– Вот это загадка, так загадка! Се тебе не на гуслях пиликать, – Твастар ткнул Всеславу в плечо. – Тут и подумать не повредит!
– Может, это вам тяжеловато? – задрав носик к верху, спросила Малуша.
Твастар улыбнулся.
– Это им тяжеловато, коротко да узловато. А мы вскорости сдюжим!
Однако, сколько не ломали голову мудрые странники, так ничего вразумительного и не придумали. То и дело поглядывая на солнце, Малуша начала терять своё драгоценное детское терпение.
– Ну чего вы так долго думаете!?! Ведь загадка-то лёгкая!!! – шлёпнув себя по ноге, недовольно сказала она.
Поразмыслив ещё немного, мысли Всеславы вдруг прояснились!
– Я знаю ответ: это Круг Волхвов! Та улица, где мы сейчас с вами стоим! – радостно вскрикнула она. – Ведь меньше она, чем улица Мастеров, а ведают люди тут мудростью большею! Стоит она выше по склону, а мудрость тут можно глубже познать! Короче она расстоянием, но если мудрость начать постигать, то ни конца, ни края той улицы видно не будет!
Малуша радостно улыбнулась!
– Ну что ж, правильно! Жалко только, что отгадка вам не засчитывается!
– Это почему!?! – удивилась Всеслава.
– Так ведь я же вам подсказала…
Друзья переглянулись с удивлёнными улыбками.
– И что же нам теперь делать?!?
– Вторую загадку отгадывать! – со вздохом произнесла Малуша, подбирая в уме что-нибудь позатейливей.
Через несколько мгновений глаза девочки озорно сверкнули, и она молвила таинственным полушёпотом:
Нету того дороже на свете,
Легко расстаются с тем только лишь дети,
Чем люди мудрее, тем туже им оное достаётся,
Но чем больше ты отдаёшь,
Тем больше тебе самому остаётся!
Друзья лишь переглянулись с молчаливыми улыбками.
– Любовь то и Дружба! – тепло потрепав Малушу по голове, произнесла Всеслава. – Истина сия каждому Расу ведома!
Удивившись быстроте и лёгкости, с которой славные странники разгадали загадку, девочка, обидевшись, поджала маленькие губки.
– Ну что же, уговор есть уговор, – растерянно промолвила она, но тут же открыто улыбнулась и радушным движением руки пригласила их следовать за собой.
– На круге Волхвов все четыре четверти домб Ведающих Мудростью занимают, – начала свой рассказ Малуша. – Эти волхвы знают знания светлые, мудрость глубинную, тайны природные.
– А чем же волхвы из срединного круга от ведунов, что на нижнем круге живут, отличаются? – спросил Радомир.
– Ведуны из нижнего круга учат мудрости мастеров и будущих воинов, а волхвы – то суть врачеватели. Могут они и тело и дух твой силой природной наполнить, от недугов и немощи их исцелить.
– Получается, что Ведуны суть учителя, а Волхвы суть врачи-лекари? – спросил Радомир.
– Молодец! Внимчиво постигаешь! – похвалила его Малуша. – Однако порою могут Волхвы Ведунов заменять. Ведь знания их и шире и глубже.
– А кто же на третьем круге живёт?
– На третьем круге, что вышним зовётся, живут главы Родов. Они волхвы высшие! Всего лишь их дюжина! – многозначительно подняв вверх указательный палец, ответила Малуша. – Они ведают тайнами бытия и в жизни их притворяют. Благодаря им мы по конам Прави в Яви живём.
Быстро миновав срединный круг, друзья, за славной беседой, перешли на круг вышний, посреди которого величественно возвышался терем с позолоченной крышей. Сам же круг был совсем небольшой, а среди двенадцати скромных жилищ, возвышались вековые дубы и раскидистые вишни. На улице было совсем немноголюдно и веяло спокойствием и неторопливостью.
– А ничего, что мы так вот запросто сюда забрели? – понизив голос, спросил Радомир. – Ведь правят Родовичи тут жизнью по всей Рассенее. Может не стоит им любопытством докучать?
– Отчего же не стоит!?! – удивилась Малуша. – Ведь делают они то ради нас. Да и правят они, лишь следя, чтобы всё по совести было. А посему, на нас у них время уж точно найдётся.
В этот миг неподалёку тихонько скрипнула дверь, и на крыльцо одного из домов вышел старец с огромной копной белоснежных волос. Мимолётно взглянув на небо, он плотнее закутался в выцветшую синюю накидку, взял прислоненный к стене посох и направился прямо к застывшим от удивления странникам.
– Ну, здравствуйте, славные китежане! И тебе доброго дня, Малушенька! – с доброй улыбкой на знакомом лице обратился к ним Волхв.
– Родослов!!! – хором воскликнули друзья, тут же побежав навстречу и тепло обнимая старца.
– Давно ли ты тут?
– А что ты тут делаешь?
– Как там наш родной Китеж поживает? – стали они засыпать его расспросами.
Глядя сверху вниз из-под густых белых бровей, старец тепло улыбнулся.
– Недавно я прибыл из Славного Китежа, что в водах Светлояровых радостью светится, на встречу союзных Родовичей.
– А как там друзья наши верные?
– А кто же Веды вещает, пока тебя нет?
– А как там кедруши, что мы посадили, уже, небось, поднялись навстречу тёплому солнышку? – вновь одновременно полились вопросы.
– Други ваши ждут вас назад да добра вам желают. Пока ж меня нет, веды они с Велимудром постигнуть стараются да за садом твоим, Радомир, прилежно приглядывают.
Долго ещё не отпускали соскучившиеся странники своего любимого учителя.
Малуша же все это время с улыбкой наблюдала за радостной встречей, терпеливо не вмешиваясь в разговор. Давалось ей это непросто, и Родослов, наконец, обратился к друзьям со следующими словами:
– Нужно мне сейчас по важному делу отлучиться, а вы ступайте с Малушей, она ведь вам ещё всего не поведала. На закате же встретимся на Лужайке Раздумий, что дубами опоясана на северном склоне Заречного Холма.
С радостью согласившись и обнявшись ещё раз на прощанье, друзья помахали Родослову вослед, и, весело переговариваясь, вновь последовали за маленькой чародейкой.
Дойдя до следующего дома, который на первый взгляд ничем не отличался от остальных, Малуша указала на него своей ручкой и торжественным голосом произнесла:
– А вот тут живёт Родан – самый старший Волхв. Он за единогласие Родовичей отвечает!
– Так это же тот самый терем, что я в грёзах своих видел! – воскликнул Твастар. – Гляди Славка, а крыша-то у него всё-таки синяя!
– Как же синяя!?! – удивилась Всеслава. – Ты погляди повнимательней! Вон она как изумрудным светом сияет! Светловзор, ну хоть ты-то ему подскажи!
Светловзор лишь неловко почесал себя макушку.
– А по мне, так она серебром вся окутана, – тихо произнёс он. – Может тут чародейство какое? Радо, а тебе какой цвет чудится?
