— Всевышний! — Я ошеломленно оглянулась, не зная, что сказать, вернее, как потребовать сюда бесплатный пропуск. Здесь были и одиночные розы, и цветочные соцветия с бархатными и почти прозрачными лепестками от бледно-голубых до абсолютно черных красок.
Девятый позволил мне восторженно походить между кустов, а затем потребовал решить вопрос цвета, потому что с количеством у него вопросов нет. В букете роз будет двадцать одна.
— Все! — заявила я.
— Что? — удивился стихийник и рассмеялся: — Рэш, меня собственная мать казнит за вандализм.
— Дейр, по одной розе с каждого куста… — выдохнула я восторженно.
— Их количество превысит твои года, — заметил он с улыбкой.
— Я стойко перенесу это обстоятельство.
Думала, стихийник для срезки цветов использует свои маг-потоки, но девятый, вздохнув что-то о груздях, взял секатор из ближайшей тумбы с инструментами и самостоятельно направился в глубь оранжереи. Полуобнаженный, в одних штанах и тапочках, он смотрелся среди цветов весьма органично, и так же органично его шипение на матросский лад вливалось в музыку фонтана.
А я с самой счастливой улыбкой кружилась, ожидая, когда же он принесет мне букет!
Но букетом оказалась огромная охапка, выглянув из-за которой мой маг-опекун весело заметил:
— Опять дергаешься?
— Снова, — парировала я и, забрав часть роз из его рук, мягко поцеловала стихийника в висок, щеку и… — Спасибо, милый, ты самый лучший псевдожених!
Зря я поспешила с честной благодарностью, потому что он застыл, а застыв, крепко сжал мои розы. И вот так неподвижно простоял тридцать секунд, за которые я успела значительно уйти вперед и задать, по крайней мере, три вопроса об увлечении Софии.
— Дейр? — Я вдыхала аромат самых чудесных цветов в мире и счастливо улыбалась сбывшейся мечте.
— Все в порядке, — откликнулся он со вздохом и опять ругнулся. А затем медленно, с кривоватой улыбкой направился ко мне: — Просто задумался.
— О чем?
— О том, как сделать так, чтобы у тебя всегда под рукой были розы. — Стихийник поравнялся со мной и подмигнул.
— И что надумал?
— Тут два варианта: зачаровать от высыхания эти, — он указал на охапки цветов в наших руках, — или заставить взбрыка цвести…
— А может, разобьем сад на заднем дворе? — спросила я с робкой надеждой.
— Нет, слишком муторно, долго, занимает много места… — начал девятый перечислять.
— А матушка Агафья была бы рада.
Но мое замечание его заставило лишь усмехнуться:
— В этом случае она потеряет место либо под грядки, либо под кладбище для врагов. — И устрашающим тоном заверил: — Оборотница их на заднем дворе закапывает. В шахматном порядке. И последовательность там приблизительно такая: враг Дейра, враг Ганса, враг Дейра, враг Ганса, враг Дейра, враг профессорской дружки, враг Ганса, сама профессорская дружка… — протянул он, забавляясь.
— И ты над этим еще смеешься?
— Почему бы и нет, место для тебя еще пустует, но рядом я обязательно один кустик розы посажу…
— Дейр! — оборвала его на полуслове.
— Ладно-ладно, на этот счет шучу, а вот насчет взбрыка вполне серьезен. — Он удобнее перехватил мои розы. — Ты только представь себе — цветущий вечнозеленый пятилап и бегающая рядом вечная подпитка! По-моему, эта идея достойна премии.
— Подпитка? — ошеломленно переспросила я. — Это ты обо мне с такой нежностью?
— На самом деле о големе, — усмехнулся. — Если ты не заметила, Кишмиш к тебе в объятия уже не рвется.
И он, чуть ли не пританцовывая, направился к фонтану, чтобы прикоснуться к нему рукой и произнести: «Я уже ухожу». Мелодия падающих капель постепенно начала меняться, а полог оранжереи темнеть.
— Взбрык меня променял? — вздохнула с тоской.
— Пожалел, — поправил Дейр и добавил, подмигнув: — Себя пожалел, ты же храпишь неимоверно!
Странно, в прошлый раз я подтрунивание стихийника перенесла спокойно и в начале прогулки также воспринимала легко, а вот сейчас меня его слова задели. Видимо, день такой, или же это я растрогалась из-за огромного букета роз.
Но посмотрела на цветы и поняла, что не намерена грустить по такому ничтожному поводу в этот прекрасный день. Упрекнула лишь:
— Девятый, неужели так тяжело воздержаться от колкостей хотя бы сутки?
— Вообще-то я весь день только это и делал, — нашел он достойное оправдание для своего отсутствия и заявил: — К тому же сейчас второй час ночи следующего дня, так что…
— Что ж, спасибо за розы, — оборвала его на полуслове и уверенно пошла вперед, — а теперь покажи мне, где здесь выход.
— Ирэн, ты что, обиделась? — спросил он недоверчиво и быстро нагнал меня.
— Нет! Я просто поняла, что по тебе скучать не буду никогда! Ни когда закончу учебу, ни когда перееду домой, ни когда обзаведусь семьей. В принципе никогда.
— Почему? — не понял Дейр.
— Потому что все хорошие воспоминания будут перечеркнуты твоими насмешками, подтруниванием и иронией.
— Рэш, я же по-дружески.
Он попытался заступить дорогу, но я уверенно обошла его и направилась в ближайший освещенный проход.
— То есть я еще радоваться должна, что это не по-вражески? Спасибо. Учту!
За проходом скрывался внушительных размеров коридор, в котором я и десяти шагов не прошла, изумленно остановилась. Потому что вдоль его правой стены шли ряды маг-капсул с растениями, вдоль левой — с животными, под стеклянным полом лежали древние окаменелости, посередине стояли витрины с древним маг-оружием, а в конце коридора высился огромный стеллаж, на котором сетью лежали три охранных заклинания высшего порядка.
Оглянулась и поняла, что, несмотря на всю свою обиду, не могу не задать стихийнику вопрос:
— Дейр, это что?
— Коллекция моей семьи, оружие собирают братья, окаменелости — отец и дед по материнской линии, растения — мама и сестра, а все остальное — я. Показать?
Охотно кивнула, и он сгрузил розы на ближайший стеклянный стол с кинжалами, туда же переложил букет из моих рук и повел меня вперед, коротко рассказывая о том, где и что хранится.
— Потрясающе! — Я смотрела на огромные коллекции и не могла поверить собственным глазам. Здесь были самые редкие и уникальные экземпляры флоры и фауны нашего мира, осколки прошлых цивилизаций и лучшие творения магов-оружейников — гениев, унесших свои секреты с собой.
— Да, это еще что… — Девятый довел меня к самому охраняемому стеллажу в конце коридора и спросил, не скрывая гордости: — Ну, как?
Это были его изобретения, от самых ранних до самых новых, в том числе и запечатлитель, вспышкой которого я когда-то давно… испортила Дейров портрет.
