— Уоррен, пожалуйста, — начала она, приблизившись к брату, но тот даже не удостоил ее взглядом.
— Не вмешивайся, Джорджи, — коротко бросил он.
— Как это «не вмешивайся»?! Он мой муж!
— Это положение должно быть и будет исправлено.
Джорджина скрипнула зубами. Непробиваемое упрямство!
— Ты хоть что-нибудь слышал из того, что я говорила тебе вчера вечером?
Теперь Джеймс заметил ее появление и что было сил заорал:
— Джордж, ты не смеешь уезжать! О Господи, ну зачем он демонстрирует свой деспотизм? Как может она урезонить Уоррена, если Джеймс шлет снизу свои воинственные заявления? Дрю был прав. Ей придется кричать Джеймсу. Тут уж не скажешь ничего, предназначенное только для него. И даже если бы здесь был Томас и сумел бы как-то уговорить Джеймса, то Уоррен — видя его сейчас, Джорджина в этом не сомневалась — все равно не пустил бы ее к мужу. Без поддержки остальных братьев проблему не решить. Дрю мог бы подойти сюда, но он не в состоянии в чем-либо убедить брата.
Джорджина долго не отвечала Джеймсу, и он решил взять дело в свои руки. Точнее, пустить в ход кулаки.
Он свалил двух матросов из команды Уоррена, и тот закричал:
— Сбросьте его за борт к…
Джорджина локтем ткнула Уоррену под ребра, и тот невольно поперхнулся. Увидев яростный блеск в ее глазах, он на несколько мгновений замолчал. А Джорджина пришла в ярость на сей раз не только от действий брата, но и Джеймса! Идиот несчастный! Как смеет он игнорировать ее желания, когда сейчас вопрос решается о ее будущем?
— Джеймс Мэлори, немедленно прекрати это! — что есть силы закричала она, увидев, как еще один матрос отлетел в сторону от его свинга.
— В таком случае спускайся сюда, Джордж!
— Я не могу! — ответила она, собираясь добавить «пока что», но Джеймс не дал ей закончить фразу.
— Ты не можешь уехать от меня!
Шестеро членов команды оттеснили Джеймса к борту, однако это, похоже, не способно было его остановить. Дурачина, ведь его сейчас сбросят в реку!
Джорджина уже была сыта по горло указаниями о том, что она может и чего не может делать.
— А почему я не могу уехать от тебя?
— Потому что я тебя люблю!
Джеймс даже не сделал паузы и прокричал эти слова, нанося очередной удар. А вот Джорджина застыла и затаила дыхание, ее колени подогнулись, и она едва не опустилась на палубу, не веря услышанному.
— Ты слышал это? — шепотом спросила она Уоррена.
— Весь порт слышал, — прорычал Уоррен. — Но это не имеет никакого значения. Глаза Джорджины округлились.
— Да ты шутишь! Это единственное, что имеет значение, потому что я тоже его люблю!
— Ты и о Камероне мечтала! Ты сама не знаешь, кто тебе нужен.
— Я не такая как эта, твоя, Уоррен! — Он отвернулся при упоминании имени женщины, которая обманула его, именно поэтому он с таким недоверием относился с представительницам прекрасного пола. — Я знаю, что ты хочешь сделать как лучше, но поверь мне: Малкольм был моей детской мечтой! Джеймс — моя жизнь! Он — это то, к чему я всегда стремилась! Не нужно больше меня удерживать, прошу тебя.
— Что же, по-твоему, мы должны отступить и позволить ему забрать тебя? Ведь ему именно это надо. Мы никогда тебя больше не увидим, если он все сделает по-своему!
Джорджина улыбнулась, поняв, что ей удалось поколебать брата.
— Уоррен, он любит меня… Ты сам слышал его слова. Я постараюсь, чтобы все обошлось хорошо, но ты позволь мне это сделать… Ты ведь только осложняешь ситуацию…
— О Господи, — с неохотой произнес Уоррен, — делай как хочешь.
Она издала радостное восклицание, быстро обняла его, а повернувшись… врезалась в каменную стену.
— Так ты любишь меня, да? Джорджина выразила удивление, каким образом он оказался здесь. Несколько громких стонов, доносившихся с нижней палубы, были достаточно красноречивы. Ее нисколько не беспокоило то, что он, по всей видимости, слышал, что она говорила брату. Джеймс сжал се в своих объятиях, она обвила его руками.
— Ты не будешь вопить на меня в присутствии моих братьев?
— Я и не думал об этом, малышка. Однако сказал он это без улыбки, и, судя по выражению его лица, мысли его были далеко. Она ахнула, когда он поднял ее и повернулся, чтобы покинуть и ют, и судно вообще.
— Было бы гораздо лучше, если бы это не выглядело так, будто ты похищаешь меня, — сказала она.
— Но я же похищаю тебя, милая девушка. Ладно, пусть так. Она и не считала, что дальше все будет очень легко.
— По крайней мере пригласи их на обед.
— Черта с два!
— Джеймс!
Где-то в глубине его груди послышалось глухое рычание, но затем он остановился и повернул голову назад. Но посмотрел он не на Уоррена, а па Дрю:
— Вы приглашаетесь на обед… черт бы вас побрал!
— Боже мой! — сказала Джорджина, когда он продолжил путь. — Честное слово, я еще в жизни не слышала такого приглашения.
— Заткнись, Джордж! Увидишь, все будет нормально.
Она поморщилась. Ей не хотелось, чтобы Джеймс почувствовал доверие с ее стороны. Тем не менее она испытала доверие. Он уже пошел на первую уступку, пусть скрепя сердце, но начало было положено.
Джеймс остановился на пристани — до экипажа было еще довольно далеко — и стал целовать Джорджину. Она плохо помнила, как они добрались домой.
Глава 48
— Джеймс, может быть, нам спуститься вниз? Уже целый час, как прибывают экипажи с гостями.
— Это мое семейство собирается по столь торжественному случаю. Если повезет, твои братья не найдут дорогу.
Джорджина намотала на палец золотистый локон мужа и тихонько потянула к себе.
— Ты все еще намерен оставаться несносным?
— Я никогда не бываю несносным, любовь моя. Просто ты пока не убедила меня, что нужно простить твоих братьев.
Глаза ее вспыхнули, затем вспыхнули снова, когда Джеймс уложил ее на кровать и лег сверху. Когда Джорджина ощутила тяжесть его тела между бедер, гнев ее как рукой сняло.
Впрочем, она все-таки напомнила:
— Ты ведь пригласил их сюда.
— Я пригласил их, но это дом Тони. Он может их и выставить отсюда.
— Джеймс!
— В таком случае постарайся убедить меня.
Этот кошмарный человек улыбался, и Джорджина не смогла сдержать улыбки.
— Ты невозможный! Никогда бы не сказала, что тебе это так нравится.
— Но ты все-таки сказала… и это мне действительно нравится.
