– Молчи. Не волнуйся. С ней все в порядке. Я сама с ней еду. В обед вместе придем тебя проведать. А пока выпей вот это, – поднося к губам раненого маленький стаканчик со снадобьем, шепнула Дисси.
Пока обоз ни прибыл к Месту Встречи, лучше никому не говорить, что принцесса Лародель едет с ними. И себе спокойнее, и другим меньше соблазну. Вот почему так некоторые люди устроены: едва узнают о чужой беде, начинают думать не о том, как помочь, а о том, как нагреть на этом руки.
Посветлевший взгляд раненого и покатившаяся по бледной щеке слезинка были для Дисси лучшей наградой за труд. Ведь когда приступаешь к лечению незнакомца, понять, кому спасаешь жизнь, очень трудно. И только потом, начиная его узнавать получше, либо радуешься, что помог хорошему человеку, либо жалеешь силы, зря потраченные на подлеца.
Дама уже ждала Дисси, распахнув полог, заменявший дверцу. Не говоря ни слова, выхватила из руки знахарки приготовленное зелье и одним махом вылила в себя. Так выливают в себя спиртное горькие пьяницы после трёхдневной разлуки с любимым ядом.
– Хорошее у тебя лекарство, – прошептала, посидев минутку с закрытыми глазами. – Я знаю, ты не продашь… но я бы все отдала.
– В обед принесу еще. А отдать не могу, мало у меня. Попробую сходить ночью в лес, может, и найду траву. Однако ей хоть три дня настояться нужно, – мягко тронула руку страдалицы Дисси, окидывая по-крестьянски проницательным взглядом удобное нутро неприметной снаружи повозки. Две неширокие лежанки, расположенные с двух сторон от входа, находившегося в задней части кибитки, можно было использовать и как отдельные диванчики, и соединить на ночь в широкую постель, определённо более привычную этой холеной женщине с наполненным страданием взором.
– А покушать у тебя есть или принести?
– Добрая ты, – недоверчиво разглядывали Дисси постепенно избавляющиеся от муки глаза. – Да только не прожить мне трех дней. Если б обоз недели на две раньше… а еда есть. Да мне уже не идет. Забери, отдай, у кого нету. Там корзина… под сиденьем.
– И не выдумывай! Немного полегчает и поешь лёгонького чего. А я тебе ещё в обед отвар сделаю, сейчас огня не разжигаем.
И ободряюще улыбнувшись, знахарка скрылась между телегами.
– Добрая, – горько вздохнула пациентка, – и умная. А я дрянь. Ведь я тебя убить была готова за твой пузырек.
А Дисси уже подходила к телеге, на которой расположились подружки рыженькой девицы, спавшей сейчас на мягком диване напротив Лародель. Странная у них подобралась компания. Иностранка-убийца, красавица магиня и дворянка в костюме воина. С какой стати они приняли в свой кружок рыженькую простолюдинку, так сразу и не угадаешь.
– Что с ней? – завидев остановившуюся рядом знахарку, отставила кружку воительница.
– Спит пока. Я спросить хотела, ей какое снадобье заливали? А то в обед отвар делать буду, чтоб не положить чего лишнего. Они, снадобья-то, не все в теле дружно уживаются, и навредить можно.
– Вот, – протянула магиня пузырек. – Можешь забрать, у меня еще есть.
– Вот за это спасибо! – обрадовалась Дисси. – Но мне все равно придется ночью в лес сбегать. Дама у нас одна… совсем плоха.
– Ты… про принцессу?! – вскинула голову дворянка.
– Тсс! А ты откуда знаешь? – опасливо оглянулась по сторонам знахарка.
– Узнала, – понимающе прищурилась собеседница. – Так это она?
– Она. Но больна другая. Та, что в повозке ночевала.
– Маркиза Ан ле Кринну, – сообщила магиня. – Я с ней встречалась. Интриганка и сплетница, все про всех всегда знала. И про её болезнь я тоже слышала. Говорили… её отравить пытались… яд дали с таргильским вином. Как она выжить умудрилась, не понять, но с тех пор без снадобья не ходила.
– Теперь понятно, – вздохнула Дисси. – А я ведь на другое сначала подумала. Она от боли исходит, за снадобьем пришла. Значит, свои запасы уже выпила.
– Или уже не помогают, – не поднимая глаз от тарелки, пробормотала куэлянка. – С таргильским дают обычно три яда. Шимскую зелень, иштай и ун. Ей наверняка дали зелень, хотели, чтоб помучилась. Тем и спасли, противоядие успела выпить. Оно редкое, но достать можно. А вот от боли ничего не помогает, любое снадобье вскоре перестает действовать.
– Спасибо, – с изумлением глядела знахарка на куэлянку.
Услышать столько слов за раз от этой девушки она не ожидала. Молва твердит, что «летучие смерти» молчаливы и держатся неприметно.
– Я Улидат, – испытующе смотрели загадочные раскосые глаза.
– А я Дисси, – открыто улыбнулась в ответ знахарка. – Приходите в обед проведать подружку, она к тому времени проснется!
– Хорошая женщина, – глянув вслед быстро пробирающейся среди телег Дисси, вновь опустила глаза к еде Улидат. – Нужно дружить.
– Ты права, – кивнула Кимелия.
Астра лишь пожала плечиками. Дружить так дружить. Хотя лично она ничего особенно ценного в этой знахарке не увидела.
В карете принцессы Бини с ловкостью бывалой официантки уже накрыла к завтраку маленький раздвижной столик.
Дисси привычно села слева от принцессы, повела чутким носом и, безошибочно выудив из разнообразья кушаний блюдо с курником, стряхнула пирог за дверь. Блюдо сунула под сиденье, на стоянке помыть. Не выбрасывать же такую красоту!
– Яд?! – потрясенно уставились на неё расширенные синие глаза.
– Ну откуда тут быть яду! Просто закисать начал. Была бы дома, соседской собаке бросила, чтобы хоть ночь спокойно поспать. – И озорно подмигнула.
Это неважно, что у самой в сердце только пепел, точно такой, какой небось остался от сгоревшего дома. Однако показывать свою боль другим Дисси не станет. Этим юным девочкам очень нужны теперь её поддержка и вера в благополучный исход.
– Лародель… – осторожно начала Бини и смолкла.
Карета вновь покачивалась на рессорах, парень из стражников надзора, сидевший теперь за кучера, изредка покрикивал на лошадей, за раздернутыми занавесками окошек проплывали могучие ели. Лес понемногу начинал меняться. Вместо дубов и сосен, окружавших Лизяки, пошел почти не разбавленный соснами ельник.
– О чем ты хочешь спросить? – У принцессы было на редкость хорошее настроение.
За завтраком, которого она боялась до дрожи в коленях, девушка впервые за последний год забыла про свои шрамы. Смеялась над шутками Дисси, с умилением следила, как Бини с невероятным аппетитом поглощает непривычные деликатесы, поблескивая на неё смущенными и благодарными глазами. И первый раз за последние недели забыла про разрывающие душу сомнения. И пусть впереди ждут какие угодно испытания, этот час, словно вернувший её в счастливое прошлое, того стоит!
– Угу… – Воровка нерешительно ковыряла пальцем дорогое покрывало.
– Ну, спрашивай! И зови меня просто Дель, принцессы больше нет.
