Он остановился передо мной.
– Тогда почему вы…
– Потому что ты права. Я действительно остановился на заправке в Альберни. Но я не собираюсь выяснять, есть ли там видеонаблюдение.
– Так это были вы?! Это вы стреляли в Эвана?
– «Воин, научившийся провоцировать врага, покажет ему приманку, и враг придет». – Билли прищурился. – Эван мешал нам, а тебе нужна была встряска. К тому же я знал, что это спровоцирует Джона, потому что он попытается защитить тебя.
Я ушам своим не верила.
– Вы пытались убить Эвана, чтобы Джон подумал, будто мне угрожает опасность?
– «Нападай на того, кого твой враг поклялся защищать». Теперь все становилось на свои места.
– Джон понимал, что что-то не так, – протянула я. – Поэтому он был так напуган, когда звонил в больницу. Поэтому он угрожал мне. Поэтому он не позвонил мне на мобильный. Он пытался спасти Элли… – Я осеклась. – На Надин тоже напали вы?
– Да я ее и пальцем не тронул. И если бы я пытался убить Эвана, он был бы уже мертв. Чтобы мой план сработал, достаточно было его ранить. И я оказался прав. И ты, и Джон отреагировали так, как я и ожидал. И теперь он больше не навредит ни одной женщине. – Билли сделал шаг вперед. – Вот только у нас с тобой возникла небольшая проблема…
– Я ничего не скажу, Билли! – От страха у меня подкашивались ноги. – Клянусь, я сохраню эту тайну!
– К сожалению, я не могу пойти на такой риск.
– Нет никакого риска. Я никому не скажу. Да, вы допустили ошибку, но вы же пытались поймать Джона. Даже если кто-то узнает об этом, у вас не будет особых неприятностей.
– Я не допустил ошибку, – спокойно парировал Рейнолдс. – Я выстрелил в человека, Сара. Это попытка убийства. Меня посадили бы, и надолго. Но этому не бывать.
От этих слов у меня мурашки побежали по коже. В голосе Билли не было ни страха, ни паники, ни сомнений. Он был уверен в собственной правоте.
– Что… – Я задрожала. – Что вы собираетесь делать, Билли? Вы не можете застрелить меня. Элли наверху, и…
– Мне нужно подумать. – Он поднес палец к губам.
Я замолчала. Рейнолдс смотрел на меня. В его глазах плескалась тьма. В углу тикали часы.
Я начала плакать.
– Билли, прошу вас. Вы же мой друг. Как вы можете…
– Ты мне нравишься, Сара, но «мудрый лидер всегда обдумывает, что принесет большую пользу или вред». Нет никакой пользы в том, что я оставлю тебя в живых. Но вред может быть нанесен значительный.
– Нет, клянусь вам. Нет никакой…
Он поднял руку.
– Я все понял. Я ничего не буду делать.
По моему телу прошла волна облегчения, но тут я увидела выражение его глаз.
– Ты сама все сделаешь.
У меня потемнело в глазах. Комната закружилась, и я схватилась за стол. В голове пульсировала боль, я ни на чем не могла сосредоточиться, не могла думать…
– Мы поднимемся наверх, и ты возьмешь свои таблетки, – сказал Рейнолдс. – Те самые, которые выписала психотерапевт. Ты примешь их все и напишешь предсмертную записку.
– Билли, это безумие! Как вы можете?! А как же Элли?
– С ней все будет в порядке, если ты будешь делать то, что я говорю.
– Вы не можете заставить меня написать…
– Ты любишь свою дочь, Сара? – На его лице была написана решимость.
Я не знала, действительно ли он способен причинить вред Элли, но не хотела выяснять это.
– Я все сделаю, просто…
– Пойдем. – Он махнул пистолетом.
– Может быть, мы все обсудим и…
Рейнолдс схватил меня за руку, оттащил от стола и, вдавив дуло пистолета мне в бок, повел на второй этаж. По дороге я судорожно пыталась придумать план спасения, но в голове навязчиво вертелась одна мысль: «Хоть бы Элли не проснулась».
На втором этаже мы прошли по коридору мимо ее комнаты. У меня так сильно билось сердце, что в груди заболело. Слезы ручьями струились по щекам.
Мы вошли в спальню.
– Где таблетки, Сара?
– В ванной…
«Все это происходит на самом деле. Я умру».
– Открой шкафчик и возьми успокаивающее. Больше ничего не делай.
Подойдя к шкафчику в ванной, я посмотрела на себя в зеркало. Кожа бледная, глаза широко распахнуты… Открыв шкафчик, я достала баночку с таблетками.
– Налей в стакан воды. – Билли указал на оставленный мной на столе стакан. – Скорее.
Я открутила кран.
– Билли, прошу вас, вам не обязательно это делать!
– Прими таблетки, – с нажимом произнес он.
Я высыпала содержимое баночки на ладонь и уставилась на крошечные белые таблетки. Стакан холодил руку.
– Если ты не примешь их, мне придется застрелить тебя. Элли проснется, войдет сюда и…
Сунув таблетки в рот, я чуть не подавилась. Язык обволокло горечью. Поднеся стакан к губам, я сделала глоток. Таблетки смыло в горло, горечь заполонила рот и нос.
– И те тоже.
Рейнолдс указал на пластинки перкосета – лекарства, которое я принимаю от мигреней.
Билли удовлетворенно кивнул.
– Теперь устроим беспорядок на кровати.
– Но я не…
– Ты пыталась уснуть, но тебя мучила депрессия, так что ты решила покончить со всем этим раз и навсегда.
Я скомкала простыни, думая о наставленном на меня пистолете.
– Раздевайся.
– Билли, вы ведь не хотите этого делать…
– Верно, не хочу. Но черта с два я сяду в тюрьму.
В книгах писали, что в таких ситуациях нужно сопротивляться. Но там не говорилось, что делать, если напавший на тебя человек – коп. И что делать, если в соседней комнате спит твоя дочь. Я представила, как утром Элли заходит в спальню, чтобы разбудить меня, забирается на кровать и обнаруживает мое холодное тело.
Я стянула свитер, и Рейнолдс указал пистолетом на мои джинсы. Я сняла и их, оставшись в лифчике и трусиках. Билли обвел взглядом комнату, кровать, дверь, словно пытался убедиться в том, что сцена преступления выглядит правильно. Затем подошел поближе.
– Снимай бюстгальтер.
Бросив лифчик на пол, я инстинктивно прикрыла грудь руками. Меня трясло.
– Опусти руки.
– Билли, пожалуйста, не надо!
– Если не будешь делать то, что я говорю, я все сделаю сам. Я опустила руки.
– Снимай трусы.
Я разделась догола. Рыдания сотрясали мое тело.
– Вы изнасилуете меня?
