– А, да, – спохватился сталкер. – Только мы решили, что с ней говорить пойдет другой.
– Кто? Краснолицый? Или тот парень стриженый?
– Нет, Айрон. У которого волосы длинные.
Лариса хмыкнула и пожала плечами.
– Это уж вы сами решайте. Ее палатка – недалеко от кухни, перед входом колокольчик висит. К ней лучше ближе к ночи идти, днем она обычно за крысами ухаживает. Завтра у нее вроде выходной.
Крот отыскал Федора, отвел в сторону.
– Что это вы затеяли? Ладно еще девчонка, ума у нее нет, но тебе-то зачем это надо?
Федор задумчиво смотрел на него – и по глазам его Крот увидел, что парень уже не сам принимает решения. Похоже, он тоже поддался влиянию рыженькой.
– Значит, она тебе рассказала? Ну, я тоже думаю – на станции не узнаем ничего, надо в парк идти. Здесь только переругаемся зря. Дорогу-то я запомнил, и она говорит, что поняла, как идти. Храбрая она, конечно, этого у нее не отнимешь. Мне самому неохота девчонку брать, но она оказалась устойчивой к этой чертовщине. А больше-то не с кем идти – командир ее и слышать не хочет о походе, а твой друг с наколками – и подавно. Я думал, он бывалый сталкер, а он своей тени испугался. Бросил нас там. Не ожидал я от него такого.
– Думаю, он испугался кое-чего пострашнее, – сухо сказал Крот. – Я этого сталкера знаю давно, и он ни разу не показал себя трусом. Реальных опасностей он не боится. А если там, в парке, мы столкнулись с каким-то воздействием на мозги, то ему пришлось хуже всех, он человек с воображением. Там, где тебе померещится призрак любимой девушки, он может такое увидеть, чего тебе и в страшном сне не приснится. Хорошо, что вообще не свихнулся.
Федор искоса глянул на него.
– Мне все-таки интересно, – сказал Крот, – с чего ты вообще в сталкеры пошел? Не понимаю я тебя. Можешь объяснить?
Федор глядел на него, словно прикидывая, стоит ли откровенничать. И, наконец, решился.
– Знаешь, – сказал он, – я и правда ни о чем таком не думал сначала. Я думал – надо жить легко, не грузиться, не заморачиваться. Но оказалось, что легко жить не получается. Ты стараешься не делать проблем себе и другим… и все вроде нормально, а потом вдруг начинается. Ты понимаешь, что за все надо отвечать, за все, что натворил… а расплата просто отсрочена. Жизнь начинает бить тебя так, что мало не кажется. И редко промахивается. И чем легче тебе сначала жилось, тем сильнее тебе достается потом – за все.
Крот пристально посмотрел на него.
– Кажется, теперь понимаю, – сказал он. Тут раздался веселый голос Искры:
– А, вот вы где! Ну как, договорились?
Девушке явно доставляла удовольствие мысль о скором походе и о том, что его надо скрывать. «Она словно в разведчиков играет», – подумал Крот.
– Только надо, чтоб кто-нибудь из вас отпросил меня у командира, – помрачнела она. – Меня он слушать не станет. Скажите, что мы пойдем искать еду.
Крот поморщился от такой перспективы – подумал, что Следопыт, может, и отпустит девчонку, но столько всего придется выслушать, столько занудных поучений. Судя по всему, те же мысли пронеслись в голове Федора.
– Давайте я вас сосчитаю – кому выпадет, тот и пойдет к командиру, – предложила Искра. Она была такая хорошенькая, и впрямь словно искрилась – и вдруг напомнила Кроту ее мать. Она явно радовалась предстоящему приключению. Конечно, она не знает, что он видел ее мать когда-то, но чувствует его особенное, бережное отношение и пользуется этим, по-видимому, совершенно бессознательно. С другой стороны, на кого ей опереться – у нее тут и друзей-то нет, а Следопыт с ней обращается все-таки чересчур сурово. Девушка тем временем с комичной серьезностью начала считать, толкая ладошкой в грудь то одного, то другого:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана,
Буду резать, буду бить —
Все равно тебе водить.
А на следующую ночь
Я зарежу твою дочь,
А дочь не моя,
А чужого короля.
Эту считалку Крот не раз слышал в детстве, но в слова вслушался толком только сейчас. Может, просто в таком состоянии он был склонен во всем видеть дурные знаки, но ему вдруг стало не по себе. Почему все эти сказки, песни, считалки такие жуткие? Серенький волчок придет и укусит… Будешь плохо вести, заберет Дед Мороз и заморозит… Зарежу твою дочь…
Крот не успел додумать – он вдруг обернулся, словно от толчка, и встретился взглядом с Грековым, стоявшим неподалеку и неприязненно глядевшим на них.
– Ладно, хватит, – буркнул он Искре, – я сам с твоим командиром поговорю. И давайте расходиться, а то никакой секретности не получится.
Крот задумчиво брел по станции и вдруг увидел глядевшую на него в упор бледную девочку лет восьми. Он улыбнулся. Девочка неуверенно шагнула ближе, настороженно глядя на него.
– Дядя, а ты правда из метро пришел? – спросила она.
– Правда, – усмехнувшись, ответил Крот.
– А у вас там много еды? У нас тут – не очень.
– Я уже заметил, – сказал Крот. Он покопался в кармане, нашел там остатки сушеных грибов в свернутом из клочка древней газеты кулечке, которыми любил похрустывать иногда, и протянул девочке. Та с жадностью схватила и тут же высыпала в рот, запрокинув голову. На чумазой мордахе расплылось такое неописуемое блаженство, что у Крота сердце защемило.
– А вы зачем к нам пришли? – спросила девочка.
– Посмотреть, как вы живете! – улыбнулся Крот, которого забавляла эта беседа.
– А я знаю – вы в парк ходили, да?
«Удивительно, – подумал Крот, – как быстро здесь все узнают». А девочка тем временем продолжала:
– Вы туда больше не ходите. Там плохое место. Тот, длинный, который с вами был, – он ведь там остался?
Девочка явно имела в виду Литвина. И пока Крот раздумывал, что ей ответить, она продолжала:
– Его Дед Мороз забрал. И вас заберет, если будете туда ходить.
– Какой Дед Мороз? Ну-ка, расскажи!
Но девочка кинулась бежать. Догонять Крот ее не стал, но разговор оставил неприятный осадок.
«Здешние дети слишком много знают, – подумал он. – Хотя чего удивляться – здесь каждый новый человек на виду, конечно, когда мы сюда всей толпой приперлись, слухи разные по станции пошли. Интересно, что же все-таки Медный в парке увидел, что его так напугало? Он не рассказывает ничего, но когда вспоминали про ведьму, он единственный не смеялся. Вот же блин – устроили охоту на ведьм и Деда Мороза. Кому рассказать – не поверят».
Разговор со Следопытом прошел легче, чем ожидал Крот. Он только поинтересовался, куда именно они пойдут и почему бы им не договориться с кем-нибудь из местных. У Крота создалось впечатление, что Следопыт был даже рад спихнуть девчонку кому-нибудь на время.
