехавшая туда на пикник. Ее парень был найден убитым.
Я уронила чашку, и кофе пролился на джинсы Сэнди, но она даже не посмотрела вниз, не отвела от меня глаз. Никто не сдвинулся с места.
– О господи! – Я прикрыла рот руками. – Вы уверены? Может быть…
– Он. главный подозреваемый. Гильзы, обнаруженные на месте преступления, соответствуют его оружию.
– Это я виновата.
– Нет, это не так, Сара. Джон сам принял это решение, – возразил Рейнолдс.
Макбрайд промолчала.
– И что мы теперь будем делать? Что с этой девушкой?
– Полиция осматривает окружающую территорию в поисках трупа.
– Вы думаете, она уже мертва?
Оба промолчали.
– Как ее зовут?
– Мы еще не сообщали ее имя журналистам… – начал Билли.
– Я не журналистка. Скажите мне, как ее зовут.
Билли покосился на Сэнди.
– Даниэла Сильван. Ее парня звали Алек Пантон, – ответила она.
Мое сознание заполонили образы: девушка бежит по лесу, кустарник царапает ей ноги, Джон гонится за ней, сжимая в руках ружье. Сколько времени пройдет, пока он пришлет мне куклу с ее волосами?
Я смотрела на разбитую чашку, на лужицу кофе на полу и никак не могла прийти в себя.
– Какого цвета у нее волосы?
Они молчали. Я подняла голову, чувствуя, как меня сковывает ужас.
– Какого цвета у нее волосы?
Рейнолдс кашлянул, готовясь ответить, но Сэнди опередила его.
– Темно-рыжие. Длинные волнистые волосы.
У меня закружилась голова, и я схватилась за край стола. Вскочив, Билли поддержал меня под руку, приобняв за плечо.
– Вы в порядке, Сара?
Я покачала головой.
– Хотите выйти на свежий воздух?
– Нет. – Я глубоко вздохнула. – Сейчас все пройдет.
Рейнолдс прислонился к столу рядом со мной, потирая ладонями плечи. Макбрайд так и источала злость.
– Думаю, это я виновата. – Я повернулась к ней.
– Никто не виноват. Он убийца. Никогда не знаешь, что его спровоцирует.
– Но он никогда не совершал нападения так рано. Сейчас только май.
Белки глаз Сэнди испещрили красные прожилки, радужка из темно-синей стала почти черной, кожа обветрилась.
– Я думаю, из-за того, что я не взяла тогда трубку, он опять вышел на охоту.
– Мы не знаем, что…
– Просто признайте это, Сэнди. Ведь вы думаете, что это моя вина.
– Да, я думаю, то, что вы не отвечали на звонки, спровоцировало его. Нет, я не думаю, что это ваша вина.
На мгновение меня охватило сладкое чувство победы. Я заставила ее признаться, что она думает на самом деле. Но потом я поняла весь ужас ситуации.
– Сколько им было лет? – Я повернулась к Билли.
– Алеку двадцать четыре, а Даниэле двадцать один.
Двадцать один.
Я представила, как их родители узнают об этом, и закрыла глаза руками.
«Просто не думай об этом. Не думай об этом».
– Что мы теперь будем делать?
– Мы не можем засечь сигнал его мобильного, но на всякий случай хотели попросить вас позвонить ему.
Взяв телефон со стола, Рейнолдс передал его мне.
– Как я должна действовать? – спросила я, набирая номер.
