– Тринадцать, – ответил Сапсан, не опуская рук.
– Я вижу, епа! – нервно рявкнул спортсмен. – Килограммов сколько?
– Сто девяносто пять, – ровным голосом уточнил Колода. – Извини, что без упаковки.
Отметив про себя возвращение к зэку самообладания, сталкер добавил:
– Тяжеловато ведь для одного. Давай все спокойно решим, поделим. Поровну не получится, но нам и по четыре нормально будет, а тебе пять останется. Правильно я говорю, старче?!
Колода кивнул.
– Или, хочешь, нам по три, – продолжал Сапсан. – У тебя тогда целых семь будет. Ну? Вместе ведь шли.
– Закрой пасть.
По тону Питона стало понятно, что ни о каком даже нечестном дележе речи быть не может. Однако сведенные к переносице брови и покусывание губ свидетельствовали, что в голове спортсмена идет сложный и, похоже, непривычный для нее процесс – Питон думал.
– Слышь, Игорян, – уже миролюбивее сказал он после полуминутного молчания, – а как ты собирался их отсюда уволакивать? Мы ведь об этом вообще не говорили! Тупанули как-то, да?
Сталкер пожал плечами.
– Да очень просто. Берем столько, сколько сможем, сдаем моим барыгам, закупаем нормальную снарягу, возвращаемся, забираем остатки и кайфуем.
Выдавая такой вариант транспортировки, Сапсан пытался убить одного очень жирного зайца – внушить Питону мысль, что без проводника и его торговых каналов вся затея с выносом клада обязательно обернется провалом. Хотя что тут убеждать? Должен же этот ублюдочный крепыш хоть что-то кумекать? Впрочем, до кладбища он как-то добрался сам.
– А как ты на нас вышел? – без всякой наигранности поинтересовался сталкер, украдкой глянув на лежащий неподалеку автомат Колоды. – Ты же сбежал…
На словах «как обоссавшаяся курва» он себя вовремя оборвал. Не надо злить этого великовозрастного дебила. Еще на минутку заболтать, ослабить бдительность, чтобы хоть на секунду автомат отвел, – и этого хватит. Должно хватить.
– Сбежал? – хмыкнув, переспросил Питон. – И че? Ты предъявить мне хочешь, что ли? Хы-хы! Ну давай, епа.
Из нагрудного кармана снятого с наемника разгрузочного жилета он вытащил КПК и продемонстрировал Сапсану с Колодой светящийся дисплей.
– Хорошая штука, – с самодовольной усмешкой сказал он. – Я сразу не заметил, а он не заблочен оказался, потому что игруха какая-то была включена. Здесь вся карта Припяти и качество нормальное. Выждал за домами, пока мочилово кончится, и решил попробовать. Зря, что ль, ноги топтал, чтоб на самом краю лохануться.
Он убрал КПК обратно в карман.
– Так что не такой уж ты крутой оказался, Игорян. Досюда я дошел и отсюда тоже выйду. И рыжее найду кому загнать.
– А Гарик-то, покойничек, в натуре прав был, – сказал вдруг Колода. – Помнишь, Питоша, как я с ним в сторонке разговаривал? Он мне за тебя говорил. Предупреждал, что гнилой ты, как болт сифилитный. Ты таким и оказался.
Сапсана прошиб пот. Ты что творишь, старче! Сейчас этот выползок как полоснет сгоряча.
Но спортсмен только рассмеялся.
– Ага, правильно Гарик сказал. Но как-то так получилось, что я, такой гнилой, здесь, а ты, такой на понятиях, хы-хы, там. – Питон, похоже, собирался поглумиться вдоволь. – Вот так прожарка старому козлу, да? Тебя вообще надо в музей сдавать. В эту… скунскамеру. Кончилось ваше время. Законы какие-то, воровское правилово. Другая сейчас жизнь, чепушило ты лагерное. Сейчас, кто не успел – тот опоздал. Коммерческие отношения, епа!..
Он медленно опустил автомат, и Сапсан сделал шаг вперед.
Но не для того, чтобы броситься на Питона. Кто же бросается на друзей? Конечно, никто! С друзьями дружат, потому что они друзья. Вот!
А еще с друзьями можно бегать наперегонки. Кто первый прибежит – тот и выиграл.
«Ты ведь хочешь выиграть, бродяга?»
Надо только поднять «лерку».
«И ножик тоже возьми. Он пригодится. Нам ведь долго ходить с тобой, сталкер Сапсан. Фу, Сапсан – какое глупое прозвище. Я буду звать тебя Дудонька. Так смешнее. Ты и сам смешной. Апорт, Дудонька! Ко мне!»
– Да хрен вам в грызло, мыши серогорбые!.. Игорь!
Дудонька поднял автомат.
– Стой, твою же в душу! М-мать… Стой, барбос!
«А где нож, Дудонька? Где?»
– Хры-ы-ы, суки рваные! Игорь!!!
«ГДЕ НОЖ, СКОТИНА?!»
– Н-на!
Вон же он. В ноге.
Больно. Темно. Дудонька устал.
…
…
Куда идти, если везде темно?
– Еще чуть-чуть, Игорек…
Темно.
– Сейчас, сейчас…
…
– Поднимай… Легче, Тоша, не тряси…
Больно, черт.
…
– Во отъелся-то…
– Может, бросим?
– Я те брошу!
– Шучу, Гриня, шучу!
Я сам пойду. Ага, больно. Больно, не надо.
…
– Дед, не отставай.
– Да, да…
…
– Кладите сюда, господа…
– Не мешайте!
– Игорек?!
– Я сказал, не мешайте!
Темно.
– Адреналин. Новокаин…
Разве больше никуда не надо?
– Зашивайте.
Куда мне теперь?.. И зачем?..
…
– Как наши дела, любезнейший? Давайте-ка взглянем.
Мягкий участливый голос плавно просочился сквозь ватную тишину. Сапсан открыл глаза. Из всех своих мыслей, которые сейчас будто плавали в огромной ванне, наполненной теплым и липким сиропом, он выловил одну – самую вроде бы нужную.
– Я что, правда смешной?
– Увы, но не могу сказать, что ваш внешний вид достоин подобной оценки.
Посреди густого молочно-белого тумана возникла голова в зеленой врачебной шапочке и тонкой маске, скрывавшей нос и рот. Из-за круглых очков в тонкой оправе на сталкера участливо смотрели серые глаза.
– Думаю, что ваш внутренний мир подходит под это определение еще меньше. – Говорящая голова в шапочке ненадолго убралась, но сразу возникла снова. – Особенно после того, как по нему основательно потоптался ревизор. Как вы себя чувствуете?
– Хочу спать.
– Спите, голубчик.
Сапсан провалился в забытье.
Когда он проснулся во второй раз, сознание было настолько ясным, что в первые секунды сталкер не сразу понял, что испытывает тупую боль в правом бедре. А потом разом хлынул целый сонм воспоминаний.
