– Мудрый Влас, а откель тебе уже про медведя ведомо? – удивлённо спросил Твастар, переступив через порог.
– О том уже всему Асгарду известно!!! – улыбнулся оружейник. – Не часто такое случается, чтобы стража лесного Слезою Перуна приложили… хэ, хэ, хэ…
С этими словами Влас достал из печи пригоршню горящих камней и положил их в жаровню огромного медного самовара.
В тусклом свете тлеющих углей синяк Радомира выглядел особенно угрожающе.
– Это кто ж тебя так?!? Неужто мишка наш приложился? – удивился оружейный мастер.
– Да нееет, – вздохнул Радомир, глядя с улыбкой на Твастара. – Есть, оказывается, зверюга пострашнее…
Все вокруг прыснули со смеху. Влас же тем временем выставил на дубовую столешницу четыре резные чашки.
– Вижу, что торопитесь шибко, – произнёс он. – Но уж не серчайте. Мы ж не разбойники… Доспехи выбирать при солнечном свете положено. Вот сейчас шиповничного взвара отведаем, а там, глядишь, Яро намеренье наше и осветит…
Усевшись за огромный стол, друзья послушно принялись ждать восхода мудрого солнца. За окном уже рассветали нежно-розовые облака, радостно стряхивая с кудрявых голов тёмную пелену ночи.
Водогрейный самовар тем временем начал еле слышно посвистывать. Влас чуть прикрыл жаровню и неторопливо налил в чашку кипятку. Тёплый запах шиповника и мяты тут же уютно разлился по комнате, заставив маленьких непосед успокоиться и потянуться к своим чашкам.
Пока мальчики громко прихлёбывали чудотворный напиток, первый несмелый лучик, пытаясь остаться незамеченным, тихо скользнул в восточное окно и стал медленно подбираться к самовару.
– Свет, глядите, свет!!! – воскликнул Твастар, спугнув лучик, который тут же спрятался за косматым облачком. Однако мгновеньем спустя, поняв, что его всё равно уже рассекретили, он со стеснительной улыбкой вновь показался на дубовых половицах.
– Ну что ж, значит пора! Хэ, хэ, хэ… Добро пожаловать в оружейную! – засмеялся Влас.
Осторожно, словно она была стеклянная, он поставил свою чашу на столешницу и позвал ребят за собой. Будто гусята, семенящие за огромным бизоном, друзья вышли за рыжебородым мастером на улицу, прошли вдоль дома, пересекли задний двор и очутились возле странной постройки с покатой крышей и большой торчащей сверху трубой.
Войдя внутрь, они ахнули от неожиданности! Все стены от пола до потолка были увешаны всевозможным оружием. Чего тут только не было: кинжалы, шлемы, кольчуги, щиты, копья, луки, – всё висело в строгом порядке, гордо поблёскивая в лучах утреннего солнца.
– Попросил меня Велесвет каждого из вас двумя оружиями снабдить, – довольно глядя на застывших с открытыми ртами друзей, сказал Влас. – Так что ж, с кого начнём?
– С Радомира! – тут же предложил Твастар. – У нас со Светлушкой уже по одному имеется, а у Радо покамест совсем ничего.
– Добру! – с улыбкой кивнул Влас, качнув тремя стогами своей бороды.
Подойдя к Радомиру, он взял его за руку, вытянул вперёд и измерил, затем долго ощупывал пальцы и внимательно оглядывал ступни ног.
– У каждого воина должно быть два ратных друга, – приговаривал он. – Один – для ближнего боя, другой – для дальнего… Но, сперва, мы тебе для ближней защиты оружие подберём…
Подойдя к стене, он снял оттуда несколько предметов.
– Вот тебе меч, палица и копьё. Ступай-ка во двор и поупражняйся с ними наедине… поговори с каждым… да послушай, что они тебе ответят…
Взяв это всё в охапку, Радомир вышел из оружейного дома и растерянно огляделся по сторонам. В десяти саженях от выхода, он тут же приметил смешное соломенное чучело, в стареньком шлеме и с четырьмя растопыренными в стороны руками. В двух из них были деревянные мечи, в третьей – увесистый кистень с деревянным набалдашником, а в четвёртой – несколько странных металлических трубок.
Остановившись в пяти шагах от соломенного супротивника, Радомир бережно разложил своё оружие на траве, выбрал из всего этого палицу и смело приблизился к чучелу.
Сильно размахнувшись, он нацелился в потемневшую от времени соломенную грудь, уже ясно представляя себе, как истукан рассыплется в разные стороны. Вместо этого, однако, палица ударилась во что-то жёсткое, соломенный воин плавно качнулся в сторону, а его верхняя рука мгновенно взмахнула деревянным мечом.
Радомир в последний момент успел наклониться, с замершим сердцем почувствовав, как меч пригладил его русые волосы. Расслабленно распрямившись, мальчик с облегчением выдохнул и не заметил, как тот же самый меч уже возвращается назад. Раздался звонкий треск, и Радомир отлетел назад, больно шлёпнувшись наземь.
Отложив в сторону палицу, маленький витязь поднялся и, поморщившись, потёр ушибленную спину и лоб, на котором ясно краснела полоса от деревянного меча.
Взяв с земли копьё, Радомир осторожно подошёл к вооружённому пугалу и издали ткнул его в шлем.
Деревянная голова наклонилась назад, раздался негромкий скрежет, и нижняя левая рука неожиданно выбросила вперёд кистень. Тяжёлый набалдашник вихрем пронёсся по замысловатой дуге и, с треском, огрел мальчика по уху.
Выронив копьё, Радомир повалился на бок, уткнувшись лицом в жёлтые лепестки лютиков.
Нахмурив брови, он вскочил на ноги, вернулся к оружию и поднял с земли меч.
«Ну, дружище, выручай!» – мысленно обратился к нему Радомир, поднял над головой и осторожно пошёл вперёд. Меч тускло поблёскивал на солнце и придавал мальчику смелости, уверенности и спокойствия.
Обойдя вокруг соломенного воина, мальчик ударил своим мечом по одному из мечей чучела, с готовностью увернулся от ответной атаки, перепрыгнул через кистень, направленный по ногам и, кувырнувшись назад, замер на безопасном расстоянии.
Соломенный супротивник печально покачал головой и… выронил один из мечей.
– Ура!!! – радостно закричал Радомир и воодушевлённо бросился в наступление.
Битва была жаркой. Меч Радомира летал у него над головой, рубил, резал, колол, подсекал, отражал коварные удары чучела, которое упорно не хотело сдаваться и отбивалось с настырной невозмутимостью.
После очередной молниеносной атаки, мальчику удалось-таки выбить из его руки второй меч, и казалось, что исход единоборства был уже предрешён.
Однако, когда Радомир с победным кличем подпрыгнул для нанесения последнего сокрушительного удара, соломенный воин ни то крякнул, ни то хрюкнул, и из металлических трубок вылетели четыре берёзовые чурки.
От одной Радомиру удалось увернуться, другую он отбил мечом, но третья больно ударила ему в живот, а когда он согнулся пополам, четвёртая звонко шлёпнула по лбу.
Медленно завалившись на спину, мальчик некоторое время, не дыша, глядел в глубокие небеса.
Вскоре он услышал приближающиеся шаги и увидел протянутую ему руку.
