Глава 9
Я открыла глаза. Вокруг была кромешная темнота. Попыталась пошевелиться – веревки впились в тело. Руки были туго скручены за спиной. Я подавила приступ паники. Спокойно, старушка, спокойно… ты жива – а это уже огромный плюс. Ты просто лежишь на полу, и все тело затекло от неподвижности. Ты вовсе не ослепла – просто в том месте, где ты сейчас находишься, темно. Осталось выяснить пару пустяков. Ну, не пару – три, если быть точной. Что это за место. Кто меня сюда приволок. И как отсюда выбраться. Начинай, а то рискуешь не дожить до утра…
Раз зрение нам помочь не может, придется полагаться на обоняние – оно меня еще ни разу не подводило. Даже мужчин, которые мне нравятся, я узнаю по запаху. Однажды я целый месяц была волчицей… Но это совсем другая история.
Итак, что тут у нас? Я потянула носом. Нет, это не подвал – ни малейшего следа сырой затхлости. И не гараж – машинным маслом тоже не тянет. Зато издалека доносится приятный дымок – как будто дрова горят в камине. И пахнет свежим снегом. Загородный дом? Вот только чей?
Я перекатилась на другой бок, потом на живот. Медленно встала на колени, упираясь лбом в пол для равновесия. Левую руку пронзила боль, и еще мне очень не нравилось тепло и знакомый запах собственной крови. Кажется, с моей рукой что-то не в порядке. И голова противно кружится… Чем это меня вырубил неизвестный злодей?
Головокружение усиливалось. Я прислушалась к себе – похоже, большая кровопотеря. Если мне не удастся выбраться отсюда в течение часа и получить помощь, я попросту истеку кровью. Давай, Охотникова, шевелись!
Я попыталась встать и потеряла равновесие. Шума от моего падения было немного, но дверь немедленно распахнулась, щелкнул выключатель, и мне пришлось зажмуриться, потому что меня ослепил яркий электрический свет.
– Вставай, сука! – сказал веселый голос, и пинок под ребра перевернул меня на спину. – Не на того напала, подруга, меня не обманешь, так что можешь не притворяться.
Я приоткрыла глаза. Сначала я увидела две ноги в камуфляжных штанах и берцах. Потом подняла взгляд выше. Куртка, руки в перчатках держат десантный нож с желобком для стока крови. Еще выше… Непроницаемые черные глаза и сочные алые губы в зарослях бороды. Румяная физиономия Владимира Вольского. Что и следовало ожидать…
– Ну, ты шустрая! – все так же весело произнес бизнесмен. – Всех опередила. Ни менты, ни фээсбэшники, ни безопасники Андрея не докопались – ты одна у нас такая умная оказалась!
– Где я? – задала я классический вопрос.
– А тебе не все равно? – хмыкнул Вольский.
– Не хочу умереть в каком-нибудь сарае… – прохрипела я.
Вольский слегка обиделся:
– Это, подруга, чтоб ты знала, не сарай. Это мой загородный дом, поняла? Ну как, устраивает?
– Более чем. – Я на минуту закрыла глаза. Волнами накатывала слабость. Вторая группа, резус положительный… вот бы мне немножко…
От резкого запаха нашатырного спирта заломило в мозгу. Когда перед глазами немного просветлело, я увидела, что Вольский склонился надо мной и водит у меня перед носом открытой ампулой с нашатырем.
– Эй, подруга! – обеспокоенно проговорил Владимир. – Погоди помирать. Я еще побеседовать с тобой хочу. Поняла?
– Чем это ты меня? – поинтересовалась я, косясь на нож.
Вольский поднес зазубренное лезвие к моему лицу:
– Видишь? Мой единственный друг. Побывал со мной во всяких переделках. И ни разу не кинул, не предал и не забыл поздороваться.
– Ну, ты и псих! – искренне восхитилась я.
Вольский довольно ухмыльнулся.
– Извини, пришлось тебя порезать, пока ты была в отключке. Мне про тебя многие рассказывали. Охотникова такая, Охотникова сякая, она в этом городе самая крутая… Ну, я и решил подстраховаться – не люблю ненужного риска. Крови в тебе в самый раз, чтобы пообщаться и тихо сдохнуть.
– Не любишь риска? – просипела я. – А мне про тебя говорили, что ты экстремал, адреналинщик..
– Все верно, – хохотнул бизнесмен. – Но знаешь, самые крутые потому и круты, что понапрасну не рискуют. Уж ты-то должна это понимать.
Вольский наклонился еще ниже и жадно спросил:
– А ты чё, правда воевала?
– Было такое, – ответила я, мечтая только об одном – чтобы мой враг склонился еще чуть-чуть. Тогда я могу ногами ударить его в пах или вцепиться зубами ему в нос… Сил у меня хватит только на один рывок, но и его может быть достаточно…
Но Вольский был осторожен. И я ругала себя последними словами за то, что никому не успела рассказать о своих догадках. Ну что мне стоило позвонить хотя бы Скрыннику? А теперь, если этот псих меня прикончит, никто не узнает того, что знаю я.
– Ну что, подруга? Поговорим? – у моего лица опять блеснуло лезвие ножа.
– Попить дай, – хрипло попросила я. В глотке пересохло, но на самом деле я хотела хоть немного возместить кровопотерю – ну, и потянуть время, конечно.
Хотя непонятно, зачем мне тянуть время – ведь я прекрасно знаю, что никто не придет.
– Попить? А может, выпить? – осклабился Владимир.
– Выпить тоже неплохо. – Я облизнула пересохшие губы. Пока Вольский ходил в соседнюю комнату за спиртным, я попыталась развязать веревки, стягивающие мои лодыжки и запястья. Но узлы были профессиональные, и потому шансов освободиться за пять минут у меня не было. Из комнаты доносилось потрескивание дров в камине и звяканье стекла. Наконец Вольский вернулся, неся в каждой руке по бутылке. В одной был коньяк, в другой дорогущая водка.
– Что предпочитает леди? – залихватски подмигнул бизнесмен.
– Леди предпочитает свободу, – мрачно сказала я.
– Нет, – голос Владимира моментально стал жестким, как наждак. – И не мечтай. Выбирай из того, что предлагают.
– Тогда коньяк, – кивнула я. Коньяк придает сил и не слишком замедляет реакцию…
– Я бы на твоем месте выбрал все-таки водку, – ухмыльнулся Вольский.
– Почему это? – оскорбилась я. – Предпочитаю благородные напитки!
Владимир насмешливо произнес:
– Водка – отличный анестетик. Когда я за тебя примусь, ты пожалеешь, что не пьяна вдупель. Теперь дошло?
– И все равно – коньяк! – упрямо сказала я.
– Уговорила! – Вольский протянул мне бутылку.
– У меня руки связаны за спиной, не заметил? – огрызнулась я. – Джентльмен должен развязать даму, раз уж предлагает ей выпить.
– Джентльмен не такой кретин, – усмехнулся Вольский и поднес бутылку с дорогим пойлом к моим губам. – Пей, подруга.
Я глотнула из бутылки. Спиртное обожгло рот и горячей волной хлынуло по венам. Я почувствовала, как головокружение отпускает и проходит дрожащая слабость в мышцах. Вольский отхлебнул водки.
