Но не успели они обменяться и парой слов, как вперед совершенно неожиданно выступил Уинхилд. Он склонился перед юной леди де Гиларо, протянул руку и глубоким низким голосом произнес:
— Миледи, позвольте пригласить вас?
Эона много раз слышала Уина, но почему-то именно сейчас этот голос что-то затронул, отозвался странным напряжением внутри. Она подавила неуместную дрожь, шикнула на себя за непонятные эмоции и спокойно улыбнулась, вложив тонкие пальчики в широкую ладонь маркиза де Модано.
— Позволю, но только один танец. — Эни покосилась на Экара. — Следующие принадлежат Экару, Уин.
Конечно, жених не слишком обрадовался такому поступку друга, в его оранжевых с красноватыми разводами глазах мелькнуло раздражение. Но граф де Мерис был слишком хорошо воспитан, чтобы показывать эмоции, и потом они же с Уинхилдом дружили с детства.
— Как скажете, моя леди, — как ни в чем не бывало отозвался между тем маркиз и слегка сжал ладонь Эоны, не сводя с нее внимательного взгляда.
Ей показалось, Уин вел себя сегодня… несколько странно, не так, как обычно. Эта официальность, хотя они давно отказались от титулов в своем кругу. Немногословность, а ведь обычно маркиз развлекает рассказами про учебу в колледже, которая закончилась год назад, всякие смешные случаи в казарме — он проходил службу в Королевской гвардии, что позволяло ему довольно часто навещать Эону, ведь жили они в Таниоре. Эни бы сказала, маркиз чем-то взволнован, оттого и сдержан, вон как сверкают необычные, цвета рубина, глаза.
Уинхилд вывел Эону на середину зала к остальным танцующим, положил ладонь на талию, придвинув к себе чуть ближе, чем полагалось. Она немного отвернула голову, сердце неожиданно пару раз сильно стукнулось о ребра, и Эни вдруг обратила внимание на аромат туалетной воды маркиза — резковатые, пряные нотки каких-то специй переплетались с тонкими сладковатыми, кажется, ванили, и едва уловимыми терпкими оттенками. Изнутри встрепенулась, отозвалась Сумеречная, от драконицы пришла волна тепла. Ей запах тоже понравился.
— Эни, я через несколько дней уезжаю на границу с Алерией, — сказал Уин, и девушка едва не вздрогнула, слишком глубоко погрузившись в волнующие переживания, вызванные туалетной водой Уинхилда. — На два года. Потом окончательно вернусь, служба закончится.
Эона не ожидала услышать такую новость, и слова Уинхилда расстроили юную леди де Гиларо. Она посмотрела на маркиза, храбро улыбнулась, не показав эмоций.
— Но тебя же будут отпускать, правда? — Голос не дрогнул, прозвучал, как обычно.
Представив, что целых два года они не увидятся, Эни отчего-то загрустила. Оказывается, она привыкла к частым визитам Уина, одного или с Экаром.
— Нет. — Уинхилд с сожалением улыбнулся и покачал головой. — Будешь скучать, Эни?
— Буду, — ответила она прежде, чем успела понять, что говорит.
Тут же почувствовала, как к щекам прилила кровь, и опустила взгляд. Хотя что тут такого, они же друзья, и да, она действительно будет скучать по веселому обществу Уина!
— Я буду писать тебе, обязательно!
Показалось ей, или в низком, завораживающем голосе проскользнули радостные нотки?
— Спасибо, — вздохнула она.
— Эни, я бы хотел поговорить с тобой наедине, — вдруг серьезно попросил Уинхилд, чем несказанно удивил юную леди де Гиларо.
Да и взволновал, признаться. Неясное предчувствие сладко сдавило грудь, дыхание на мгновение пресеклось. Эона снова рассердилась на себя за неуместные эмоции.
— О чем ты хотел поговорить? — как можно спокойнее спросила она.
— Сюрприз. — Маркиз де Модано улыбнулся, подмигнул, и в глубине его взгляда загорелся огонек. — Выйдем на террасу после танца?
