– Всевка верно глаголит. Дождик нам не помеха, а совсем даже наоборот! – добавил Твастар, усаживаясь у руля. – Он нам скорости добавляет! Так бы пришлось воду искати, зане коробки двигательные наполнить, а тут они сами собой наполняются! Да и ветер нас в спину толкает… Лучше погоды нам и не выдумать!
– Да и мне Родичи говорили, что в дождь путешествовать – добрая примета! – поддержал его Светловзор, доставая из котомки наливные яблоки, пригоршню земляники, берестяной туесок с мёдом и две горсти орехов, и раскладывая всё это на расстеленную Всеславой скатёрку. – А ещё говорят, что дождику только тот не рад, кто ни одного дерева в жизни не посадил. А у тебя же целая кедровая рощица дома растёт!
Высунув из-под навеса ладошки, Радомир быстро набрал дождевой воды и с удовольствием умыл ею сонное лицо. Затем вновь наполнил ладошки и с наслаждением сделал несколько освежающих глотков.
– Вона! А ещё умыться можно и жажду утолити! – засмеялся Твастар, глядя на довольное лицо друга.
«И в правду, чего все дождик ругают…» – подумалось Радомиру. – «Вон как уютно за ним наблюдать из укрытия! А уж как всё свежестью дышит… Да и кедруши мои в Китеже, небось, тоже дождику радуются». Радомир мечтательно улыбнулся, глубоко вдохнул влажный прохладный воздух и с наслаждением потянулся.
– Твастаре, а поведай ты нам былицу! – вдруг воскликнула Всеслава. – А то уж давненько ты нам ничего не рассказывал.
Твастар задумался, но уже через мгновение его лицо озарилось улыбкой.
– А и вправду! Вот как раз былица есть подходящая! – он уселся поудобнее, приосанился и начал сказывать.
«Лета три тому назад, хворь со мною приключилась. В та поры стояше вся осенина дождева. Мя унылость и взяла. А коли печальны бываше, тако ничего не хощеши. Вот аз и ходил ежедень вислоносом. А наскоре и вовсе занедужил.
Думали, застудился. Стали мёдом ми обтирати. Ано аз горше недужу. Мя млеком да редькой отпаивати, аз крепче да крепче хвораю. На белый свет выходить перестал. Токмо вислоносом у окна и сиживаю. Всё поличие побледнулось. Очи потухли, ланиты зарделись, Страшлив стал суще! Пятнами красными разукрасился – яко мухомор, толь навыворот. Самому болезно, да со стороны зреть тоскливо (Твастар вздохнул).
Аще почасту, (он понизил голос и оглянулся по сторонам), надоумился быху ко Сварге готовити ся…
Да не тут-то было… Сполох поднялся средь Родичей. Позвали целителя дюже мудрого, бородою богатого. Приклал на мя длань, прям на чрево, и чуток посолонь поводил. Вздохни, глаголит, издохни, вздохни, издохни (при этом Твастар выпучил глаза и глубоко вдыхал и выдыхал воздух).
Убрал целитель десницу и бородою качает. Дохновение у ти, глаголит, хрипотное, но ко Сварге собрался ты паче заране.
Не имел ли навычки, мя вопрошает, унылости потакати? Истино так, отвечаю, вздыхая. Сыздетства коли погода дождева, так вислоносость на мя нападает. А сам вразуметь не могу, како он сие сквозе чрево мое углядел?
Видно теперь повсему, целитель вещает, зане хворь твою одолеть, надобно наперво вислоносого изнутрев изогнати. Он у тя посеред духновенных путей растопырился. Всё теперь вокруг ся отравляет!
Ну, разумею, вытряхивать будут… Ан нет! Шлёпнул мя старец в чело и глаголит: «Начни ежедень по дюжине раз студеною водою лик умывати. И тут пуще важно, каждый раз в воду глядючись, улыбкою лик освети!» Молвил тако, да и ушел восвояси.
Аз яко другаго дни вельми рано проснулся, снаходу к реце прибеже. Лико умыл и улыбку натужно пристроил. Вышло зломрачно и оттого всесмехливо. Нахохотался аз вдоволь. И с той поры стал по дюжине раз озеро так развлекати.
Семи дней миновало, ано аз уже не недужу.
До сии поры теперь поминаю – аще здоровьем скудатися стал, надоде улыбкою оберечься. Радость бо любой недуг исцелит. А вот вислоносому хвори не победити».
Сокол тем временем летел всё дальше и дальше. Дождь помогал ему силой, а ветер скоростью, и уже к полудню друзья увидели впереди смутные очертания горного хребта, подёрнутого седовласым туманом.
– Ирийские Горы! – глядя вперёд, сказал Светловзор.
– Отсель берёт начало Тишийский Ирий, что Асгард омывает, – добавил Твастар. – А за горами – Харийское Море. К завтрему поутру должны на месте быти. Уже меньше двух далей осталось…
– А на стоянку будем в горах устраиваться? – спросил Радомир, с хрустом откусив от яблока.
– Покуда вода не иссякнет, будем весь день лететь и всю ночь. Только Твастара нужно будет сменить на руле. А то он второй день уже глаз не смыкает, – Светловзор положил мастеру руку на плечо. – Как мыслишь, Твасти, хватит нам двигательной силы, чтобы через горы перескочить?
– Хватит, вестимо! Вона как дождь поливает…
Внизу проплывали леса, озёра и холмы. Даже несмотря на пасмурную погоду, всё дышало радостью и было окутано удивительными яркими красками.
Ближе к вечеру друзья долетели до Ирийских Гор. Дождь тем временем прекратился, и заходящее солнце окрасило всё вокруг оранжево-красными цветами. Особенно ярко на фоне темнеющего неба пылали возвышающиеся впереди снежные вершины. Нерушимыми великанами нависали они над высокогорными лугами, по-отечески взирая на тонкие бирюзовые нити многоголосых речушек.
Радомир, сменивший к тому времени у руля Твастара, плавно повернул крылья Сокола, и ладья послушно взмыла вверх, занырнув по пути в пушистое белоснежное облачко. Удивительная прохлада окутала всё вокруг. Радомиру даже почудилось, будто его накрыли невесомым водным покрывалом, и он зажмурился от удовольствия. Когда же он вновь открыл глаза, то увидел, что Всеслава встала в полный рост и вытянула в сторону руки.
– Смотри! – прошептала она, стараясь не разбудить Твастара и Светловзора. – Я обнимаю облако!!!
Радомир улыбнулся, закрепил руль на закрепу и также встал в полный рост, выставив в стороны руки, как парящая в небесах птица.
В этот самый миг Сокол вдруг вынырнул из облака, и взгляду Радомира открылась удивительная по красоте горная долина. От восторга и неожиданности он вместе с Всеславой даже вскрикнул в едином порыве.
Доколь хватало взору, всё было усыпано снежными вершинами, среди которых яркими изумрудами блестели горные озёра. Розовые облака, купающиеся в лучах заходящего солнца, плавно проплывали навстречу, а в глубине тёмно-синего неба хрустальными россыпями мерцали безмолвные звёзды.
– Надо же, какая красота!!! – прошептала Всеслава, зачарованно глядя на сонные горные вершины. – Много я слышала об этих местах, но наяву они ещё куда более прекрасны.
Впереди по небу пролетела падающая звезда, оставляя за собой призрачную серебристую дорожку.
– Может, поспишь? – шёпотом предложил Радомир. – Сил нам на завтра много понадобиться.
– Сил у меня и так предостаточно! – улыбнулась Всеслава. – Это ведь родные мне места! Я тут от каждой снежинки, от каждого облачка силою набираюсь!
