Лес – иной. Он тоже живой, но прячет, укрывает свою жизнь среди неспешно качающихся деревьев, в кронах которых шепчет ветер. А тут жизнь бурлила, разливалась на просторах.
Табун диких лошадей промчался в ста метрах от нас, аж земля содрогнулась. Хотя она и так гудела от множества копыт. На берегу озера толпились небольшие грациозные антилопы с витыми рожками, разных расцветок и размеров, а рядом – невиданные мной до этого тонконогие коровы с гнутыми рогами и длинными узкими челюстями. Отдельно большой коричневой массой держалось стадо зубров. Были тут и носороги, наглые, самоуверенные. Один из них, достигавший трёх метров в холке, обросший зеленоватой, в колтунах, шерстью, с чёрным гладким рогом толщиной со ствол гаубицы, медленно хлебал воду, не подпуская к себе никого ближе чем на пять метров. Может, нам его и взять? Между гигантами сновали небольшие (на фоне зубров и носорогов) кабаны с четырьмя кривыми клыками, торчащими из пасти. Над озером, похожие на росчерки карандашей, парили птицы. Падальщики.
– Грррауу, граам, – это проревел лев.
В двухстах шагах левее он забрался на валун, выпрямился на четырёх лапах, гордый, величественный. Красив, зараза. Даже издали угадывалось, что серая короткая грива, обрамлявшая шею, была жёсткой, когтем и клыком не вдруг пробьёшь.
Василиск от его рёва напрягся. Я погладил скакуна по шее. Тихо, брат. На Внешней Земле льва, как я слышал, называли царём зверей, но в нашем мире его любой молодой тур лихо подымет на рога.
Тут я заметил неподалёку от нас леопарда. Он стелился в траве, видимо подкрадываясь к клыкастой свинье, рывшей землю в полусотне метров от него. Двигался он бесшумно, пластично, было хорошо видно, как под его зеленоватой в синих пятнах шкурой перекатывались стальные мускулы. Ах, какая красота, какая сила! Леопарды в наших краях – большая редкость. Всё-таки большие кошки выглядят намного благороднее, чем волки, пусть и размером с небольшую лошадь. Хотя и леопард перед нами был немаленьких размеров.
Сопровождавшие рейтары, Мамай и Свистун, довольно щерились и ждали, пока «из лесу вышедшие» зелёные насмотрятся на степь, а потом указали направо, туда, где у сухого деревца топтался здоровенный тур. На спине его шевелился в такт дыханию огромный облезший горб. В буквальном смысле – гора мышц. И рога его были, если не в руку длиной, то больше полуметра точно.
– Берём? – азартно предложил Викинг.
– Угу.
– Кто?
– Инициатива дрючит инициатора.
– Ну дело твоё. Ха!
Викинг погнал свою лошадь прямо к туру. Я за ним.
Он остановился метрах в шестидесяти от быка, с подветренной стороны.
– Кстати, надо бы того волка разделать правильно да нарост тот продать в Администрацию. На Внешнюю Землю его не отправят: Проход только недавно случился, но всё равно можем неплохие бабки выручить, – спокойным тоном сообщил Викинг, будто картошку чистить собрался.
Я его реплику проигнорировал. Коля тем временем отстегнул от седла тонкое лёгкое копьё длиной в полтора метра, с противоположной стороны у него было приторочено другое, раза в два длиннее и толще. Викинг взвесил на руке дротик, разбежался и запустил его в воздух. Копьецо описало в воздухе идеальную дугу и через пятьдесят метров окончило свой путь в облезлой холке тура.
Здоровенный бык взревел скорее удивлённо, чем взбешённо, вмиг развернулся на месте и с ходу погнал галопом на своего обидчика.
Коля к этому моменту уже запрыгнул в седло, подхватил пику и понёсся навстречу туру. Я скакал рядом – страховал. Мой Василиск на тура внимание не слишком обращал – вышколен, как и конь Викинга. В руках у меня лежала двустволка с надрезанными гильзами. Когда стреляешь таким патроном, гильза целиком вылетает из ствола вместе с картечью. Такой заряд способен в лоб остановить бегущего кабана, а пара патронов уж как-нибудь завалит тура. Скорее всего…
Викинг держался в седле, оставив узду и держа пику двумя руками, закрепив её под правой подмышкой. Пара секунд дикой скачки – я только успел заметить позу Коли – и они сошлись с туром.
Глухой удар, будто мешок с мокрой шерстью разрубил. Я проскакал вперёд, осадил коня и развернул его.
Викинг и тур замерли в напряжённом противостоянии. Копьё Коли до половины погрузилось в нутро быка, но тур продолжал подгребать передними копытами с каким-то утробным вибрирующим рыком, от которого внутри возникала неприятная пустота. Его рога почти коснулись морды лошади. Скакун Викинга занервничал. Я вскинул ружьё, прицелился в рогатую башку. Адреналин адреналином, но калечить друга я не дам. Заодно и подъехал поближе. Надрезанный патрон – очень мощный, но летит максимум восемь – десять метров.
Лошадь Викинга замотала головой, отступила на шаг. Я почти выдавил слабину спускового крючка.
Коля резко бросил копьё вправо и пришпорил коня. Тот резко отпрыгнул в бок (ну не на рога тура же), а сам тур проскакал вперёд и, потеряв противника, замотал башкой. Из-за торчавшего в груди копья он как раз походил на трёхрогого динозавра из книжек. Как же он назывался, а… без разницы.
Коля тем временем подъехал к туру сзади, спрыгнул с коня, оббежал опешившего быка справа, дёрнул вниз торчавшую из туши пику и одним росчерком кривого ножа вспорол мохнатое горло.
Тур глухо заревел-забулькал и дёрнулся вперёд, но, не сделав и пяти шагов, повалился на траву.
– Ну как? – спросил тяжело дышавший, с горящими от кайфа глазами Викинг.
– Отли-ично. Только как мы его к стоянке потащим?
– Никак. Печень съедим, рога отпилим, остальное пусть тут останется. Мясо у быков жёсткое.
И с этими словами Коля принялся ловко вспарывать турье нутро.
– А как же свежее мясо? – спросил я, подъезжая ближе.
– По пути подстрелим того, у кого мясо понежнее. Антилопку какую-нибудь. Лови, – Коля бросил мне шмат дымившейся турьей печёнки.
Я поймал её на лету. Кусок отдавал кровью и железом. Откусил. М-да… пища для настоящих мужчин. Вернее, охотников.
– Ты-то сам охотиться будешь? – подначил меня Коля.
– Разумеется, ну как… – Мои слова утонули в грозном топоте.
Животные разом сорвались и помчались прочь от водопоя. Я приказал Василиску замереть, а сам встал ногами на седло. Огромные стада, словно взбесившийся рой, растекались по степи.
Справа от меня в чистом небе возникло синее кучевое облако, периодически освещавшееся изнутри голубыми вспышками. Облако двигалось к нам. Загрохотал гром.
Василиск дёрнулся так, что я чуть не свалился с него. Вовремя схватился за узду и прыгнул в седло.
– Что это? Прокол?! – Ко мне подъехал Свистун, круглоголовый бритый парень с маленькими глазами.
– Скорее всего, – честно ответил я.
– Бежать надо.
– Куда? – спросил Мамай, круглощёкий здоровяк с крупным мясистым носом.