Раньше Эни совершенно спокойно гуляла с Уином в парке, когда он приезжал, или они сидели в кафе и ресторанчиках, тоже одни. Но тогда вокруг были люди. Наедине с Уинхилдом Эона ни разу не оставалась. Вот с Экаром — да, было, в уединенных беседках парка. Вспомнив деликатные, нежные прикосновения губ жениха, Эона слегка покраснела, отвлекшись от вопроса Уинхилда.
— Эни? — напомнил о себе маркиз. — Пойдем?
Музыка закончилась. Леди де Гиларо покосилась на партнера, поймала задумчивый взгляд рубиновых с розовыми искорками глаз. Отказаться не смогла, и слова куда-то подевались. Эни лишь молча кивнула, волнение пощекотало изнутри мягкими лапками, прошлось вдоль позвоночника невесомым лепестком, родив волну мурашек до самых кончиков пальцев на ногах. Маркиз предложил ей руку, и девушка положила ладонь на сгиб локтя, невольно отметив крепкие мышцы, ощущавшиеся через камзол. Неожиданно смутилась, сглотнула, собственное смятение в обществе Уинхилда вызвало раздражение. Да что с ней происходит, всегда же спокойно общались, дружили! И никогда она не обращала внимания ни на то, как пахнет маркиз, ни на его внешность…
Уин подвел Эону к широкой портьере, прикрывавшей стеклянную дверь на террасу, отвел ее, пропуская девушку. Она прошла, сжимая в руках веер, остановилась около перил, глядя на роскошный дворцовый парк, расцвеченный сотнями фонариков, и остро чувствуя присутствие Уинхилда за спиной. Кроме них, здесь никого не было.
— Ты улетаешь сразу после приема? — спросил он, встав за спиной Эни, отчего ее волнение усилилось.
— Д-да, завтра утром, — запнувшись, ответила она, теребя резные пластинки веера.
От близости маркиза хотелось ежиться. Эона слышала его дыхание, слабый ветерок доносил запах туалетной воды, и хотелось прикрыть глаза и вдыхать, вдыхать… Леди Аметист испуганно шарахнулась от собственных странных желаний, отпустила веер и вцепилась в мраморные перила, глядя перед собой невидящим взглядом.
— Тогда мы увидимся нескоро, наш отряд собирают на рассвете. — Уинхилд вздохнул, и его ладони вдруг легли на ее плечи, прикрытые тонким шелком лилового цвета.
— Уин… — вырвалось у нее, и Эона дернулась, страстно желая сохранить между ними расстояние.
— Ш-ш-ш-ш, — перебил ее лорд Рубин мягким, вибрирующим голосом, его горячее дыхание обожгло ухо Эоны. — Эни, выслушай меня, хорошо? — Ладони маркиза скользнули вдоль рук девушки и мягко прижали к прохладному мрамору дрогнувшие пальчики молодой леди. — Я не думал, что уеду, и планировал несколько по-иному наше с тобой дальнейшее общение, но так уж вышло. — Эона ощутила, как изгиба шеи осторожно коснулись теплые губы, и прикосновение словно обожгло.
Она беззвучно ахнула, растерявшись, и беспомощно замерла, чувствуя, как суматошно забилось сердце.
— У-уин, ч-что ты… — сорвалось с ее губ, но маркиз снова перебил:
— Эни! — Одна его рука скользнула на тонкую девичью талию, другой молодой лорд обхватил плечи девушки и развернул к себе. Потом приподнял ее голову за подбородок, обвел контур приоткрытых, чуть дрожащих губ Эоны пальцем. — Я ждал, пока ты повзрослеешь достаточно, чтобы суметь ответить на мои чувства, — продолжил Уинхилд, а у нее в груди все замерло от непонятного сладкого предвкушения и одновременно тревоги. — Думал ухаживать за тобой, но все сложилось иначе. — Уинхилд чуть наклонился, завораживая взглядом мерцавших в темноте глаз, сейчас казавшихся совершенно черными, только на самом дне посверкивали бордовые искры.
