Ну, в этом он не прав. Джордж знаменит не только сарказмом, терпеливостью и широким кругозором. Одна из его отличительных черт — тяга ко всему неизведанному. Когда он не сидит в пыльном архиве, изучая информацию, касаемо предстоящего дела, то он сидит в пыльном архиве, изучая информацию касаемо Проблемы и причин возвращения духов. Черепом в банке его интерес не ограничивался. Он использовал любую возможность исследовать другие предметы, обладавшие потусторонней энергией. К таким, как раз, и относился гроб на кладбище.
Зануде Джолину не стоило труда убедить его пойти к Источнику.
Локвуд замолчал, сложив руки на груди, он ждал от Джорджа признания своей вины.
— Согласен, гроб и его содержимое были опасными, а зеркало так вообще ужас. Но его сила абсолютно не понятна. Поэтому я и решил побольше разузнать, с чем мы столкнулись. Надпись могла дать подсказку о том, кем был Байкерстафф и почему его призрак, такой мощный, — упорно твердил Джордж.
— А зачем?! — воскликнул Локвуд. — Это не наша работа! Пусть Барнс со всем ДЕПРИКом думы думают! Не мы! Я прав, Люси?
Они не соглашались друг с другом во многих вопросах, не только по поводу чистоты в ванной. Локвуду было плевать на сущность привидений, на их чувства и желания. Все чего он хотел — уничтожить их, как можно скорее. Однако сейчас Джордж перешел все допустимые границы. То, что он спасся — чудо, а не профессионализм.
— Прав! Мы вообще не при чем, — я потеребила край юбки. — Но иногда…бывает любопытно…. Так ты прочитал, что там написано?
— Да, успел, пока не появился призрак, — кивнул Джордж.
— А конкретнее?
— "Раз ценишь свою душу, то покинь и отринь эту проклятую коробку".
— Покинь и отринь?
— По всей видимости, гроб не надо открывать.
— Ну, с эти мы уже опоздали.
— Довольно! — Локвуд с изумлением смотрел на нас. — Вам на каком языке сказать, что Байкерстафф и его зеркало не наше дело?! Джордж….
— Погоди! — внезапно воскликнула я. — Ты сам напомнил историю Джолина о том, как умер Байкерстафф. Тело в гробу не было обгрызено. Держу пари, дырка в голове, явно имеет отношение к его смерти.
— Согласен, — поддержал меня Джордж.
— Так, значит, его застрелили?
— Возможно…. Он лежал в дюйме от меня….
— Не важно! — взорвался Локвуд. — Мы сделали свою работу! Забудьте про это! Мы обнаружили и ликвидировали Источник — нам заплатили! Конец!
— Вообще-то не ликвидировали, — покачал головой Джордж. — Разве то, что призрак выбрался из-под груды железа и серебра, не доказательство? Такого раньше не случалось. Расследование не закончено.
— Нет, нет и нет! — менторским тоном произнес Локвуд. — Ты сдвинул сеть, поэтому Гость освободился и напал! А ты чуть не погиб из-за своей дури! Тебе нужно правильно расставлять для себя приоритеты! Это почему опять здесь?
Он ткнул пальцем в банку с призраком, стоящую на чайном столике, сквозь зеленоватую плазму проступали смутные очертания черепа. Джордж собирался провести очередной эксперимент сегодня днем. Полуденное солнце не произвело никакого эффекта, и он решил попробовать классическую музыку по радио. Остальная часть столика была завалена блокнотами и листочками с пометками.
— Отличный пример! — продолжал Локвуд. — Ты заколебал с этой несчастной банкой! Уделял бы больше времени расследованиям, хоть какая-то польза для компании.
— Что ты имеешь в виду? — вспыхнул Джордж.
— Уимблдонское дело! Ты пропустил все, что касалось эшафотов! Даже идиот Бобби Вернон отыскал полезную информацию, в отличие от тебя!
Джордж выпрямился на стуле, открыл рот, чтобы ответить, но тут же его закрыл. Его лицо не выражало никаких эмоций. Он снял очки и, по привычке, вытер их об кофту.
— Я не должен был так говорить. Прости, — Локвуд пропустил волосы через пальцы.
— Ну, что ты, — сухо отозвался Джордж. — Я буду лучше стараться для тебя в будущем.
— Хорошо.
— Кто-нибудь хочет какао? — предложила я, нарушая повисшее молчание.
Ночь сдавала свои позиции, уступая место рассвету. Горячий шоколад — идеальное средство успокоить нервы.
— Я сделаю, — Джордж поднялся со стула. — Хоть это я в состоянии сделать правильно. Люси, два кубика сахара? Локвуд, тебе с пенкой?
— Сожалею о своих словах, — Локвуд хмуро посмотрел на дверь, которую Джордж закрыл за собой. — А тебя я хочу похвалить — хороший трюк с рапирой.
— Спасибо.
— Ты попала точно между их головами. Чуть левее и клинок бы воткнулся Джорджу между глаз. Потрясающая меткость.
— Я просто сделала все, что на тот момент было в моих силах.
— Ты не целилась? — уточнил Локвуд.
— Нет.
— Бросила ее наугад. Ну, хорошо, что Джордж удержал равновесие и не упал, как собирался, иначе из него получился бы кебаб.
— Ага.
— Но ты в любом случае молодец! — улыбнулся мне Локвуд. — Единственная, кто вовремя среагировал.
Как всегда от его похвал на моих щеках проступил румянец.
— Локвуд, — кашлянула я. — Какой вид Гостей призрак Байкерстаффа? Я подобных раньше не встречала. Видел, как он вырос? Что за дух на такое способен?
— Представления не имею, — пожал плечами Локвуд. — Нам повезло, что железо смогло его сдержать, пока мы копались с гробом. А теперь, снова повторю — это забота ДЕПРИК. Меня больше волнует, что я обидел Джорджа, а у него в руках мое какао!
Он ушел. Я вытянулась на диванчике, глядя в потолок. На меня накатила усталость после столь колоритной ночи. Перед глазами так и застыли Джордж с Джолином около гроба, темное, оскаленное лицо трупа Байкерстаффа и его призрак столбом взмывающий в небо. Картинки сменялись одна за другой, как на детской карусели.
Кровать. Туда мне нужно. Я закрыла глаза. Не помогло. Нарезка из фрагментов продолжала крутиться. А еще я вспомнила тот холод и сладкий голос, который я слышала у могилы, призывающий смотреть…. На что смотреть-то? На призрака? На зеркало?
Надеюсь, никогда этого не узнаю.
— Устала? — мягко спросил кто-то.
— Да. Немного, — сердце сделало еще удар и начало падать в живот.
Я открыла глаза. Дверь закрыта. Из кухни приглушенно доносились голоса Локвуда и Джорджа. Зеленоватые солнечные зайчики прыгали по потолку.
— Потому что считаешь, что побывала в аду, — низкий шепот, чужой и в то же время невероятно знакомый.
Я его слышала прежде. Медленно приподняв голову, я посмотрела на чайный столик, банка с призраком испускала изумрудное сияние. Субстанция пульсировала, выталкивая из центра мелкие пузырьки, как кипящая вода. Внутри проступило плотоядное, безгубое лицо. Кончик грушевидного носа прижался к серебреному стеклу. Злобные глаза горели, как два фитиля.
