Австрия. За державу не обидно
После Первой мировой Австрия больше ни для кого не представляла угрозы. Еще вчера Вена была столицей империи с пятидесятимиллионным населением, а теперь население немецкой Австрии составляло всего шесть миллионов, и половина жила в Вене. От исчезнувшей империи осталось множество дворцов и чиновников, которых нечем было занять. Образовалось новое правительство, которое возглавил канцлер Карл Реннер, глава социал-демократов.
Это была страна безработных, которая не знала, как себя прокормить. В июне 1919 года власть пытались взять коммунисты, но это им не удалось.
От Австрии отрезали Галицию, она перешла к Польше, Богемия стала частью Чехословакии. Три миллиона австрийских немцев оказались в других странах. Огромная империя сжалась до маленькой Австрии, напоминавшей всеми брошенную сироту.
– Две пятых нашего народа, – негодовал министр иностранных дел Австрии социалист Отто Бауэр, – оказались под чужой властью. Без плебисцита. Против нашей воли. И в нарушение принципа самоопределения наций.
После распада империи немцы в Вене решили, что им тоже нужна своя страна. 12 ноября 1918 года попыталась конституироваться Немецкая Австрия. Но союз австрийских католиков с северонемецкими протестантами не получался. Министр иностранных дел Германии Ульрих фон Брокдорф-Ранцау сказал Бауэру, что Германия должна думать о себе и он не станет из-за Австрии ссориться с Антантой.
Французы подумывали: а не объединить ли Австрию с Баварией? Но отказались от этой идеи. Антанта постановила, что Австрия не имеет права присоединяться к Германии, хотя мало кто вообще верил, что это маленькое немецкоязычное государство выживет в славянском окружении.
В Европе высокомерно говорили: Австрия – это то, что осталось.
Австрия казалась незавидной родиной. Только что австрийцы были подданными великой империи, которую соседи боялись, и внезапно превратились в граждан маленького государства, от которого ничего не зависит. Что делать в такой ситуации?
Австрийцы исходили из того, что раз они родились немцами, то странно им жить вне Германии. 20 февраля 1938 года Адольф Гитлер выступал в рейхстаге:
– Германия не может оставаться безучастной к судьбе десяти миллионов немцев, живущих вне Германии. Германское правительство будет добиваться объединения всего немецкого народа.
Именно в тот день создатели немецкого телевидения провели первый эксперимент: организовали трансляцию речи фюрера на несколько телевизионных приемников.
Европа предпочла умыть руки. Никто не вступился за самостоятельную Австрию.
12 марта 1938 года глава австрийских нацистов попросил Германию прислать в страну войска, чтобы «предотвратить гражданскую войну». Его обращение нужно было для проформы. Ранним утром части вермахта, встреченные ликующими австрийцами, пересекли границу Австрии.
Гитлер легко включил Австрию в великогерманский рейх. Австрия исчезла с политической карты мира. Появилась Восточная провинция Третьего рейха – Остмарк. Адольф Гитлер самодовольно перечислял свои достижения в рейхстаге 28 апреля 1939 года:
– Я вернул провинции, отнятые у нас в 1919 году. Я привел миллионы глубоко несчастных немцев, оторванных от нас, на родину. Я восстановил тысячелетнее историческое единство германского жизненного пространства.
При монархии бесконечно спорили между собой народы, входившие в Австро-Венгерскую империю. В послевоенной республике разгорелась межпартийная борьба, казалось, что в стране больше вражды, чем взаимопонимания. В 1938 году чувство принадлежности к единой немецкой нации, казалось, стало общим знаменателем.
После унижения Первой мировой и трудных послевоенных лет большинство немцев жаждало национального успеха и восстановления роли Германии, соответствующей ее историческому величию и мощи. Внешняя политика Гитлера, начиная с отказа от Версальского договора и кончая присоединением Австрии, казалось, отвечала этим ожиданиям. Все давалось легко, без потерь и лишений. Беспокойство сменялось восторгом.
Ненадолго вернулось сладостное чувство имперского величия. Большинство не понимало или не хотело понять, что для Гитлера и нацистов это было только прелюдией к большой войне.
Присоединение Австрии увеличило промышленное производство рейха всего на 8 процентов. Зато вдвое увеличились золотовалютные запасы рейха. Австрийские денежки вовремя попали в руки немцев – платежный баланс Германии находился в плачевном состоянии. Аншлюс облегчил положение рейха.
После присоединения Австрии к Германии бабке Гитлера Марии Шикльгрубер воздвигли на кладбище новый памятник, к которому водили школьников. А для евреев в Австрии разверзлись врата ада. Даже многие немцы были поражены всплеском ненависти к евреям на австрийской земле.
– Мне было семь лет, когда немецкие войска вошли в Вену, – рассказывала профессор Рут Клюгер. – Еврейским детям запретили ходить в школы. Мой отец был врачом, ему запретили заниматься медицинской практикой, потом его отправили в тюрьму и убили. В 1942 году нас с матерью отправили в лагерь Терезиенштадт. Там мы умирали с голоду. Но это было лучше, чем в Аушвице. Однажды к нам привезли группу заключенных из Белостока. Они боялись идти в душ, потому что знали – под предлогом санобработки убивают людей. Когда нас привезли в Аушвиц, мама сказала: «Здесь мы не выживем». Она поняла, что мы попали в дьявольское место. Мама сошла с ума.
В лагере работали все женщины с пятнадцати лет. Мне было тринадцать. Одна из женщин, тоже заключенная, спросила меня, сколько мне лет. Я ответила: «Тринадцать». Она велела сказать, что уже исполнилось пятнадцать. Врач посмотрел на меня: «Она выглядит слабой». Но эта женщина ему возразила: «Нет, она выглядит сильной. Посмотрите на ее сильные ноги. Она может работать». Она помогла мне выжить. Узников постарше отправили на завод боеприпасов, меня на каменоломню…
Австрийцы вступили в партию и в СС и приняли участие в преступлениях Третьего рейха, надели форму вермахта и отправились на войну.
Густав Шварценеггер подал заявление в нацистскую партию 4 июля 1938 года, вскоре после присоединения Австрии к великогерманскому рейху. И даже вступил в штурмовые отряды – боевой отряд партии. Когда началась война, отец будущей кинозвезды служил в полевой жандармерии. Занимался «наведением порядка» на временно оккупированных советских территориях, то есть боролся с партизанами и уничтожал мирное население. Густав Шварценеггер служил под Ленинградом. Судьба его хранила. Он демобилизовался в феврале 1944 года – по болезни.
После войны союзники колебались. Что делать с австрийцами? Наказать их так же, как и немцев? Или назвать Австрию жертвой Германии и считать, что ее насильственно присоединили к рейху? Выбрали второй вариант.
В Австрии решили наказать только больших начальников, рядовые нацисты могли рассчитывать на прощение. Так и отец Арнольда Шварценеггера нисколько не пострадал. Его не включили в категорию военных преступников, и он получил возможность вернуться к любимому делу – служить в полиции.
